Анна Альварес - Семейные узы. Смятение чувств
— Непременно, — ответил Вира, — непременно.
Когда девушки сели в лифт, у Капиту были на глазах слезы.
— Ты даже себе не представляешь, как я тебе благодарна, — сказала она. — Прошу об одном, не говори никому и ты тоже. Я так перенервничала, до сих пор дрожу! И просто умираю от стыда! Ты, наверное, думаешь…
— Я рада, что этот кошмар остался позади, — сердечно сказала Камила. — А остальное меня не касается.
Пока Камила занималась с Орланду, Офелия и ее муж Онофре занимались с Бруну. Обнаружив перепуганного малыша на площадке, они забрали его к себе, и Онофре развеселил Бруну, изображая клоуна. Им тоже была предложена версия о сумасшедшем влюбленном однокурснике, были принесены извинения за беспокойство, и все, пожелав друг другу спокойной ночи, разошлись.
— Я выкарабкаюсь, вот увидишь, — сказала Капиту, держа Бруну на руках. — В моменты отчаяния принимаешь решения не потому, что они тебе нравятся, а потому, что только так ты можешь быстро разрешить свои проблемы.
— Не переживай, — ободрила Камила подругу детства, — мы с тобой выросли вместе и не можем думать друг о друге плохо.
Они закрыли двери. Все было хорошо и спокойно, но теперь-то у Камилы и проявились последствия стресса. Она вся дрожала, у нее стучали зубы, несмотря на жару, ей было холодно.
— Мамочка! Мамочка! Мне так жаль Капиту, — рыдала Камила, — она такая несчастная! А что будет с Бруну, когда он вырастет?.. Она же это делает ради него, я поняла… А вдруг он не поймет?..
Элена обнимала Камилу, согревая ее своими объятиями и поцелуями, потом налила ей рюмку ликера, чтобы она могла расслабиться. Сердце Элены было переполнено восхищением своей отважной и мужественной дочерью, ее великодушием, ее благородством!
«Как мне повезло с детьми!» — подумала она, представив на месте Капиту свою дочь, и невольно содрогнувшись от ужаса.
— Мы должны ей непременно помочь, доченька, — сказала она, целуя Камилу.
Глава 27
Эду страдал, сидя в четырех стенах, поведение Элены казалось ему предательством. Он страдал, он мучился, поэтому, когда к нему приехал Серджиу, его университетский приятель, теперь весьма преуспевающий врач, Эду очень обрадовался. Серджиу был всегда известен своими любовными подвигами, про него говорили, что он не пропускает ни одной юбки и хватает все, что мимо двигается.
— Если у меня два дня нет женщины, — любил повторять Серджиу, — я чувствую тошноту и отвращение к жизни.
Сейчас он приехал не только осведомиться о здоровье приятеля, но и пожаловаться ему на жизнь.
— Ты представь, Анжела… впрочем, ты ее не знаешь, но это не важно, мы вместе с ней работаем, словом, Анжела вздумала исполнять роль моей жены, взяла на поводок и пришпоривает. Это меня-то! Я зову ее сеньора Недоверие, мне с ней тяжко, поэтому мы с тобой поедем и отдохнем как следует в баре. Там играет потрясающий пианист, послушаем, расслабимся…
Эду с радостью принял его предложение. Он был рад болтовне Серджиу и готовился обсудить с ним свои любовные проблемы, так как имел дело со знатоком.
Серджиу не замедлил спросить Эду, как у него дела с Эленой.
— Сам не знаю, — честно признался тот. — Кое-что хотел бы обсудить.
— Вот за рюмкой и обсудим, — весело пообещал Серджиу, помогая Эду спускаться вниз.
Алма, по своему обыкновению, вышла в холл, и Эду по привычке, сохранившейся с детства, познакомил ее с приятелем и сообщил, куда они едут.
Алма расцвела улыбкой, покивала, помахала рукой. Она была рада, что Эду снова в среде своих сверстников, что едет в молодежный бар.
— Отдохни как следует, расслабься, — пожелала она ему на прощание.
Не прошло и получаса, как позвонила Камила.
— А мы как раз говорили с Данилу о тебе. Как только тебя нет, Эду такой печальный, такой одинокий. Спасибо, зашел Серджиу, и они отправились в бар, знаешь, в том отеле, в котором жил Эду, когда сбежал из дома. Там, говорят, играет потрясающий пианист, просто уникум. Они решили его послушать, а заодно и выпить чего-нибудь, — разливалась соловьем Алма.
— Я звоню просто так, узнать, как дела, — объяснила Камила. — Рада, что все в порядке, передавайте Эду привет.
— Когда вернется, сразу же передам, — пообещала Алма.
— Тебя бы да в придворные дамы! Интриги плести, — восхитился Данилу.
— Разве? А мне кажется, я такая простодушная, мне и в голову никакие интриги не идут, — необыкновенно искренне вздохнула Алма, но в ее черных глазах при этом бегали лукавые искорки.
Камила не заставила себя ждать. Она сочла, что после сегодняшнего стресса с Капиту тоже заслуживает хорошего концерта в обществе Эду. Она тут же спустилась вниз и отправилась в бар, который прекрасно знала вся молодежь.
Ей не составило труда разыскать в баре Эду с приятелем. Эду уже пропустил не одну рюмку, глаза у него блестели.
— Рад тебя видеть, — сказал он Камиле. — Не хочешь меня поцеловать?
— Конечно, хочу, — шутливо ответила Камила и с удовольствием чмокнула его в щеку.
Молодые люди усадили ее за столик.
— Камила — дочь Элены, — представил Эду девушку.
— Ты такая же красивая, как твоя мать, — сделал комплимент новой знакомой Серджиу, поднимая бокал с вином.
— А ты знаком с моей матерью? — удивилась Камила.
— Серджиу тоже врач, мой коллега, он лечил Элену после того, как наши машины столкнулись, — поспешил представить друга Эду.
— Ах вот оно что, — протянула Камила, с любопытством поглядев на Серджиу.
— А что твоя мама? — быстро спросил Эду.
— А что с ней может быть? — не поняла Камила. — Она дома. Полагаю, легла спать.
По лицу Эду пробежала тень: он представил себе спящую Элену, и у него защемило сердце, он дорого бы дал, чтобы оказаться с ней рядом…
Он налил себе вина и выпил полный бокал. Камиле показалось, что он перебарщивает с вином.
— Я же не за рулем, — отозвался он. — Могу пить сколько угодно!
Камила была за рулем, пила только воду, да и без машины никогда не увлекалась спиртным.
Серджиу отправился танцевать, а Эду потихоньку тянул бокал за бокалом. Камила уже беспокоилась, что дело добром не кончится, но он отвечал:
— Я в порядке. Ты разве не видишь, что я в порядке?
Желая продемонстрировать это, он попытался встать и не смог.
— Черт подери! Что же это такое? Неужели я так надрался?
— Ты не привык много пить, и теперь тебе плохо! — обеспокоенно воскликнула Камила.
— Мне совсем не плохо, — воспротивился Эду. — Мне хорошо! Только я встать не могу!
— Поедем быстрее домой, — предложила Камила. — А то тебя совсем развезет!
