Бывшие в прошлом (СИ) - Грозд Евгения

— Девятнадцать.

Выходит, угадал, совсем молодая и глупая.

— Здорово. Ещё всё впереди у тебя. Главное, не совершай глупостей на фоне любви. Не поклоняйся этой заразе, как мы все здесь это сделали. Иди, я хочу быть один.

Девушка покорно спохватилась и поспешила вон со своим скарбом.

Однако, наш разговор на этом не завершился. Я бы забыл о ней, но Соня не позволяла этого сделать, каждый вечер попадаясь мне на глаза. Постоянная милая улыбочка. Вопросы о моём самочувствие. Справлялась не нужно ли мне чего, а также уборка в кабинете, как по часам. Девчонка всё время кружила по близости, чем откровенно говоря начинала подбешивать.

Сегодня вернулся домой в том же пассивном состоянии, как обычно разместившись с алкоголем в гостиной. Смотрел на диван, невольно вспоминая, как на нём пару месяцев назад умирал папа. "Счёт на секунды", говорил тогда хирург. И Леся умоляла не ждать Скорую, а везти отца самим. А если она оказалась права? Мы потеряли драгоценное время. И вот теперь его нет, а дом превратился в обитель раненных душ.

— Вячеслав Сергеевич, добрый вечер, — послышался сбоку чуть опостылевший голосок Сони.

— Здравствуй, — терпеливо кивнул я, отпив из стакана.

— Вам будет что-нибудь нужно?

— Нет, спасибо, можешь идти, — ответил тоном, не терпящим возражений.

— Тогда доброй ночи, — и девушка расстроенно удалилась.

— Доброй, — буркнул себе под нос, чувствуя в душе странную незавершённость.

Выпив стакан крепкого, пошатываясь поплёлся в супружескую. Женя сидела в кресле, читая книгу, и подняв на меня взор, покачала головой.

— Ты каждый день пьёшь, а обещал тогда, что никогда не прикоснёшься к спиртному.

— Тогда и ты обещала быть моей женой, а сама едва не сбежала с Вольных прямо из-под венца. Мы все наобещали с три короба, но ни один не выполнил. Вольных всё также волочится за тобой, а ты и рада.

— Между мной и Львом давным-давно ничего нет, — отчеканила Женя. — Хватит попрекать меня этим.

— Тогда прекращай любезничать с ним каждый день!

— У меня с ним общий ребёнок! Мы воспитываем его вместе, если ты не заметил?

— Я заметил, — и со психом пнул пуфик, стоявший прямо на пути. Женя вздрогнула, слегка струхнув. — А ещё я заметил, что мы тут одна большая греческая семья. Дети общие, кровати общие, скоро меняться партнёрами в постели начнём.

— Ты больной, — брезгливо процедила жена и, встав с кресла, направилась прочь из комнаты.

Поймал за локоть, дернув обратно.

— Больной, — согласился я. — Твоих рук дело, родная. Куда намылилась?

— К сыну, — рявкнула она и вырвала руку, массируя след от моей хватки.

— Да, всё верно. Точно по графику. Косте пора спать, а это значит, что оба голубка придут к своему отпрыску пожелать сладких снов. Настоящая идиллия.

— Завидуешь? — процедила супруга. — Что мешает завести свою такую же идиллию? Развлечёшься… — и скрылась за дверью.

— Сука! — крикнул в гневе и влупил кулаком в стену, содрав кожу на костяшках.

Выкинуть тебя на хрен на улицу и дело с концом, но… Почему не могу? Словно какая-то зависимость, как от алкоголя. Она нужна мне. Нужен её запах, голос, тело и просто присутствие. Страх потерять отчего-то становится с каждым днём сильнее, и я всё агрессивнее старался удержать птицу в клетке.

Упал на кровать, глядя в плывущий потолок. Как вернуть себя прежнего? Не думать о ней ежесекундно? Не представлять её с ним рядом… Уничтожить источник преткновения? Искоренить его из её души и сердца? А может более результативно? Прикрыл веки, усмиряя негативные эмоции. Тише… Ещё тише. Спи! Вернулся в сущее, широко распахнув веки. В комнате полумрак и звенящая тишина. По ходу проспал прилично.

— Женя? — позвал я и не получил ответа.

На подлокотнике кресла покоился шёлковый пеньюар. Решительно поднялся с постели, накручивая в голове неприятные картинки. Она с Вольных? Решила, что сплю и развлекается в стенах дома? Спешил сперва в детскую. Костя мирно и тихо спал под плавным свечением ночника. Кинулся дальше по коридору к супружеской Вольных. На стук ответа не последовало, поэтому ворвался сам. Темно. Щелкнул выключателем. Никого. Пустая расправленная постель, вещи на спинке стула и стакан с чем-то недопитым.

— Леся, — позвал зачем-то сестру, не веря, что она могла покинуть это помещение.

Комната томила молчанием. Вышел из спальни Вольных и поплёлся вниз, желая осмотреть всё там. Что происходит? Я точно не сплю? Где все? Шёл в направлении лестницы, пока не наткнулся на Соню. Девушка испуганно подпрыгнула и прикрыла рот ладошкой.

— Господи! Вячеслав Сергеевич?! — пискнула она, переводя дух. — Что вы здесь делаете?

— Тот же вопрос тебе, — подступил к девчонке, схватив за локоть.

— Я? — растерялась она, дернувшись. — Евгения Викторовна попросила присмотреть за Костей, пока её нет…

— Нет?! — уцепился за главное и тряхнул девушку, как куклу. — Где моя жена? Какого хрена тут происходит?

— Она… Они уехали час назад. Вашей сестре нездоровилось, и Евгения Викторовна вместе со Львом Константиновичем повезли её в больницу.

— Моя сестра и моя жена? Не смеши, — не поверил я.

— Говорю, как есть. Пустите же, — и девушка сердито нахмурилась, безуспешно вырываясь.

Разомкнул объятия, посторонившись.

— Прости. Я сегодня немного не в себе, — проронил смущенно, стараясь не смотреть в это обиженное девичье лицо. Надо немного прийти в себя, иначе чокнусь. — Будь добра, приготовь мне чашку кофе.

Соня кивнула, пятясь от меня, пока окончательно не скрылась из виду. Вернулся в супружескую, пытаясь переварить информацию. Сестре не здоровиться? Надо бы позвонить и узнать, что с ней. Или не надо? Я явно там сейчас лишний, да и не поеду в больницу в таком помятом виде.

Скинул с себя рубашку и сунул голову под струю холодной воды, приказывая мозгу протрезветь. Чертов алкоголь! Надо завязывать! С этим пойлом, я потихоньку превращаюсь в тупое животное. Вышел из ванной и снова наткнулся на Соню, которая замерла, как вкопанная при виде меня. Голубые глазки бегали по моему торсу с восхищением. Красивый и опытный мужчина, что может быть интересней для неискушенной малолетки?

— Ваш кофе, Вячеслав Сергеевич, — спохватилась Соня и поставила чашку на тумбочку.

— Спасибо, — окинул девичью фигурку стальным взглядом. — Моя жена просила что-нибудь передать? Когда, например, вернётся?

Конечно же нет, но спросил лишь за тем, чтобы девчонка задержалась здесь хотя бы на секунду.

— Нет, кажется, нет.

Отпил из чашки, продолжая наблюдать за горничной, которая вдруг принялась бережно отправлять пеньюар жены на плечики, а мои брюки в бельевой мешок у двери.

— Ты дочка нашей кухарки? — наконец нашёлся о чём спросить, благодарный, что она до сих пор не вылетела отсюда пулей.

— Да. Переехала в Москву недавно, — охотно кивнула Соня. — Дедушка умер пару месяцев назад, и в посёлке оставаться одной было небезопасно. Мама попросила вашего отца взять меня сюда горничной.

При упоминании о папе, мгновенно поник.

— Простите… Примите мои соболезнования.

Соня осторожно приблизилась, подбирая рядом со мной брошенные носки.

— Иди к себе. Твой рабочий день начнётся только через пару часов, — процедил я, глядя на неё сверху-вниз. — Утром всё приберёшь.

Девушка подняла голову, покорно кивнув, но продолжала оставаться в коленопреклонном положении возле моих ног. Дыхание застопорилось, когда нежные и прохладные ладошки скользнули по моим коленям и дальше по бедру. Сдавленно выдохнул, глядя в небесную синеву.

— Вам точно больше ничего не нужно? — молвила она с видом невинной искусительницы.

Дар речи пропал окончательно, когда её ладони добрались до паха и осторожно прошлись вдоль ширинки.

— Соня, — просипел я, понимая, что не способен сдерживаться при столь великом соблазне.

Эта малышка слишком аппетитна и желанна для меня. Сладкая пилюля от серости моих будней и душевных страданий. Таблетка, что облегчит боль и ненадолго осчастливит. Нет, не исцелит, но временно ослабит.