Диана Морьентес - Эволюция чувств
— Потом уже и сексом занимались, а не просто встречались, — лихо обошел Макс самый интересный момент.
Но Наташа не сдавалась:
— Расскажи об этом подробнее!
— А ты не будешь переживать по этому поводу? — насторожился мужчина.
— Не знаю, — призналась Наташа. — Ты так увлекательно рассказываешь! К тому же, мне интересно, как это у людей бывает…
Максим улыбнулся: «у людей»… И предупредил:
— Я иногда случайно бываю очень откровенным. Тебя это не шокирует, если что?
— Я ценю в людях откровенность! — Наташа выползла из-под его тени, и ее улыбка блеснула под солнцем яркой молнией.
…Инесса снова проявила инициативу. Правда, в этот раз инициатива заключалась не в действиях. Просто попросила Максима на словах: «Я не хочу, чтобы ты был для меня просто парнем, который за мной ухаживал. Ты уйдешь служить, а через два года, возможно, не будешь испытывать ко мне этих чувств. А я хочу, чтобы это сделал именно ты. Ты же уже знаешь, как это делать?» Конечно, знал. Но все равно их «первый раз» затянулся надолго. Инесса очень боялась, и на протяжении недели каждый день в самый «страшный» момент отталкивала Максима, а потом просила прощения. Но когда Максим сказал: «Хватит! Мне надоело! Ничего не будет!», Инесса поклялась, что на сей раз потерпит.
Ей было ужасно больно. Было много крови — много для этого случая. А после полового акта у нее еще неделю все внутри болело. Потом решили попробовать еще раз. Инесса терпела молча, и только после призналась, что снова было больно, но уже не так, как в первый раз.
— Я рад, что потом все наладилось, и таких проблем больше не было. Ты себе не представляешь, как это ужасно: причинять физическую боль любимой девушке! Одно дело — случайно, допустим, наступить на ногу, или задеть локтем. А вот так, осознанно, целенаправленно мучить нежное, прекрасное создание — это просто кошмар! У меня с тех пор фобия: стараюсь избегать связей с девственницами. Но мне это плохо удается, — улыбнулся Макс и внимательно посмотрел на Наташу.
— А много у тебя было девственниц? — уточнила девчонка смущенно.
— Нет, не много, — ответил мужчина спокойно.
— И им всем было больно?
— Нет. Слава богу, я не остался таким грамотеем, каким был в восемнадцать, — признался Макс с сарказмом. — Я стал гораздо глупее: считаю, что теперь знаю о сексе далеко не все. А тогда я был мудрее всех, поэтому на желания девчонок особо внимания не обращал. До сих пор то, как я поступил с Инессой, считаю своим позором. Я мог, как минимум, сделать так, чтобы у нее ничего не болело «после».
— А мне ты так сделаешь?
— Обязательно! Но только ты тоже должна кое-что сделать.
— Что?
— Не торопить события.
Наташа опустила голову. Почему-то мама уже давненько внушала ей, что все мужики хотят от девушек только одного. Максим точно подметил однажды: «Твоя мама бывает не права».
…Костик до сих пор не знает, что первым у Инессы был Макс. Он и так долго злился на Макса за то, что тот встречается с его бывшей, и Макс не стал огорчать друга еще и новостью об Инкиной девственности. Тем более что Максим переписывался с Инессой только первые полгода службы. А потом получил от нее письмо, где она попросила прощения за то, что полюбила другого. На этом их роман и закончился. Осталась только дружба.
— Инесса для тебя так же важна, как ты будешь всегда важен для меня, даже если я полюблю другого? — задала Наташа вопрос в своей каверзной манере.
Максим помедлил немного, обдумывая, как ответить ей, чтобы она поверила, и сказал:
— Я ее просто никогда не забуду. Но особых чувств я по этому поводу не испытываю. Точно так же я не забуду остальных одноклассников, классного руководителя, многих учителей. Вообще, у меня очень хорошая память.
— У меня, к сожалению, тоже, — вздохнула Наташа огорченно.
— Милая, — мужчина лениво погладил ее по щечке и, схватив рядом прядь ее темных волос, намотал ее на палец, — у всех есть прошлое. Если ты хотела быть первой любовью своего парня, то надо было выбирать кого-то помладше. Тебя бы не насторожило, если бы я к двадцати восьми годам еще ни разу не был влюблен? К тому же, тогда, наверняка, и в тебя бы не влюбился.
Да, у Наташи ведь тоже есть прошлое. С Кареном. Хотя и без секса, но это гораздо более унизительная связь, ведь в Карена она даже не была влюблена. Как назвать такую девушку? В общем, Максим был целиком реабилитирован в ее глазах. Тем более, если быть объективной, сегодня он полностью доказал, что может сказать девушке «нет», даже такой сногсшибательной, как Ксюша.
— Макс, — принялась Наташа рассудительно подводить итоги, — Инесса — твоя первая любовь. Ты — ее первый мужчина. В среду ты напился и остался у нее ночевать. Я не могу поверить в то, что ты с ней не спал!
— Во-первых, я не напился! Просто после бокала вина сесть за руль я не рискнул: вдруг меня остановили бы менты! Права бы отобрали! Нафиг мне это надо? А во-вторых, зайка, мы с ней одноклассники. Мы знаем друг друга, как облупленных. Переночевать вместе в одной квартире — для нас это такой пустяк!
— А для меня это какой пустяк! — воскликнула девчонка. — Я задыхаюсь от «незначительности» этого факта!
Максим рассмеялся — не из-за ее переживаний, а из-за слов, которыми она так метко выразила свои эмоции. Потом придвинулся к ней ближе и, повелительно схватив ладонью ее голову, поцеловал в губки так, что она не смогла увернуться.
— Малыш, я рассказал тебе все, что было в среду. Я ничего от тебя не скрыл! — снова чмокнул, и губки немножко улыбнулись. — Сдаешься? — хитро спросил он и поцеловал еще и еще.
— Я никогда не сдаюсь! — самоуверенно заявила девушка.
Максим сразу вспомнил, что от него она все-таки добилась всего, чего хотела.
— Верю! — кивнул он смиренно.
И Наташа многозначительно тихо прошептала:
— Я тебе тоже!
Время шло, а парочка и не думала возвращаться к друзьям. Валялись на своем крохотном райском островке под солнцем и целовались, целовались, целовались… Жаль, что такая эйфория, когда влюбленные не могут насладиться друг другом, когда целуются при любом подходящем случае, когда одни в целом мире, — длится только в первые недели романа.
Когда все же вернулись на большую землю, Максим отправился спать в машину. Отъехал немного подальше, чтобы музыка из Костиного джипа ему не мешала, открыл все дверцы в машине и растянулся на заднем сиденье лицом вниз, свесив ноги на улицу. Через какое-то время перевернулся на спину, накрыв лицо кепкой, чтобы было темнее. Наташа сидела за столом, пила вино, закусывала шашлычком и с умилением любовалась безжизненным телом Макса, небрежно брошенным хозяином на сиденье автомобиля.
