Все его потребности (СИ) - Крэйг Даниэла

— Извини, что прерываю.

— В чем дело, Алиса? — он поднял взгляд, но продолжал возиться со своей клавиатурой. — Я занят этим утром.

Если он думал, что это отпугнет меня, то он обманывал себя. Я имела дело с двумя девочками-подростками, у которых была атмосфера "оставь-меня-к-черту-в-покое-или-я-тебя-прирежу". Я вошла в комнату.

— Я так понимаю, ты слышал о своих родителях?

— Я знал все о родителях еще до того, как они сюда попали. — его пальцы замерли. — Я говорил тебе, что это ненадолго. Надеюсь, ты не слишком разочарована.

— Мне так жаль, Егор. — я подошла к его стороне стола, прислонилась к нему и положила руку ему на плечо.

— Ха. — он стряхнул руку. — Не будь смешной. Я не ребенок, и у меня не было никаких иллюзий относительно этих двоих с тех пор, как я был совсем маленьким мальчиком. Мне не нужно твое сочувствие.

— Я понимаю твой скептицизм и боль. — я сцепила руки и глубоко вздохнула.

Затем он откинул голову назад и рассмеялся — не смехом, полным юмора, а жестким смехом с оттенком горечи и гнева.

— А ты? Что ж, это такое облегчение. Я должен разделить всю свою тоску по этим двум чертовым идиотам? — он оттолкнулся от стула и встал, подвинулся и втиснулся между моих ног. — Я ни на секунду не думал, что эти двое снова поженятся, и, кажется, я говорил тебе об этом неоднократно. — его голос был спокойным и приятным, и он носил ту пустую маску, которую я возненавидела.

— Егор, брак, любовь, это не обязательно должно быть так. — я положила руки ему на грудь. — Мои родители…

— Твои родители были аномалией и, вероятно, остались вместе только из-за тебя и твоих сестер. Еще и ваше тяжелое экономическое положение. Не обманывай себя, что у них была какая-то сказка, Алиса. Сказок не существует, и вы, женщины, думаете, что если вы с кем-то трахаетесь, это значит, что это любовь. Тебе невыносима мысль, что тебе просто нравится трахаться, поэтому делаешь это романтичным и даешь этому название. Это все чушь собачья. — он наклонился, положил руку мне на затылок и страстно поцеловал. — Это правда. То, что у нас есть, когда я внутри тебя, это потрясающе. Не заворачивай это в бантик и не думай, что это что-то большее.

Я толкнула его в грудь, пытаясь оттолкнуть. Он не сдвинулся с места, но отпустил мою голову.

— Не говори так о моих родителях, Егор. Моя мать лежала там, умирая, и мой отец был расстроен этим…

— Так что он нашел себе девушку шесть месяцев спустя. О да, дорогая, он был очень предан.

Я хотела наброситься на него, ударить, причинить боль, как он только что причинил боль мне.

— Верь во что хочешь. Но любовь действительно существует, Егор, потому что я люблю тебя. Да, я знаю, ты не хочешь этого слышать. И я знаю, что ты не поверишь этому, но это так. Я влюблена в тебя. И это, блядь, не просто завернуто в бантик, это поглощает, пугает и убивает.

Он отверг меня взглядом, его губы сжались в прямую линию.

— Я сказал тебе, мне не нужно твое сочувствие, так что забирай свои признания в любви и убирайся. Мне нужно работать. — он отошел от меня и сел в свое кресло, отгородившись от меня.

Я должна была ожидать его реакции, особенно учитывая его настроение. Тем не менее я чувствовала себя разбитой, раненой. Ошеломленная, я встала из-за стола и, тяжело ступая, вышла из комнаты.

Я стояла в конце коридора, потирая пальцами все еще нежные губы, не уверенная, что делать дальше. Должна ли я собрать вещи и уехать? Все во мне хотело остаться, несмотря на жестокое обращение Егора со мной только что. Я знала, что ему больно — возможно, даже больше, чем мне — знала это нутром. Все в его жизни покинули его. Собиралась ли я сделать то же самое? Вот почему он отталкивал людей, чтобы они уходили на его условиях. А не застали его врасплох, как это делали родители снова и снова.

Я вышла из офиса и направилась в комнату Милены, где обнаружила ее порхающей, как мотылек вокруг света, между шкафом и кроватью с охапками одежды.

— О, Алиса, дорогая, я так много покупала, что, думаю, мне нужен новый чемодан.

Я повернулась к Аде. Обычно веселая, разговорчивая горничная была тихой, и ее лоб сморщился в форме буквы V.

— Доброе утро.

— Ада, я могу перекинуться парой слов с Миленой?

— Да, конечно. — она положила платье на кровать и сжала мое плечо, когда та проходила мимо.

Я подождала, пока женщина уйдет, затем посмотрела на Милену, которая все еще была в постоянном движении.

— Милена, где Семен?

— Ушел, дорогая. — она показала два платья, одно синее, другое зеленое. — Как ты думаешь, что мне следует надеть в самолет?

— Ни то, ни другое.

— Ну, я же не могу ходить голой, не так ли? Хотя, с этими извращенцами из службы безопасности, я могу такой стать.

— Куда он ушел?

— Мне нужно отправить мои драгоценности обратно с курьером. — она бросила оба платья на кровать и метнулась к комоду. — Мне не нравится путешествовать с ними. Иди позвони Аде, дорогая.

— Нет.

— Прости? — она действительно взглянула на меня тогда.

Я отбросила все платья в сторону и села на синее шелковое покрывало, поджав одну ногу под себя.

— Так это все? Ты просто собираешься снова его бросить?

— Ну… — Милена сглотнула, опустив глаза в пол. — У нас с Семеном все кончено, Алиса. Я уверена, Егор хочет, чтобы я не мешала ему.

— Значит, все эти разговоры о том, чтобы остаться здесь, чтобы загладить свою вину, все это была просто чушь собачья? — женщина наклонила голову и бросила на меня неодобрительный взгляд. — Ты снова уходишь от него.

Со вздохом она собрала платья и положила их на стул. Половина из них соскользнула на пол, но она не наклонилась, чтобы поднять их. Она опустилась на кровать рядом со мной.

— Он не хочет, чтобы я была здесь, дорогая. Он сказал мне об этом сегодня утром.

— Он неделями говорил тебе уйти. И ты решила прислушаться к нему сейчас?

— Ну… — она беспомощно замахала руками.

— Ты боишься, что он устроит тебе неприятности за разрыв помолвки?

— Мой сын ненавидит меня, Алиса. Пришло время мне взглянуть этому в лицо. Зачем продолжать биться головой о стену, дорогая? Это болезненно, и это притупляет чувства. — я взяла одну из ее рук в обе свои.

— Он не ненавидит тебя. Но если ты продолжишь отказываться от него, он будет. И да, он собирается устроить тебе ад. — шмыгнув носом, она издала короткий смешок. — Ты нужна ему в его жизни. Ты всегда была ему нужен. Может быть, на этот раз ты сможешь быть рядом с ним.

— Я не знаю. — ее взгляд переместился на дверь.

— Где Семен?

— Он остановился в "Амбасадоре”. - я вышла из комнаты, вышла из дома и направилась к гаражу, где Иван полировал боковое зеркало лимузина.

— Могу я вам чем-нибудь помочь? — спросил он.

— Нет, я просто собираюсь прокатиться.

Глава 101. Егор

Я провел рукой по лицу. Алиса сказала, что любит меня. Бедная девочка не понимала, что я никогда не ожидал, что у меня будет долго и счастливо — ни для моих родителей, ни для себя самого. Родители были похожи на двух играющих детей. Как только все наскучило, они переходили к другим товарищам по играм.

Я наговорил Алисе несколько очень отвратительных вещей, снова причинил ей боль, и я ненавидел это, ненавидел видеть этот обиженный взгляд ее глаз. Но я выдержал все это. Любовь была фантазией, наряженным словом для обозначения страсти.

Может быть, просто пришло время покончить с этим. Я немедленно отверг эту идею. Нет, я не закончил с Алисой. И пока она понимала, что все, что у нас было, было временным, у нас все будет хорошо.

Конечно, она нравилась мне. И да, мне нравилось быть внутри нее, пробовать ее на вкус, прикасаться к ней. Ее реакция на меня была подобна наркотику, заставившему меня жаждать большего. Мне понравилось, как она прикусила губу, изучая шахматную доску, пока обдумывала свой следующий ход. То, как она пахла, и то, как она смеялась, и то, как она заботилась о своей семье. Но это была не любовь. Далеко не так. Это была признательность другому человеку. Испортить все разговорами о любви было просто нелепо. И ей нужно было это понять.