Мария Спивак - Твари, подобные Богу
В конце концов они постановили, что Антон должен вернуться в Омск, как собирался, и объясниться с Наташей. А затем взять на работе отпуск и приехать в Москву к Лео. Сначала она хотела лететь с Антоном «домой» — он просиял, услышав от нее это слово, но узнал про нелады с беременностью и воспротивился:
— Нет уж, сиди спокойно, жди меня здесь.
— Тебя… с Наташей? — нейтральным тоном осведомилась Лео.
— Если она захочет. Ее право.
— Как бы у нее самой выкидыш не случился.
— Постараюсь не допустить. Но обманывать ее не хочу, а и захотел бы, не смог. Как будет, так будет. Что зря гадать. Может, мы с ней, что называется, на месте договоримся. Вряд ли она станет мешать. Наташа человек достойный и очень сильный. — Ревность саданула кулаком в солнечное сплетение; Лео едва не задохнулась. Антон, ничего не заметив, продолжил: — Но как бы ни повернулось, не бойся. Я тебя не брошу, приеду, и мы всегда будем вместе. Слышишь: ничего не бойся.
Не бойся? А что такое страх?
Жизнь вдруг взяла и поменяла знак, наполнилась блеском, смыслом. Лео засветилась так ярко, что, взглянув на себя в зеркало, испугалась ослепнуть.
Антон не выпускал ее из объятий.
Два часа назад она проводила его на электричку до аэропорта. А проводив, подумала: необходимо срочно завершить в Москве все дела и среди прочего «отпустить» Протопопова. Приворот — грех, плохо, если он останется у нее за душой. Лео позвонила колдунье. Та, на счастье, оказалась дома и согласилась ее принять.
«Моя удача меня бережет», — пело в голове. Лео радостно, во весь рот улыбалась людям из окна такси, медленно тащившегося в плотном дорожном потоке. Угрюмая тетка на остановке, заметив ее улыбку, злобно покрутила пальцем у виска.
Лео беззвучно рассмеялась: что бы ты, дура-тетка, понимала. Жить — хорошо!
Войдя в квартиру Александры, она с порога зачастила:
— Здравствуйте! Так удачно, что вы меня сразу приняли! Понимаете, мне нужно сделать отворот, срочно-пресрочно! Потому что тот… человек, ну, помните, вы еще спрашивали, женат ли, а я сказала, формально, на бумаге, а в следующий раз фотку принесла, помните? Так вот, он мне совсем не нужен, да и с женой у него не пойми чего, а тут вдруг Антоша мой объявился, я думала, мы расстались навеки, не ждала больше, а он взял да приехал, говорит, любит, жить не может, вот я и не хочу, чтоб нам мешались, тем более это не само по себе, а на колдовстве, ну так пусть он, ну, тот, другой, живет спокойно…
— Стоп, стоп, стоп! — замахала руками Александра, невольно улыбаясь, хотя вначале слушала с довольно-таки сумрачным видом. — Раздевайтесь, проходите на кухню, там толком расскажете, кто на каком колдовстве куда приехал.
После, вникнув в происходящее, она вновь перестала улыбаться, нахмурилась. Но Лео с вершин своего счастья не замечала, что лицо колдуньи становится все пасмурнее. Впрочем, Александра ее не перебивала и вопросы начала задавать, лишь когда поток слов, казавшийся бесконечным, иссяк.
— Стало быть, Антон — ваш муж? Официальный?
Лео — рот до ушей! — энергично кивнула.
— И приворот вы заказывали, оставаясь за ним замужем?
Новый кивок — и пристыженная, потаенно кокетливая улыбка.
— На женатого мужчину?
Еще кивок — с испугом, скользнувшим по лицу.
Александра с беспредельным изумлением воззрилась на клиентку, медленно покачала головой, закурила. Между ними гирей повисло молчание. Наконец, сделав очередную затяжку, Александра тяжело обронила:
— Да-а, девушка… Что сказать. Наворотили вы дел.
Лео сидела, широко распахнув глаза. Александра с каменным спокойствием выдержала паузу, дождалась, пока красотка пролепечет:
— А что… такое?
— То, что в рунической магии брак — священный союз, ясно? Надо было предупреждать, когда историю затевали, что сами замужем и на женатого глаз положили. Я бы не взялась. А теперь вообще непонятно, что будет. Наказать — и не меня, вас, — могут так, что небо с овчинку покажется. Всю событийку вам порушат. А вы беременная, причем, насколько я понимаю, не от мужа.
Лео, замерев от страха, взглядом показала: да.
Александра про себя усмехнулась: ну, Протопопов дал гвоздя! Взялся почковаться под пенсию. Интересно, что у него на самом деле в семье творится?
— От хахаля привороженного? Ясненько… И что же он себе думает, хахаль ваш? Как отец, я имею в виду? — Саня картинно уставила третий глаз в астрал: — Что женится не предлагал, можете не рассказывать, сама вижу.
— Он… деньги дает, помогает, вообще согласен участвовать материально, — запинаясь, начала объяснять совсем уже не веселая Лео. — Но всерьез заниматься воспитанием, говорит, старый уже. И жену не хочет травмировать. Я правда думала, что они все равно что соседи, честно, а как забеременела, так и выяснилось, что у них за плечами целая жизнь, и сын, и внук, и еще куча всего…
— А вы что хотели!
— Я? Думала, он на привороте жениться предложит, — с еле заметным вызовом бросила Лео, дескать, что-то ваша магия хваленая не сработала. Но тут же испугалась и сбавила тон: — Хотя забеременела не специально. Мне такое на фиг не нужно.
— На привороте! — хмыкнула Александра. — Это же вам не наш деревенский! Никто не желает понимать: руны иначе работают! В вашем случае у обоих официальный брак. А магия — не игрушка, неужели не ясно? Удивительно, как ваc до сих пор не шарахнуло. Наверное, там, наверху, просто еще не опомнились от вашей просьбы! — Она выдержала осуждающую паузу и сменила гнев на милость: — Дайте-ка карты разложу.
На подготовку к гаданию ушло минут десять, и негодование Александры постепенно угасло. Она понимала, что злится не на бестолковую девицу, а на урок, преподанный высшими силами с ее помощью. Сане словно показали: смотри и учись, чем не следует заниматься, не вздумай разлучать Макса с женой. А то попадешь из огня да в полымя, как эта вот дурочка.
Не дурочка — дурища. Мало, что при живом, молодом, видимо, очень симпатичном и перспективном муже связалась с трухлявым Протопоповым, так теперь еще неизвестно, чем за это поплатится. Накажут как пить дать. А спрашивается, что мешало заказать руну на восстановление семьи? Жила бы сейчас и горя не знала. Ладно, взглянем, может, не поздно помочь.
Александра, настраиваясь, разложила на столе все необходимое, пристально глянула на клиентку и вдруг поняла, что не помнит ее имени.
— Как тебя зовут, прости, запамятовала, — спросила. Удивилась, что перешла на «ты». Не иначе как от сострадания.
— Лео. Полное имя Клеопатра, — последовал ответ.
Лео привыкла, что ее имя вызывает у людей легкую оторопь, и иногда во избежание подобной реакции называлась иначе, но ситуация требовала полной откровенности.
