А. Мередит Уолтерс - Свет во тьме (ЛП)
— Ты знаешь, это точно не согреет, — я старалась не хныкать, но я начала дрожать.
Клэй обнял меня руками и обернул одеяло вокруг нас. Уперся холодным носом в мою шею.
— Так лучше? — прошептал он, и я кивнула. Больше я не чувствовала холод. Чем дольше он так держал меня, тем меньше у меня было жалоб.
— Спасибо за замечательную ночь, — произнес Клэй в мои волосы, целуя уголок моего уха. Я расслабилась с ним, откинула голову назад, чтобы посмотреть в чистое ночное небо.
— Никогда не думала, что мы окажемся здесь, — заметила я тихо. Захват Клэя усилился.
— Я тоже. Но мы здесь. И я чувствую, что, может быть, все остальное стоило этого. Если это привело нас обоих сюда. — Я чувствовала его пальцы в своих волосах, и на этот раз, когда я задрожала, это было связано с моими измученными гормонами, нежели с холодным воздухом.
— Я, правда, скучала по тебе. Меня убивало, что я не могла поговорить с тобой. Не знала, как ты, — я повернулась к Клэю. — Я хочу иметь возможность спрашивать, как у тебя дела. Принимаешь ли ты все еще свои лекарства. Работает ли терапия. Я хочу знать о твоем времени во время лечения. Хочу задать тебе миллион и один вопрос, но буду честной с тобой, я боюсь. Предполагаю, потому что беспокоюсь, что не нуждаюсь в ответах. Вероятно, это звучит ужасно неприятно, но я просто хочу, чтобы ты знал, что я чувствую.
Не могу поверить, что сказала все это. Но что-то в том, чтобы быть здесь с ним вот так, нажало на мою кнопку честности, и я не могла сидеть тихо и притворяться, что эти мысли не крутятся в моей голове. Клэй пробежал рукой по своим волосам, верный признак, что он нервничает, что он не уверен.
–— Я хочу ответить на твои вопросы. Я, правда, хочу. Хочу рассеять все твои страхи. Но в то же самое время, я беспокоюсь, что приведу нас обратно к тому месту, где мы были раньше. Когда все касалось лишь меня и моих проблем. В этот раз я не хочу этого для нас. Это не справедливо по отношению к тебе.
Сжимая одеяло вокруг себя, я скольжу к нему на колени, мои ноги обхватывают его, и я обнимаю его за грудь. Прикладываю щеку к его сердцу, и могу слышать, как быстро оно бьется. Прошлый опыт говорит мне, что разговор об этом может привести к потенциальному кризису. История Клэя показывает, что он был очень восприимчив к обсуждению его психического заболевания. Но если мы оба серьезны насчет того, чтобы быть полностью открытыми, тогда я не могу ходить на носочках вокруг больших проблем.
— Но Клэй, если мы не поговорим об этом, ничего не изменится. Мы с тобой провели слишком много времени, игнорируя то, что происходит. Мы не может сделать это снова, — умоляла я.
Я почувствовала, что Клэй сделал глубокий вдох, его тело поднялось и опало с ним. Его пальцы сжались в кулаки, пока он держал меня. Это был важный момент. Для нас обоих. Отрицание и недоверие слишком долго характеризовали наши отношения.
Ничто, лишь полная честность будет приветствоваться с данного момента.
— Это тяжело. Каждый день, каждую минуту, это борьба, — начал он. Я села так, что могла смотреть на него. Он смотрел в сторону, его челюсть сжата.
— Когда меня приняли в центр «Грэйсон», я был не в себе. После всего, что случилось в Северной Каролине, я не мог ясно соображать. Мои мысли были такими испорченными, что в первую ночь там, я попытался выбраться через окно.
Я бы хотела быть удивлена его откровением, но это не так. Я слишком хорошо помнила, в каком он был состоянии, когда я оставила его в больничной комнате, в руках двух людей, которые не любили его, хотя это была их работа - поддерживать его.
— Конечно, меня поймали. Я провел пять дней на каких-то тяжелых транквилизаторах. Меня держали онемевшим и безэмоциональным, пока я не оказался в состоянии справляться с проблемами. Ты знаешь, что находишься в плохом месте, когда слюна покрывает твое лицо, потому что ты там уже невероятно долго, — Клэй съежился, и я побледнела.
— Ну, это действительно ужасная картина, — пробормотала я. И я думала, был ли это фильм «Остров проклятых» и электрошоковая терапия, и пациенты, которые бродят в длинных белых халатах.
Клэй невесело рассмеялся, прежде чем вернуться к своей истории.
— Меня кололи так часто, что мне казалось, словно какой-то научный эксперимент прошел неудачно, но меня это не волновало. Я перестал беспокоиться о себе. Я ненавидел родителей, ненавидел себя, ненавидел персонал, моей единственной мыслью было выждать время, пока я не смогу уйти. И я знал, как только это случится, что я смогу убедиться, что закончу то, что начал в той комнате мотеля.
Мое сердце барабанило в груди. Это именно то, чего я боялась. Это было все, чего я боялась за него, когда родители увезли его. Знать, что он был один и страдал, это как нож в моих внутренностях.
Я осторожно смахнула слезы, которые тихо капали по моим щекам, проверяя, что он не видит, как сильно его слова ранят меня. Я знала, если бы он увидел, он бы замолчал и не говорил об этом. И я не хотела этого, даже если его история разрывала меня на части.
— Но в какой-то момент, все изменилось. Я не уверен, что именно произошло. Может, это было новое лекарство. Как только меня сняли с «Лития» и начали давать «Тегретол», я начал чувствовать…ну, точно не лучше, но больше не испытывал перепады контроля. Дерьмо заключалось в том, что я потерял манию. Я до сих пор скучаю по ней. Мне нравилось, каким я был человеком, когда был на вышине, — он звучал почти задумчиво, когда говорил об этих маниакальных перепадах. Я не понимала, как он вообще хочет чувствовать это, но не произнесла этого. Правда в том, что я никогда не понимала ничего из этого. Я могу лишь слушать и поддерживать его.
— Но ты все еще принимаешь свои лекарства, верно? — я должна была спросить. Отказ принимать свои лекарства был нашей самой большой проблемой. Он нуждался в них. Он не мог без них функционировать. Не уверена, что будет день, и я не буду переживать, принял он их или нет.
Клэй встретился со мной глазами, они прожигали меня.
— Да, Мэгги. Я не пропустил ни таблетки, с тех пор как начал принимать «Тегретол». Клянусь тебе, я не сделаю этого с собой снова, — сказал он твердо и с полной убежденностью. Узел в моем животе немного ослаб.
Клэй провел руками вверх и вниз по моей спине, будто это действие успокаивает его. Я знала, ему трудно говорить об этом.
— Я знаю, перестать принимать лекарства — это не вариант. Я должен принимать их каждый день всю свою жизнь. Все так, как оно есть. Думаю, я смирился с этим. Или, по крайней мере, я пытаюсь. — Ритмичные движения его руки продолжились, и я пыталась расслабиться. Но я была слишком сильно натянута.
