Нора Робертс - Замкнутый круг
Бледная как смерть, Милисент судорожно вцепилась сухонькими наманикюренными пальчиками в край стола.
– Ты – мой сын и не должен так разговаривать со мной в моем собственном доме! – резко сказала она и перевела взгляд на Келси. – Во всем виновата эта женщина – Наоми. Вот откуда идет все зло!
Келси кивнула.
– Возможно. Мне очень жаль, но сюда я больше не вернусь. Поехали домой, Гейб.
– Келси! – Порозовев от смущения и стыда, Кендис бросилась за ними и догнала у самой двери. – Пожалуйста, Кел, не обвиняй ни в чем своего отца. Он…
– Я стараюсь, Кендис, очень стараюсь.
– Он ни за что не допустил бы ничего подобного, если бы знал… Ведь ты же знаешь, что он за человек.
Келси подняла голову и встретила встревоженный взгляд Кендис.
– Да, я знаю, – кивнула она. – Я знаю его и тебя. Меня всегда удивляло, как хорошо вы друг другу подходите, как дополняете друг друга…
Наклонившись вперед, она поцеловала Кендис в щеку.
– До сегодняшнего дня я просто не представляла себе, как сильно ты его любишь, хотя мне следовало давно в этом разобраться. Скажи папе, что я позвоню ему попозже, хорошо?
– Да, да, конечно… И вот еще что, Келси,.. – Улыбка на лице Кендис была неуверенной, но она все-таки была. – Всего самого лучшего вам обоим.
Глава 12
– Ну у тебя и семейка, дорогая.
– Хватит, Гейб. – Келси выбралась из машины, остановившейся на дорожке перед «Тремя ивами», и с преувеличенной осторожностью закрыла за собой дверцу. – Сейчас не слишком подходящее время для упражнений в остроумии.
– А я совершенно серьезен. Половину обратной дороги ты исходила паром, половину – медленно кипела. На мой взгляд, ты должна была успеть остыть и успокоиться.
Но Келси вовсе не чувствовала себя спокойной.
– Дело не только во мне, – заявила она. – Вернее, совсем не во мне. Я раскипятилась из-за тебя.
– Черт побери! – неторопливым и плавным движением Гейб обнял ее за плечи. – Мне приходилось выслушивать обвинения и похуже. Твоя бабушка еще не все сказала – она пропустила артистку стриптиза из Рено и одно дельце в Эль-Пасо.
– Да не в этом дело, – отмахнулась Келси и вдруг остановилась. – Какую артистку?
– Ага, кажется, я сумел завладеть твоим вниманием. – Он почти по-братски похлопал ее по спине. – Как бы там ни было, мне понравились и твой отец, и твоя мачеха. Двое из трех – это не так уж плохо.
Келси изумленно посмотрела на него.
– Ты даже не сердишься? – спросила она. – Как ты можешь быть спокойным, когда она такое сотворила? Она же наняла детектива, чтобы он копался в твоей жизни, чтобы он составил на тебя досье, как на какого-нибудь преступника!
– И чего она этим достигла? Ты ведь уже знала обо мне все самое худшее, но даже это ты оправдывала. Получается так, что я открыл все карты и все равно выиграл – выиграл по самому большому счету.
– Это нисколько ее не извиняет.
– Зато делает ее поступок бессмысленным. Впрочем, я ее понимаю – совеем немного, правда, потому что у меня никогда не было семьи, честь которой я должен был защищать.
Келси снова остановилась.
– Ты что, ее защищаешь? – с подозрением спросила она.
– Нисколько. Просто я считаю, что она сделала неверный ход, который в конечном счете обошелся ей гораздо дороже, чем мне.
Келси резко выдохнула воздух, пытаясь отбросить с глаз челку.
– Может быть, мне тоже стоит попробовать оставаться непредубежденной, – сказала она. – Ладно, достань, пожалуйста, из багажника платье. Надеюсь, мы сумеем сделать хоть одного человека счастливым, когда мы покажем его Наоми.
– Почему бы мне не пригласить вас обеих на ужин? – предложил Гейб и, взяв ее за руку, осторожно коснулся большим пальцем кольца – ему очень нравилось, как оно выглядит на руке Келси. – Заодно и отпразднуем.
– Действительно, – согласилась Келси. – Пойду, скажу ей.
И, передернув плечами в попытке сбросить с Себя груз неприятных воспоминаний, оставленный сегодняшним днем, она поспешила в дом. Но не успела Келси подняться по внутренней лестнице, как услышала, что Наоми зовет ее.
– Ax вот ты где! – Развернувшись, Келси взялась рукой за перила и снова спустилась вниз. – Ты была совершенно права насчет платья. Сейчас Гейб достанет его из багажника и отвезет нас в ресторан – он хочет пригласить нас на ужин. Как ты думаешь, может быть, стоит попробовать выманить и Моисея из конюшни?
Наоми стояла в прихожей, нервно стискивая руки.
– Нам нужно поговорить, – сказала она. – Давай-ка присядем.
– В чем дело? – заволновалась Келси. – Что-нибудь с лошадьми, да? О, нет, только не это! Юпитер немного похрипывал, но я дала ему лекарство – в точности как велел Мо.
– Дело не в нем, Келси. Пожалуйста, присядь. Незнакомка вернулась, подумала Келси. Та самая сдержанная, безупречно вежливая незнакомка, которая когда-то с одинаковым хладнокровием приглашала ее выпить чаю и признавалась в убийстве.
Растерявшись, Келси послушно приблизилась к матери.
– Ты за что-то на меня сердита?
– Сердита? Я не думаю, что это самое подходящее слово. – Наоми бросила взгляд на входящего Гейба. – Пожалуй, нам лучше поговорить об этом наедине.
– У меня нет секретов от Гейба.
– Хорошо же… – Наоми подошла к окну и выглянула наружу, призывая на помощь все свое самообладание, всю ту уверенность в собственных силах, которая помогла ей выжить в тюрьме.
– Пока тебя не было, тебе позвонил один человек. Герти приняла сообщение и оставила записку на столе в твоей комнате. Я зашла туда на несколько минут – мне нужен был список гостей…
Сохраняя на лице спокойное выражение, Наоми повернулась к Келси.
– Я прошу прощения за то, что прочла записку, но это было не нарочно. Просто она попалась мне на глаза.
– Почему бы тебе не сказать мне просто – кто звонил и зачем?
– Звонил Чарльз Руни. Он сказал, что это срочно. Он хочет встретиться с тобой как можно скорее.
– Если так, то мне нужно немедленно…
– Минуточку. – Наоми подняла руку. – Я не думаю, что по прошествии двух десятков лет это может быть настолько срочно. Ты встречалась с ним?
– Да. Дважды.
– Для чего, Келси? Разве я не ответила на все твои вопросы?
– Да, ответила. И это было одной из причин, по которой я захотела побеседовать с ним. Потому что ты ответила на мои вопросы.
– А ты? – Наоми повернулась к Гейбу, в ее глазах промелькнули искорки гнева и горького разочарования. – Ты поощрял ее в этом?
– Дело не в поощрении, – отозвался Гейб. – Но я понимаю Келси.
– – Как ты можешь что-то понимать? – не скрывая горечи, спросила Наоми. – Как может что-то понимать хоть один из вас? Вы даже не представляете себе, что я почувствовала, когда увидела это имя на записке. Десять лет я пыталась его забыть, и вот – все ожило вновь. Я думала, надеялась, что это плата за счастье вновь обрести дочь. Неужели я недостаточно платила?
