Алекс Джиллиан - Смотри на меня (СИ)
- Тогда мы действительно похожи, Мик. Потому что ты выбираешь моих женщин. - цинично заметил Эштон.
- Одна не была твоей. Одна была моей. Женой. Ты забыл, Харт, как влезал ежедневно и еженощно в нашу жизнь? А я нет. Ты можешь считать себя чистеньким праведником, на которого обрушилась чертова дюжина несчастий, но это иллюзии и оправдания. Ты просто слизняк, Харт. И я тебя раздавил.
- Ошибаешься. - спокойно опроверг Эштон. - Ты сыграл мне на руку, Мик. Тебе ли не знать, что я не люблю Лейлу и мне глубоко плевать, как она проводит свое время и с кем. Мне нужен был повод для развода. И ты мне его преподнес на блюдечке с золотой каемочкой. Мне даже попечительские права на дочь оспаривать не придется. Любой судья, посмотрев фото с Лейлой, отдаст Елену мне.
- Блеф… - уже не так уверенно огрызнулся Фрейзер. - Ты не посмеешь. Ты будешь носить свои рога и терпеть ради благополучия дочурки.
- Снова ошибаешься. Я разведусь. И знаешь, что я потом сделаю?
- Посвяти невежду.
- Я поеду в Майами и верну Розмари. И мы будем жить долго и счастливо до конца дней. И она точно не попадется на твою удочку.
- Насмешил. - нервно хохотнул Мик. - С чего ты взял, что Роз согласится? У нее там хренова туча мужиков, и все, как один, таланты. А ты что такое? Банкир, зануда, неудачник и рогоносец.
- Она так не считает, Мик. - уверенно ответил Харт. - Ты же не знаешь главного. Как ты думаешь, почему Розмари уехала?
- От тебя сбежала.
- Отчасти ты прав. Но существует и другая сторона истины. Мы были любовниками, Микки. Только, когда Лейла забеременела, Роз решила не разрушать семью и уехала в Майами. А, когда она узнает правду, по твоей милости, ничто не помешает ей вернуться.
- Ты врешь! - рявкнул Фрейзер. - Ты специально все придумал, чтобы испортить мне удовольствие. Признай поражение, и мы квиты.
- Я не объявлял войны. Мик… Я и за человека-то тебя не считаю.
- Гребаный ублюдок. Не думай, что чем-то лучше меня. И не притворяйся, что тебе пофиг. Так не бывает. Я трахал твою жену, мать твоей дочери, хреново количество раз, а потом ты после меня, а потом другие. И тебе плевать? Меня не проведешь. В тебе все кипит от ярости, и мне начхать, что ты там плетешь насчет развода. Может, ты и не любишь Лейлу, но чувство собственного достоинства еще никто не отменял.
- Когда-нибудь мы встретимся, Мик. - с угрожающим спокойствием произнес Эштон. - И я убью тебя. Но это произойдет не сегодня, а когда ты будешь меньше всего ждать…. Я найду время и повод. Поверь, ты захлебнешься в собственных кровавых слезах.
Эштон Харт не стал дожидаться ответа и отключил телефон. Посмотрел на свои руки, которые мелок дрожали.
- Сара, я ухожу. Скажи мистеру Митчеллу, что меня сегодня не будет. - нажав на кнопку внутренней связи, хрипло сообщил Эштон.
Эштон не пошел домой. Видеть Лейлу сейчас ему было не по силам. Не впервые он оказался в ситуации, выхода из которой не видел. Нельзя расслабляться и распускать нюни, но знать бы, как поступить верно. Боже, ему даже поговорить о случившемся не с кем. Излить душу, выслушать мнение со стороны. Розмари - единственная с кем, он мог быть искренним и честным, но она ушла. И боль внутри испепеляла его. Мари всегда знает, что делать. И пусть ее решения он не всегда готов был принять. Он уважал ее уверенность и верность себе, ее стойкость и силу. И она не лгала ему. Потому что верила сама в то, что говорит. Неосознанная ложь - это затемненная правда. А Лейла предала, осознанно, глупо и жестоко. Да, он может пойти и убить Мика. Только дело не в нем. Появится другой, раз уж она выбрала такой путь. Быть вечным наставником еще для одной заблудшей души - это уже перебор. Он обвинял себя не меньше, чем Лейлу, но осознание причастности к случившемуся ничего не меняет. Браку конец. Жить с ней после всего он не сможет, если даже очень постарается понять и простить. Даже ради Елены. Особенно ради Елены. Дети тонко чувствуют разлад в отношениях родителей. И притворяться счастливой семьей, чтобы уберечь психику ребенка - еще один ложный путь, обреченный на провал. Ложь еще никого не доводила до добра. История Розмари живой тому пример. Март может не признаться, но известие о том, что у отца была любовница, да еще и родила ему сына, потрясло ее до глубины души, а ведь она была уже взрослой девочкой.
Господи, ну почему…. Почему, когда его личное счастье рушится, когда брак на грани распада, он продолжает думать о Розмари?
Тоска о ней, сейчас, как никогда, съедала его живьем. Когда нам больно, мы вспоминаем о тех, кого любим, о тех, чье присутствие исцеляет раны…. Или наносит новые. Неважно. Лишь бы быть рядом, лишь бы слушать дыхание, лишь бы услаждать взор любимым обликом. Она жестокая. И сильная. Сильнее его. Она может жить вдали, а он задыхается.
Когда боль становится невыносимой, включается самозащита, и мы переключаемся на другой канал, плывем на изведанной и знакомой волне боли. Ищем в ней забвение и облегчение. Так бывает. Хочется сбежать от настоящего и скрыться в прошлом. В тех оттенках страданий, которые уже пройдены и найдено лекарство. И вчерашняя боль кажется почти счастьем по сравнению с нынешней. Сплошной самообман. Тьма и разруха.
Эштон зашел в бар, где, поддавшись слабости, напился до чертиков, как поступают тысячи мужчин в похожей ситуации. Заночевал в отеле, отключив телефон.
Утро не принесло облегчения, не прояснила мысли, не подсказало решение проблемы. Вечно скрываться в берлоге малодушно и недостойно для мужчины. И Эштон поехал домой.
Лейла встречала его у дверей. Он не мог смотреть на нее, зато она, едва взглянув на него, все поняла. Эштон ждал истерик, слез, оправданий. Но неверная жена его удивила.
- А дам тебе развод, Эш. - спокойно произнесла она. - Расстанемся тихо, без скандала. Елена останется жить с тобой, но с одним условием.
- Говори.
- Я смогу ее видеть в любое время, брать на выходные.
- Ты не в том положении, чтобы диктовать условия. У меня есть фотографии, видео с тобой в главной роли. - подняв, наконец, глаза объявил Эштон. На лице Лейлы, как обычно, тщательно накрашенном, промелькнуло удивление, но она быстро взяла себя в руки.
- Не уверена, что ты жаждешь их показать кому-либо. - спокойно сказала Лейла. - Я не хочу ругать и ссориться, Эштон. От наших перепалок и выяснений отношений пострадает Елена. Ты этого не хочешь. Я тоже. Все можно решить мирным путем.
- И тебе не стыдно? - в лоб спросил Харт, пронизывая жену взглядом. Лейла отвела глаза.
- Мне жить со своей совестью, Эш. Мои оправдания тебя вряд ли устроят. Я сама не могу себя простить. Наверно, все было предрешено. Мне стоило тебя послушать и не подписывать тот чертов контракт. Я открыла шкатулку с червями. И стала одной из них. Я попробую исправиться, начать сначала. Простить меня не прошу. Это было бы нечестно. Мне легче, когда ты меня презираешь. И все-таки мы с тобой сделали один правильный поступок. Мы родили дочь. И теперь должны заботиться о ней. Может быть, я плохая мать, но я мать. Я люблю Елену.
