Мечта, а не жена! (СИ) - Ланская Алина

— С первого раза вообще трудно жить, особенно с другим человеком, — родители поддерживали Мару как могли. — Он тебя любит, это главное. Как и ты его. Так что со временем всё наладится.

Мара не хотела ждать никакого времени. Полночи не спала перед приездом Кайрэна, она бы рванула в аэропорт, но Японский Бог был категорически против. Он приехал домой рано утром, когда Мара, утомившись от ожидания, крепко спала в большой хозяйской спальне. Туда она, кстати, перенесла все свои вещи из гостевой комнаты.

Проснулась, лишь когда он зашёл в спальню.

— Прости, что разбудил, — виновато улыбнулся, а Мара, ещё сонная, молча потянулась к нему…

Иногда не нужны заранее подобранные слова, мучительные внутренние диалоги и даже до скрипа чистая квартира с набитым холодильником не производят нужного впечатления.

Достаточно бывает лишь протянуть руки.

— Самое лучшее утро, — зевнула Мара, когда часы уже показывали половину третьего дня. — И на работу идти не надо. Хорошо, что ты прилетел в субботу, а если бы в пятницу, то я бы взяла отгул!

Кайрэн лениво улыбнулся. Погладил Мару по бедру, а потом уложил её к себе на грудь.

— Отгул?! Да это высшая степень проявления твоей любви — выбрать меня, а не свои профессиональные амбиции. Как там поживает ваш Белозёров? Нет, лучше ничего не рассказывай…

Им и так было о чём поговорить. И всё же про кое-кого Мара не забыла.

— А ты? Ты сделал всё, что хотел? Ты же особо ничего не рассказывал. Молчун! Но я должна спросить… Аяко! Она не даёт мне покоя! То Петя исчез с горизонта, но всё-таки… У нас всё хорошо?

— У нас просто отлично, — Кайрэн уже откровенно зевал. Сказывалась бессонная ночь и смена часовых поясов. — Аяко… перехитрила сама себя. Она ведь, как и я, тоже строит карьеру, и ей тоже нужна безукоризненная репутация.

— Пфф! — выразила своё отношение Мара.

— У неё появились более насущные проблемы, чем наш с тобой брак. Знаешь, не думал, что женщины могут быть такими коварными.

Мара могла бы прочитать лекцию своему умному и успешному мужу про коварство незамужних японских женщин, но решила учиться быть мудрой женой — дала ему спокойно выспаться и больше не задавала никаких вопросов.

Через два дня жизнь снова вошла в привычное русло. Первым делом аннулировали брачный договор, Мара правда, настояла на том, чтобы оформить официальную передачу всех принадлежавших ей древних клинков обратно семье Сайто.

А дальше Мара носилась на работе, как заведённая, иногда опаздывала, забывала дома ключи, спорила с Русланом, иногда шипела на Белозерова, который по-прежнему требовал, чтобы Мара писала про его благотворительные проекты… Часто приходилось засиживаться в офисе допоздна, а то и доделать работу дома.

Ещё и Лилия вернулась после отпуска. К Маре больше не лезла, даже вежливо здоровалась. Как змея, у которой вырвали жало.

А вечером в пятницу Маре хотелось лечь звездой на кровать и ни о чём не думать. Кайрэн наблюдал за этим безобразием, но не вмешивался. По выходным они гуляли по центру, ходили на выставки и в театры, иногда выбирались за город. Мара поначалу ждала подвоха: в её представлении нормальная японская жена должна быть другой — спокойной и рассудительной, домашней и ориентированной на мужа и детей. А потом поняла: Японский Бог принял её такой. Со всеми карьерными метаниями, нервами и дурацкими срывами вроде “ещё чуть-чуть поработаю, а потом уволюсь”.

Она ценила это больше, чем сама осознавала.

— Мне нравится, что у тебя есть характер, есть цель. Ты сама говорила, что мечту надо исполнять. Я здесь, чтобы поддерживать, а не тащить за руку.

Мара хотела сказать что-то остроумное. Но вместо этого просто кивнула.

А спустя полгода она всё чаще стала ловить себя на мысли, что хочет пересмотреть их договорённости. Тот негласный договор, который они сами установили, решив найти компромисс между жизнью в двух странах с разным ритмом и правилами.

И вот тогда она приняла то самое решение, которое всё изменило.

Потому что у каждого своя любовь. Кто-то бежит за идеалом, кто-то за стабильностью, а кто-то за человеком, от которого не болит голова, даже когда вокруг разгар аврала. Их любовь оказалась странной, упрямой, совсем не похожей на чужие красивые картинки из фильмов и чужих жизней. Но она была их.

Эпилог

Три года спустя

— Всегда задавалась этой мыслью, мам! Раз я замужем за японцем и живу преимущественно в Японии, то буду жить столько, сколько и они? То есть лет, этак до девяносто в трезвом уме и делая по утрам “берёзку” и пробежки в парке?

Каждое лето, когда в Токио начиналась жара, и от духоты вкупе с высокой влажностью хотелось буквально снять с себя кожу, Мара “эвакуировалась” в Москву, точнее на дачу, которую как раз для летнего отдыха купил Японский Бог. Сам он такую роскошь, как целых два летних месяца в приятном климате позволить себе не мог. Дела…

Конечно, она скучала без него, иногда Кайрэну удавалось вырваться летом, но сейчас Мара сидела в беседке с мамой и обсуждала предстоящий семейный праздник.

— Ну, если ты про то, что Екатерине Андреевне, прабабушке твоего мужа будет девяносто семь и она всю жизнь живёт в Японии, может, и есть шанс, — засмеялась мама. — Но, мне кажется, дело не только в образе жизни и климате, но и в генетике, а она у нас хорошая.

Это лето выдалось особенно прохладным, Мара уже немного соскучилась по солнцу, зато отличное время для прогулок на природе. Завтра как раз к ней в гости приедет Вика Рогожина, потом и ещё две девчонки, с которыми Мара вместе училась в универе.

— Представляешь, она хочет дождаться пра-правнука! — воскликнула. — И ведь дождётся.

Мама, взявшая в этот момент чашку с чаем, так её и не донесла до рта.

— Мара…

— Нет, мам! Пока нет! Мы не торопимся! — Мара замахала руками. — Нам и так хорошо. Да и вообще, я пока ещё привыкаю к Японии, учу язык, может, через год или два…

Мама не стала развивать тему, они расслабленно болтали о каких-то общих знакомых, а скоро подъехал и отец. Родители сдержали своё обещание и ни разу так и не обратились к дочери и её состоятельному мужу за финансовой поддержкой.

Конечно, Мара предлагала, и не раз, но каждый раз слышала одно и то же: “У нас все есть, нам ничего не нужно”. Зато они с удовольствием приезжали в загородный дом Мары летом, старались как можно больше проводить с ней время, ведь все остальные месяцы их дочь жила в Японии.

Мара сама приняла это решение. Полгода всего просуществовал их с Кайрэном договор-компромисс. И дело было не только в том, что она скучала по мужу и не могла видеть, как он гробит себе здоровье постоянными перелётами.

Мара не то чтобы разочаровалась в своей мечте. Нет, конечно! Но поняла, что иногда тратит больше времени и сил на бесполезные совещания и презентации, на какие-то подковёрные интриги, от которых было сложно абстрагироваться в коллективе.

А она хотела писать, рассказывать людям о том, как помогать тем, кто в этом действительно нуждается. Делать репортажи о реабилитации детей и взрослых, привлекать внимание к благотворительным фондам. Всё это было в их коммуникационном агентстве, но Маре этого было мало.

Хотя многому там научилась. Как вставать в шесть утра, как сдерживать слёзы на совещаниях и как за пятнадцать минут успеть сделать презентацию для Глеба Белозерова, как не сказать Руслану или Лилии всё, что она думает о них.

Это был важный этап. И Мара за него даже благодарна. Но теперь пора было идти дальше. Когда Глеб Белозеров узнал о её увольнении, тут же предложил ей работу у себя в компании, но Мара не раздумывая, отказалась.

Она стала фрилансером, работала из дома с несколькими социальными проектами. Готовила для них контент, разрабатывала стратегии продвижения, собирала обратную связь… Да много чего делала Проекты были небольшие, но такие, от которых сердце щемило приятно, которые давали уверенность, что она всё делает правильно.