Джеймс Стерлинг - Игра длиною в жизнь
Желая наверстать упущенное, Джек не позволял мне помогать ему с домашней работой Ченса и каждое утро просыпался, чтобы отвезти сына в школу. Он даже позвонил Норе у меня за спиной и сказал ей, что я готова работать с проектами. Я была вынуждена попросить Джека сбавить обороты. Да, я хотела однажды вернуться к работе, но не в ту же секунду, как только он уйдет из спорта.
— Ты пытаешься выпроводить меня из дома, — сказала я после того, как узнала, что он связался с Норой.
— Я не хочу, чтобы ты зря тратила время и не занималась любимой работой, тем более теперь, когда я дома, — признался он. — Я сам смогу здесь со всем справиться. Ты отказалась от своей мечты, чтобы поддержать меня, а сейчас настало время вновь вернуться к её осуществлению.
Я прикрыла рот рукой. Джек никогда не переставал меня удивлять. Сейчас он стал вдумчивым, заботливым и любящим мужчиной. Опустив руку, я сказала:
— Быть дома с сыном не значит тратить время зря. И сейчас, когда ты здесь, я не собираюсь торопиться оставлять вас.
— Уверена? Ты стольким пожертвовала… — начал он.
Я покачала головой.
— Я ничем не жертвовала. Моя мечта никуда не делась. Она просто ждет, когда я буду готова вновь последовать за ней. Но не сейчас. Точно не сейчас. — Я просто не могла в этот момент сконцентрироваться на работе, ведь Джек наконец-то был дома. Я хотела насладиться единением нашей семьи, когда оба родителя постоянно находились рядом со своим сыном.
— Что ж, рад это слышать, ведь я не смогу воспользоваться всеми этими четвертаками, если тебя не будет рядом.
— Это так? — спросила я и прижалась к его груди, отчего почувствовала желание между своих ног.
— Так. Думаю, что прямо сейчас потрачу эту банку четвертаков. Пора бы тебе снова залететь.
— Клянусь Богом, Джек, если у нас родится еще один мальчик, нам срочно нужно будет завести кого-нибудь женского пола. Например, собаку-девочку или что-то в этом роде. Весь этот тестостерон просто убивает меня. Ты, Дин и мальчики… вокруг бегает слишком много Картеров мужского пола.
Джек от души рассмеялся. Слава Богу, последнее время он стал часто так делать.
Прикоснувшись к его щеке, я сказала:
— Никогда не устану слушать твой смех и смотреть на эти ямочки.
— Привыкай, Котенок. Потому что я никуда не собираюсь от тебя уходить.
— Я рассчитываю на это.
Джек наклонился и прижался своими губами к моим, потом он углубил поцелуй, и мне, как всегда, захотелось тут же сорвать с него одежду. Я всегда уверяла себя, что если после завершения карьеры Джек изменится, то только в худшую сторону. Мне никогда не приходило в голову, что пост-бейсбольный Джек может стать лучше. Это был совершенно другой человек, о существовании которого мы оба прежде не догадывались. Этот парень был счастливее, дружелюбнее и, черт возьми, спокойнее.
Не то, чтобы Джек не был таким прежде, просто, как я сказала ранее, огромный груз свалился с плеч моего мужчины. Он, наконец, смог расслабиться и просто получать удовольствие от жизни, никуда не уезжать на выходные и не чувствовать себя перед нами виноватым.
Уйти из бейсбола было одним из лучших решений, которые Джек когда-либо принимал. И он не скучал по игре, а просто стал наслаждаться жизнью, и сделанный им выбор был единственно правильным. Я любила своего мужа всеми фибрами души и, засыпая каждую ночь в его объятиях, знала, что он чувствует то же самое.
Джек пообещал, что к концу зимы я снова забеременею.
— Это моя новая цель, — сказал он со смехом.
— Можешь считать, что она достигнута. — Я прикусила нижнюю губу, когда он отстранился и посмотрел мне в глаза.
— Ч-что? — стал заикаться он. — Ты имеешь в виду то, о чем я думаю?
Я наклонила голову на бок и улыбнулась.
— Если ты думаешь, что я имею в виду беременность, то да.
Джек схватил меня за талию и поднял на руки, земля тут же закружилась у меня под ногами.
— О Боже, Котенок! Да! Я люблю своих шустриков!
Я рассмеялась, вырываясь из его объятий, и опустила ноги на пол.
— Своих шустриков? Ты любишь своих шустриков?
Пожав плечами, он добавил:
— И тебя я тоже люблю. Но ты и так это знаешь. И всегда буду любить. Всегда.
Он опустился на колени и прижался губами к моему животу.
— И тебя я тоже люблю, парень.
Закатив глаза, я проскулила:
— Только не начинай опять.
Джек поднялся на ноги.
— Начну, — он нежно поцеловал меня в губы. — Мы, мужчины семейства Картер, разводим только мужчин.
— Тогда у тебя будет много проблем, мистер, когда узнаешь, что у нас родится девочка.
— Такого не случится, — самоуверенно заявил он, и я улыбнулась.
Боже, помоги мне.
Эпилог
Одиннадцать лет спустя…
Всю свою жизнь я слышал от дяди Дина истории о том, какой звездой в старших классах был мой отец, и что все девчонки буквально стелились перед ним. Если честно, я не сильно отличаюсь от него. Когда я шел по двору школы, люди всегда старались похлопать меня по спине, будто я, черт возьми, был чемпионом, и сегодня вечером, в день игры, было все то же самое.
Зайдя в раздевалку, я стал переодеваться в форму, игнорируя товарищей по команде, пока мысленно настраивался на игру. Каждый раз в день игры я проделывал такой ритуал: переодевался в форму молча, не произнося ни слова, пока слушал «разминочную» музыку, которая вырывалась из наушников в моем плеере.
Направляясь к бейсбольному полю, я заметил отца в буллпене[30]. Он проводил разминку с нашим питчером, который начнет игру. С тех пор, как папа начал тренировать школьную команду, это стало обычным явлением… особенно если ты был питчером. Коим я не являлся.
С тех пор, как папа ушел из Высшей лиги, он занимался тренерской работой во всех командах, в которых мне довелось играть, за исключением одной. Если быть честным, я имел смутное представление о том времени, когда папа играл за Энджелс. В моих детских воспоминаниях отец всегда был рядом, а не катался по стране.
Еще в детстве я решил, что хочу быть кетчером. Может быть потому, что все эти годы я ловил мячи, которые мне кидал отец? Зато я точно знал, что был потрясающим кетчером. Моя рука напоминала пушку. Раннеры[31] не могли украсть у меня базу, я бросал мяч быстрее, чем они бежали, словно в моей руке был встроен ракетоноситель. Я буквально выстреливал мячом от дома до второй базы и в девяти из десяти случаев отправлял раннера в аут. Мои родители беспокоились за мои колени, но я усердно работал, чтобы они были сильными и гибкими. Я слышал, через что пришлось пройти моему отцу, когда он получил травму, играя в Высшей лиге.
