Ольга Домосканова - Зачем тебе моя боль
Клановник уже оделся и ждал меня в машине.
Я запрыгнула на соседнее сиденье, пристегнулась и сразу предупредила:
— Это был последний раз, когда на тебя пялились посторонние женщины.
Картер плутовато улыбнулся, наклонился ко мне и горячо зашептал:
— Все только для тебя, радость моя, в любое время дня и ночи, — и коснулся губами шеи.
У меня загорелись уши, я оттолкнула его и отвернулась в окно. Картер неприлично заржал и тронулся с места, лишь убеждая меня в том, что он сделал это нарочно.
А перед глазами все так же стоял образ полуголого мужчины, сексуального и возбуждающего до дрожи в коленках. Я излишне громко вздохнула, привлекая к себе назойливое внимание клановника. Это все гормоны, только лишь гормоны…
— Если ты не поторопишься, то опоздаешь к врачу, — напомнил мне голос из-за двери, которой я не глядя показала неприличный жест. Меньше всего на свете мне хотелось куда-либо ехать, и еще меньше этого — в больницу, но сегодня мне предстояло пройти первое УЗИ и не явиться никак нельзя.
А ведь я даже не успела позавтракать. Едва Картер протянул мне яичницу на тарелке, мои ноги стали соревноваться с желудком в скорости реакции. Слава богу — ноги победили и к финишу пришли первыми.
— Аля, нужно выезжать. Я уже опоздал на совещание, мне еще сегодня нужно заняться твоим наследством.
Да, стоит заметить, что я поговорила с мужем насчет фирм, подкинутых мне дедом. Клановник выслушал мои доводы по поводу их нерентабельности (а также нытье — зачем они вообще мне нужны?) и полностью со мной согласился. А раз такое дело — ему пришлось взять на себя ответственность за оформление бумаг и перепродажу. Не могу сказать, что ему пришлась по душе эта перспектива, но я напомнила, что из нас двоих, вообще-то, только он опытный бизнесмен, поэтому Картеру пришлось сдаться и смириться.
— Иду уже, — прохрипела я, вываливаясь из уборной.
Картер окинул меня придирчивым взглядом и вынес вердикт:
— Сидела бы ты лучше дома.
— С удовольствием, — огрызнулась я, рассматривая в зеркале бледное лицо с темными кругами под глазами. Красота — страшная сила. — А ты сходишь на УЗИ.
— Вряд ли они увидят внутри меня какую-нибудь жизнь, — скептически отозвался муж.
— Смотря где искать будут.
Кажется, Картер догадался, на что я намекаю, подпрыгнул в воздухе от негодования, но ничего не сказал.
— Иди в машину, я скоро спущусь, — произнесла я, скрываясь в комнате, чтобы одеться.
Едва дверь за клановником закрылась, я поняла, что зря его отправила раньше времени. Стоило мне недолго постоять возле шкафа — голова закружилась и мое тело не слишком уютно встретилось с полом. Этак я себе синяков наставлю — пронеслось напоследок в голове.
Очнулась я явно не там, где потеряла сознание. Открыла глаза и едва не отпрянула в ужасе — два черных от злости и беспокойства глаза сверлили меня с энтузиазмом электродрели.
— Не дергайся, иначе опять грохнешься, — Картер осторожно поднял меня на руки и переложил на кровать. Едва его руки освободись от сомнительной ноши, он тут же пятернёй взъерошить волосы. — Да что б хоть раз еще тебя послушал! Как чувствовал, когда ты через пятнадцать минут не вышла, хорошо хоть сразу поднялся.
Я округлила глаза.
— Это я столько в отключке пролежала?
Клановнику надоело метаться по моей комнате, он присел на краешек кровати и вздохнул.
— Аля, не пугай меня так больше, ладно?
Я скрестила руки на груди и надулась. Вот еще, можно подумать, это я специально захотела и шлепнулась в обморок. Больно нужно, чтобы он приходил и поднимал меня каждый раз, сама справлюсь.
— Ну ты чего? Обиделась?
Я отвернулась.
— Перестань.
— Ты куда-то спешил, — напомнила я.
— Давай я помогу тебе одеться и отвезу в больницу.
— Сама справлюсь, — ух, какая я упрямая.
Картер обжег меня взглядом.
— Аля, я опоздал во все возможные места сегодня, и что — напрасно?
Я повернулась и посмотрела ему в глаза. Что я, в самом деле? Картер ведь и правда за меня волнуется, а я веду себя, как капризная девочка. Даже мешаю ему зарабатывать деньги, которые он, между прочим, тратит на нас обоих. Ателье хоть и приносит доход, но пока очень маленький, в основном все уходит опять в производство. Я решила заткнуть свое эго и спустила ноги с кровати.
— Ладно, уговорил. На вешалке где-то новая форменка висит, подай пожалуйста.
Что такое форменка, Картер понял не сразу — задумчиво рассматривал мой гардероб, сопоставляя свои представления с моими словами.
— Какого хоть она цвета?
— Темно-зеленая, — усмехнулась я. — Последняя.
Наконец, форменка оказалась извлечена из шкафа и подана мне. Картер внимательно следил за процессом переодевания, даже не сделал вид, что не смотрит.
— Я всё равно не могу понять, почему Универсалитет утвердил именно эту форму для своих студентов. Она же непрактичная.
Я вздернула брови, застегивая манжеты.
— Откуда такие умозаключения? Ты даже не примерял ее ни разу.
Он окинул придирчивым взглядом мою фигуру, облаченную в неугодный его величеству костюм и ткнул меня пальцем под коленку.
— Вот здесь она жмет, перекрывая кровоток, если долго сидишь на корточках. Внизу нет фиксирующий ленты, значит, штанина постоянно болтается. На рукаве нет утягивающей резинки, что снижает твою безопасность. Внутренний карман не защищен мембраной, следовательно, ничего ценного в него положить нельзя. На плечах пуговицы…
— Так, хватит, — я выбросила вперед руку, прерывая поток его красноречия. — Для меня это самая лучшая форма, потому что в ней я фактически выросла, как физически, так и морально.
— Я привезу тебе разработку клана, — снисходительно улыбнулся Картер. — Посмотрим, что ты скажешь, надев ее.
— Вот когда привезешь, тогда и поговорим. Я готова, можно выезжать.
Картер шутливо поклонился.
— К вашим услугам, моя остиньора. Позвольте придержать вас за руку, пока вы не разбили свой прекрасный лоб.
Я полоснула по нему острым как лезвие взглядом, но клановник остался абсолютно невозмутим.
В больнице нас поджидал кошмар под названием очередь. Получив талон, я оказалась в списке двадцать первая, приземлилась у стены и приготовилась долго и упорно ждать. Картер мужественно сел рядом, но уже через полчаса заерзал на месте от нетерпения. Ко всему прочему у него без конца вибрировал телефон. Чаще всего он сбрасывал, но когда звонки стали настойчивее, ему пришлось пару раз ответить. Для этого он ненадолго выходил.
После очередного звонка он вернулся злой, как пантера.
