Джанет Чарльз - Одесское счастье
* * * * *
На следующее утро Тристан нарисовался из ванной с влажными волосами и сияющими глазами после продолжительного душа. Он смотрелся гораздо лучше, чем накануне. А может, бабулино внушение заставило меня взять глаза в руки и взглянуть на него под другим углом.
– Хорошо спал, Тристан?
– Мне нравится, как ты говоришь мое имя. Звучит очень сексуально.
Я покраснела и обрадовалась, что так просто доставила ему удовольствие.
Бабуля разулыбалась на то, как заокеанский гость хомячил вареники с творогом, которые она налепила на завтрак.
– Ах, молодой аппетит! – удовлетворенно сказала она.
– Восхитительно, – одобрил Тристан. – Вы меня избалуете до безобразия.
Его голос звучал чуточку осипло. Я понадеялась, что он не проспал всю ночь с открытым окном – верный способ подхватить кашель.
– Не хочешь прогуляться и посмотреть город? – спросила я, наперед опасаясь нарваться на знакомых.
– Ты не будешь возражать, если мы останемся дома? Кажется, я простыл.
Бабуля зажарила цыпленка и намяла картофельного пюре, а потом ушла проведать наших прежних соседей, оставив нас с Тристаном тет-на-тет. В старом спальном районе, откуда мы переехали, кто-нибудь уже давно бы заглянул на огонек якобы за стаканом муки, чтобы поглазеть на гостя из Америки. Там бессонные сплетницы знали про всех все-все-все, даже то, что еще не случилось. К счастью, новые соседи – молодые иностранцы – имели до нас с бабулей ноль внимания.
В симпатичной голубой гостиной мы удобно сидели на стульях, доставшихся мне от щедрот Дэвида.
– Милая квартира, – сказал свое мнение Тристан. – Маленькая. Уютная. Во время учебы в колледже я жил в общежитии и был очень рад, когда снова перебрался в отдельный дом.
– В городе мы можем только мечтать об отдельном доме. Я всегда жила в многоквартирном. Чем же тебя так привлекает обособленность?
– Больше всего мне нравится иметь земельный участок и выращивать там фрукты и овощи. Ничто не доставляет такого удовольствия, как общение с природой. Я люблю работать в саду, возиться в земле, стоя на коленях. Возможно, это покажется тебе странным, но в такие минуты я ощущаю внутреннюю связь с чем-то невероятно большим и значимым.
Тристан с опаской глянул на меня, проверяя реакцию на свое откровение.
– Я испытываю то же самое, когда гуляю у моря.
– Прекрасное чувство, да?
– Замечательное.
– Я люблю свои розы. Мама тоже их выращивала. Я всякий раз вспоминаю о ней, когда вижу, как они цветут, – признался Тристан тихим голосом и посмотрел на меня застенчиво, словно стыдился сказанного.
– Наши родители всегда в нашем сердце, верно?
– Хвала Господу, – поддержал он.
Какое-то время мы неловко помолчали, разбежавшись мыслями за наши семьи, наше прошлое и за неясное будущее. Я поискала слова, способные рассеять смурное настроение, и в итоге выдала:
– Что тебе больше всего нравится в профессии учителя?
Тристан улыбнулся.
– Больше всего мне нравится работать с молодым поколением. Деньги не ахти какие, но мне приятно думать, что я помогаю детям. Например, Адаму. Он четвероклассник, ему девять лет, и голова у него качается, будто у игрушечного болванчика, потому что папаша частенько вытрясал из него душу. Каждый день Адам приносит мне рисунок самолета. За таких ребят я всегда переживаю и хочу для них лучшего будущего. Мальчишка не знает до конца алфавит, зато прекрасно рисует! Он в моем скаутском отряде. Я стараюсь помочь этим ребятам сохранить в памяти что-то светлое о детстве... Кроме того, я хочу завести собственных детей, и, по-моему, это хорошая подготовка... Ну а ты? Что тебе больше всего нравится в твоей работе?
Неправильный ответ: сидеть вместе с Дэвидом в темной переговорной, прихлебывать холодный кофе и говорить за литературу.
– Проводить экскурсии. Мне нравится показывать людям мой родной город.
– Может быть, мы сможем прогуляться позднее, – сказал Тристан и потер шею.
– Горло болит?
Он кивнул.
– Черный чай с малиновым вареньем, наверное, снимет боль.
Я отправилась на кухню, чтобы приготовить «лекарство». Тристан последовал за мной и достал из буфета чашки. Надо же! Большинство одесских мужчин сидели бы сиднем за столом и ждали, когда их обслужат. Я положила в каждую чашку по три больших ложки бабулиного варенья и насыпала в чайник три маленьких ложки заварки. Когда чай настоялся, разлила его по чашкам, открыла жестяную коробку с бабулиным же печеньем и предложила Тристану отведать угощение.
Взяв свой чай и коробку, он двинулся на выход из кухни.
– Ты куда?
– Обратно в гостиную.
– Мы обычно чаевничаем здесь. Кухня – самый уютный уголок в доме.
– А в той комнате стулья самые удобные. Пойдем.
С правдой не поспоришь.
В гостиной Тристан взглянул на меня и сказал:
– Я очень рад, что мы наконец-то вместе, наедине. Ужасно звонить тебе и из-за помех не иметь возможности разговаривать.
– Да, это так. Мой шеф тоже ненавидит местную связь. Однажды он даже психанул и швырнул телефон в стену через весь кабинет.
– Ненормальный. Похоже, доктор должен ему прописать курс управления гневом.
– Он не особо гневливый.
Пока мы промежду собой так складно по-английски общались, Тристан держал меня за руку и то и дело заглядывал в глаза. У меня тоже имелся до него интерес – как-никак, натуральный американец из Калифорнии – и надежда, что этот самый интерес вырастет во что-то большее. Из искры возгорится пламя, как говорят у нас в Одессе. И пускай Тристан был не таким шибко умным, как некоторые фирмачи с наших соушлов, зато, в отличие от них, он приехал именно ко мне. Ко мне и не к кому другому! И не имел при себе блокнота, чтобы фиксировать женщин и расставлять им оценки.
Лена: 25 --- официантка --- детей нет --- Неплохо владеет английским == Хорошо
Вика: 22 --- танцовщица --- 1 ребенок --- Не владеет английским == Удовлетворительно
Аня: 29 --- юрист --- в разводе – детей нет --- Хорошо владеет английским == Отлично
– Чай – просто улет! – похвалил Тристан. Джейн тоже употребляла слово «улет». Должно быть, американцы часто им пользуются. – За мной никогда так не ухаживали...
– Теперь ты в Одессе. В самом гостеприимном городе мира.
– И всей галактики, – поддержал Тристан. – Прекрасное место, как мне кажется.
– Так и есть. Я люблю Одессу. Мне здесь очень нравится. Но...
– Но?
«Одесса никуда не денется. Разве ее не называют Одесса-мама? Она всегда будет здесь, будет тебя ждать, если захочешь вернуться. Ты молода, тебе самое время путешествовать, пробовать новое, жить полной жизнью».
