Ольга Резниченко - Черта
Вмиг подхватил себе на руки.
— … пощады не жди, — игриво прорычал на ухо.
— Не жду…
* * *Пьяная, хмельная от удовольствия, едва стою на ногах. Робко притуляюсь спиной к голой, покрытой бездушным, холодным кафелем, стене…
Обнял, обнял за плечи Юрочка и притянул назад к себе.
Короткий поцелуй в шею — и вкрадчиво прошептал:
— Здесь же мужская раздевалка…. где ты умудрилась раздеться? И вещи где твои?
(едва что могу соображать,
и чего он пристал?
мне так хорошо… таааак хорошо сейчас…
а этим приземленным бредом сбивает, отвлекает… от эйфорического послевкусия оргазма…)
— В соседней кабинке…
— Вещи твои?? — взволнованно вскрикнул.
— Раздевалась я.
— А вещи?
— А вещи? Вещи… — язык заплетается, как после хорошей пьянки, — а вещи за дверью, на полу…
(спешно открыл двери…
о! а вот и они, родимые… — скромная "кучка" у входа)
— Ну, и Киряева!
(пристыжено рассмеялась: а что я?)
Сгреб в охапку, и вновь захлопнул за собой дверь.
— На, одевайся, малолетняя разбойница.
— Не-а.
— Как нет? Света!
— Я сейчас еще мыться буду, — торопко откручиваю кран горячей воды сильнее и тычу свою опьяневшую мордочку под дождик.
— Черт! Ты все вещи намочила! — (спешно забросил их на дверку кабинки)
(рассмеялась)
Резкий разворот (спиной к нему) — и пытаюсь выдавить из себя внятные, целенаправленные попытки намылиться.
Молчит, молчит, лишь пристально наблюдая за мной.
Ну и пусть…
— Я недолго, не злись.
(и вновь молчит)
Резкий разворот — взгляд в глаза.
(что? действительно гневается?)
Но нет, нет…. не гнев в его глазах сейчас горел коварным пламенем.
(замерла, немым вопросом изогнув бровь в нелепый крючок)
— Что-то не так?
(глупо улыбаюсь)
— Не так, — вмиг прильнул, схватил меня, прижал к себе… жаркий поцелуй в губы, и недвузначные ласки рукой по спине, животу,
властно сжал грудь, умышленно пропуская мой сосок между своих пальцев…
— Мы же только закончили? — пытаюсь говорить, а сама,
сама едва уже не стону от дурных, непристойных чувств и желаний…
— А меньше нужно было попой вилять передо мной…
Вскрикнула, вскрикнула от неожиданности, резкого толчка — дерзко притиснул к стене…
— Ты — псих…
— Сама его разбудила во мне. Теперь расплачивайся.
Прилип, прилип жадным поцелуем к губам, а рукой… нежно скользнул от груди… по животу. Нежно обнял за бедро, немного приподнимая его верх.
Ловко подыгрываю — ведусь на движения.
Еще усердие — и ворвался, ворвался в меня…. вновь срывая занавес… безрассудного удовольствия.
* * *Едва смогла идти,
пьяная, дурная… на ватных ногах.
В обнимку со своим Филатовым, еле дошагала до казармы.
Спешно снять верхнюю одежду — и плюхнуться в постель.
Лежать, лежать — расслабиться…. а лучше — уснуть!
Обняла, алчно прижалась к Юрочке,
короткий поцелуй в плечо —
… и покорно забылась сном.
Глава Пятьдесят Девятая
— Светик, девочка моя… просыпайся…
(ласковый поцелуй в губы)
Юрочка мой…
Ною, ворочаюсь, дую губы…
— Я спааааать хочу…
— Филатова, не чуди. В машине выспишься… — а вот и нелегально вмешавшийся голос Венцова.
— Аааааа…. Побейте его… Он — изверг!
— Ну, же. Радость моя. Давай, вставай…
(обнял, обнял за плечи и насильно оторвал меня от подушки)
— Юра…
— Давай, давай…
вставай….
Быстренько вскочим в машинку — и будешь там дальше спатки.
* * *— Ну, что, девчонки. Все готовы?
— Угу…
— Да.
— Еще бы…
— Молодцы. Провиант, палатки и прочий хлам мы уже с Филатовым отперли в авто.
Так что… вроде бы всё.
Кто хочет, может, попрощаться со своими родными койками и комфортом.
А так — по сумке в зубы — и Go.
(Юра спешно схватил свой и мой багаж)
— Давай иди… — мило, ласково улыбнулся и немного кивнул головой в сторону выхода, реагируя на мой возмущенный вид.
— Юр! Я и сама справлюсь. Дай сумку… Что ты на себя все навалил!
— Иди…
— Ну, Юр!
— Мне не тяжело. Иди давай, а то сейчас отшлепаю по попе… за непослушание.
(надулась, надулась —
но ненадолго, счастливая улыбка смела все с моего лица,
не выдержав напора распирающей изнутри меня радости, гордости, счастья — заботливый мой Юрочка, как же я тебя люблю!)
* * *— Захар Ефимыч? Не спиться? — спешно подковырнул Венцов.
— Да вот решил, вас провести.
Ничего не забыли?
— Да, вроде, ничего…
— Звонили с Аэродрома. Самолет уже ждет вас.
— Вот и отлично…
(раздраженная долгой прелюдией, едва не схожу с ума, не терпится стоять на одном месте — дергаюсь во все стороны, кручусь-верчусь — быстрее бы уже идти, в машину, СПАТЬ!!!)
Тимур?
В дальнем углу коридора застыл несмело, робко (прячась?), замученный, грустный Тимур…
Боль и отчаяние… болезненными шрамами отпечатались в его глазах…
… жадно, пристально всматривается на свою Юльку. И молчит. МОЛЧИТ!
Молчит, дурак…
… молчит. Так и не признался… Да еще и с меня слово взял. Чертов индюк!
— Тим, — несмело позвала я.
(быстро перевел взгляд на меня)
(пристыжено улыбнулся, опустил глаза в пол)
Черт! Черт! Ведь так нечестно! НЕЧЕСТНО… зачем так издеваться над собой? Зачем скрывает? Зачем ее отпускает?
Ради чего?
— Ладно, ребята, — тяжелый вздох (Ефимыч был явно в раздавленных чувствах). — Берегите себя… Надеюсь, еще свидимся…
— И не раз, — впервые за долгое время без издевок и шуток, искренне улыбнулся Аристарх.
Пожали друг другу руки.
— А, черт с ним! — Захар вмиг притянул к себе своего друга и жадно обнял за плечи. — Не дури. Помни, ты мне как сын. Береги себя, Стах. Слезно прошу!
— Да всё будет, Ефимыч. Всё будет у нас хорошо.
И ты себя береги. Не нервничай по пустякам…
— Удачи вам.
— До свидания.
