Чёрные узы и Белая ложь (ЛП) - Синглтон Кэт

Блядь. Почему я с облегчением слышу, как она говорит эти слова?

— Она была не тобой, — парирует Картер.

О черт возьми, нет.

Я пренебрежительно отмахиваюсь от официанта, когда он останавливается у нашего столика. Он убегает, ревность, окружающая меня, вероятно, достаточно ощутима, чтобы заставить его бежать, спасая свою жизнь.

— На самом деле у меня есть отличные новости, — объявляю я, ревность берет верх надо мной. Под столом я кладу свою руку поверх руки Марго, переплетая наши пальцы.

У мамы горят глаза. Она обменивается взглядами с моим отцом, который выглядит несколько облегченным из-за смены разговора. Это лицо может быть стерто моими следующими словами.

Я смотрю на Марго, и мои глаза смягчаются, когда я вглядываюсь в ее красоту. Она сжимает мою руку, побуждая меня продолжать. Оглядываясь на своих родителей, я делаю глубокий вдох. — Марго и я влюбились друг в друга.

Он откидывается назад, его глаза расширяются. — Невеста?

— Да, невеста. Извинись, что так с ней разговаривал.

— Нет, — агрессивно отвечает он.

— Картер, — умоляет наша мама. Не так я представлял себе новость о нашей помолвке, но опять же, я не ожидал, что Картер будет здесь.

Картер отводит взгляд от меня, чтобы посмотреть на Марго. — Просто прыгаешь с члена одного брата на другой, не так ли?

Я вскакиваю со стула, мгновенно обогнув стол. Тарелки падают на землю, когда я засовываю его лицо в скатерть. Моя мать визжит. Марго что-то говорит, но я не слышу, когда утыкаюсь щекой Картера в белоснежную скатерть. Злость течет по моим венам, когда я наклоняюсь вперед, крепче сжимая его затылок.

Мольбы моей семьи и размышления других посетителей остаются совершенно незамеченными. Все, на чем я могу сосредоточиться, это мой брат. Этот кусок дерьма не заслуживает находиться в присутствии Марго, не говоря уже о том, чтобы называть ее своей. Мои пальцы впиваются в его шею, когда я наклоняюсь ближе к его уху.

Мои зубы скрежещут, угрожая срезаться из-за давления яростно стиснутых челюстей. — Тебе повезло, что мы на публике, брат. Если бы мы были наедине, твое лицо уже было бы черным и синим.

— Ты бы не стал, — выплевывает он.

Мои пальцы перебирают его волосы, дергая его голову вверх, я поворачиваю его голову, чтобы посмотреть на Марго. Он пытается оттолкнуть меня от себя, но его жалкие попытки бесполезны. Мои глаза скользят по людям вокруг нас, все они таращатся на зрелище, которое мы устраиваем. Я ненавижу внимание, но еще больше я презираю слова, которые он использовал против Марго.

Когда он пытается повернуть голову, я свободной рукой сжимаю его челюсть, заставляя его смотреть на Марго. — Извинись перед моей невестой, Картер.

Он пытается вырваться из моей хватки, но безуспешно. Я слишком зол, слишком полон ярости, чтобы отпустить его. Он собирается извиниться перед ней. Я сделаю все, что потребуется.

— Нет, черт возьми. — Он взвизгивает, как ребенок, когда моя хватка крепче сжимает его челюсть.

— Попробуй еще раз, — требую я, за несколько мгновений до того, как он стукнется головой о стол.

— Прости, — бормочет Картер, глядя ей на колени.

— Будь блядь мужиком и извинись перед ней.

— Мне жаль! — он кричит. — Ой, — стонет он, когда мои пальцы так сильно впиваются в его шею, что его лицо начинает синеть.

— Пока ты это делаешь, скажи ей, как ты сожалеешь о том, что изменил ей. За то, что был глупым и жалким и отказался от ваших отношений.

Большая рука приземляется на мой бицепс. Я оглядываюсь назад и вижу, что мой отец смотрит на меня с предостережением. Я игнорирую это. Ему придется ободрать меня у Картера, если он хочет, чтобы я остановился до того, как Картер выполнит мою просьбу.

— Какого хрена. — Картеру удается выбраться через одышку.

Марго — единственная, кто может вытащить меня из моей ярости. Ее голос прорывается сквозь гнев, вытаскивая меня из него. — Бек, — бормочет она, — это не имеет значения. Мне все равно, что он думает обо мне. Это не имеет значения.

Я смотрю на нее, мои пальцы немного меньше нажимают на то место, где он может сделать глубокий вдох.

— Он не имеет значения, — повторяет она, неуверенно улыбаясь мне. — Все, что имеет значение, это ты.

Облегчение наполняет меня, когда я отпускаю его. Внезапное движение заставило его рвануться вперед. Он стонет, потирая отпечаток руки, который я оставил у него на шее.

Подойдя к маме, я целую ее в макушку. — Я люблю тебя, мама. Мы встретимся, когда его не будет рядом. Извините, что испортил нам ужин.

Мы с отцом обмениваемся понимающими взглядами. Он не спорит со мной и не пытается убедить меня остаться. Слова не нужны, чтобы прийти к пониманию. Мы поговорим позже. Но я не могу находиться в присутствии Картера ни секунды и сдерживать свой гнев.

Прежде чем уйти, я останавливаюсь перед ним и смотрю на него сверху вниз. — Не смей больше разговаривать с моей будущей женой. На самом деле, даже не дыши в ее чертову сторону, если только не извиняешься.

47

Марго

— Было приятно снова вас увидеть. — Мои слова произносятся так быстро, что кажутся беспорядочными, когда я встаю со своего места. Я дарю им обоим извиняющуюся улыбку. Мне очень хотелось их догнать, но я в нескольких секундах от того, чтобы потерять бегущую форму Бека в толпе обедающих.

— Поговорим с тобой позже, дорогая, — говорит мама Бека, мягко улыбаясь мне. Я даже не смотрю на Картера. Уму непостижимо, как я отдала годы своей жизни этому человеку. Теперь, когда я узнала Бека, он не идет ни в какое сравнение. Для меня дико, что я провела недели, плача из-за кого-то, кто явно меня не заслуживал. Черт, я не знаю, достойна ли его какая-нибудь женщина. Он такой же жалкий, как и они.

Я машу им в последний раз, прежде чем броситься к выходу. Бек исчез за те несколько секунд, которые понадобились мне, чтобы попрощаться с его родителями. Когда я вылетаю из парадных дверей здания, я разочаровываюсь, когда нигде не вижу Бека. Мое сердце колотится в груди, когда я смотрю во все стороны, пытаясь найти, куда он пошел.

Борясь с паникой по поводу того, куда он пошел, беспокоясь о том, насколько он зол и что он один, я выбираю направление и ищу его тело в толпе людей. Его нигде не видно. Я останавливаюсь перед узким переулком, достаю телефон из сумочки в надежде, что смогу связаться с ним.

Я собираюсь нажать на его имя в своих контактах, когда рука обвивается вокруг моей талии и тянет меня глубже в переулок. Я издала громкий крик, хватая ртом воздух, готовясь позвать на помощь. Тело охватывает мою спину, прижимая к знакомой груди. Я узнала бы его где угодно по его запаху, запаху, к которому я слишком привязалась.

— Бек. — Я вздохнула с облегчением, только сейчас поняв, как я беспокоилась за него.

Он поворачивает меня лицом к себе, поддерживая меня, пока я не упираюсь плечами в кирпич здания. Я сразу же обнимаю его за талию, забираясь под его пиджак, чтобы чувствовать тепло его тела, и изо всех сил стараюсь его утешить.

Его рука поднимается, чтобы убаюкать мой затылок, прижимая его к своей груди. — Я так взбешен, что он так с тобой говорил, Марго, — признается он хриплым голосом. — Я не могу начать достаточно извиняться от его имени.

Я сжимаю его крепче, радуясь, что нашла его. Его сердце бьется у моего уха в диком и неукротимом ритме. — Тебе не за что извиняться за него.

— Ему не следовало так с тобой разговаривать. Черт, я мог бы убить его за это.

Отстраняясь, я обхватываю его щеки руками. Он сильнее прижимается левой щекой к моей ладони, лихорадочно изучая мое лицо глазами. — Забудь об этом. Это не имеет значения.

— Конечно, черт возьми, это важно.

Я качаю головой. Боже, напряженность в его глазах повергла меня в транс. Меня привлекает чистый гнев, исходящий от него. Я чувствую что-то глубоко внутри, что его гнев защищает меня. — Это не так. Ни капельки. Мы главное, Бек. Не он.

Мышца сердито дергается на его челюсти, словно видимый обратный отсчет до того, как он потеряет контроль над собой. Он прислоняется своим лбом к моему, делая глубокий вдох. Долгое время мы дышим воздухом друг друга. Я надеюсь, что мое ровное дыхание поможет успокоить его неустойчивое дыхание.