Мария Чепурина - Серебряная книга романов о любви для девочек
И счастлива, потому что ее полюбил Жека (хотя счастлива не так сильно, как хотелось бы ему).
А один из гоблинов, значит, скоро будет ходить на посиделки в 38-й. Она убить его собиралась, а теперь придется сидеть с ним в одном кабинете! Выходить на одну сцену!
Получается, не такой уж он и гоблин? Просто дурак? И убивать его особо не за что?
До чего же все запуталось…
И как жить теперь? И что делать?
– Пошли ко мне, – предложила Нюта неожиданно мирно, устав от собственных переживаний. – Мама обрадуется, чаем напоит. «Сплин» послушаем. Очень помогает от несчастной любви. У меня несчастная любовь, у тебя – несчастная…
– У меня не несчастная, – возразил Жека.
– А ты откуда знаешь? – Нюта видела его глаза совсем близко, он же нес ее на руках.
– Ну, ты ж не ответила ничего… А молчание – знак согласия.
За такие слова надо было бы ему сунуть за шиворот комок снега. Но Нюта так устала от чувств, переживаний, обид и несчастий, что только дернула на ходу еловую ветку, и сверху на них рухнуло снежное облако. Жека остановился. И…
Медведь он все-таки, натуральный медведь!
Ночью Нюта писала в своем ЖЖ: «Я, оказывается, умею летать!»
«Снежную королеву» жаждали увидеть все.
Каждый детский сад, каждая школа непременно желали устроить встречу с «артистами». Районные поселки приглашали наперебой.
Пока шли новогодние каникулы, театр развернул настоящие гастроли. В результате они пять раз сыграли укороченную версию для детских садов, два раза побывали «на выезде», в сельских ДК, и закончили эпопею еще одним городским грандиозным спектаклем, на который пришли все-все-все, кто не смог побывать в первый раз.
Вымотались жутко.
И почувствовали себя наконец настоящими звездами.
Олег медленно провел по струнам, продлевая последний жалобный аккорд, и отложил гитару.
И заглянул в ее сияющие глаза.
В Юлькины сияющие глаза.
Они теперь всюду ходили парой – Юлька и Олег, заставляя первых школьных красавиц терзаться невыносимой ревностью. Юлька, говорят, кучами получала записки с угрозами. Но ей все было нипочем рядом с Олегом.
Нюта смотрела на них с грустью, но записок с угрозами не писала. Что-то перегорело в ней тогда, зимним холодным вечером. Образ Олега все еще окутывал легкий золотой туман, но огонь погас. Осталась только печаль, как синие сумерки после солнечного дня.
Во-первых, Юлька ей нравилась.
Хорошая девчонка. Добрая.
А во-вторых, у нее теперь был Чук. То есть Жека.
По гороскопу Жека оказался Овном. Нюта, как узнала, немедленно позвонила Римме, у которой брат был Овен, и выслушала длинную характеристику этого мерзкого, отмеченного всеми пороками знака. После чего почесала голову трубкой. Она еще не успела познать всех Женькиных пороков, но с некоторыми мерзостями уже сталкивалась.
Жизнь неслась кувырком. Пока она молча обожала Олега со стороны, все было ясно и просто. А теперь, когда появился настоящий реальный Жека, все жутко запуталось. Они ссорились сто раз на дню. Мирились. И опять ссорились.
Кто бы мог подумать, что любовь – такая сложная штука!
– Нет, это невозможно! – орала Нюта. – Почему я не могу ходить с Бобром на тренировки?!
– Потому что ты моя девушка! – орал на это возлюбленный. – А с Бобром твоим я еще поговорю…
– Что за угрозы? – тут же вскидывалась она. – Бобр – не мой! Это раз. И нечего на меня орать! Это два.
– Не фиг так поступать! – кипятился Жека.
– Да как так поступать? – Нюта пыталась рассуждать спокойно. – Я всего лишь хочу записаться на карате…
– Ага, к Бобру!
– Да иди ты в Бобруйск со своим Бобром! – не выдерживала Нюта, и все начиналось сначала.
С Бобром Жека «разговаривал» уже три раза. Как выражался Вован, «разговор проходил в особо циничной форме». И, словно сытый кот, жмурил довольные глаза. Он по-прежнему любил драться.
При этом на все беспокойные Нютины расспросы и даже мольбы отвечал одинаково:
– Не парься, мы же с Чуком друзья!
И это была правда. Вован с Жекой дружили. Так что побеждала, видимо, дружба.
Вообще жизнь влюбленной, оказывается, – череда сплошных стрессов. На дискотеку одной нельзя. К озеру нельзя. Гулять в темноте нельзя. А еще вечный мандраж – позвонит? Не позвонит? Придет? Не придет? Что скажет? Как посмотрит? Что подумает?
Нет, не зря про любовь написано так много книг!
Жуткая вещь!
А вот Стю со Славяном, напротив, ссорились редко. Они сразу дрались.
В 38-м закипал чайник. Песни под гитару кончились, споры утихли, и стало слышно, как чайник недовольно свистит, фыркая паром.
Шеф оторвалась от здоровенного тома, обвела «поганцев» затуманенным, мечтательным взором и сказала:
– Народ, есть потрясающая пьеса! Как раз для нас!
– Про любовь? – с надеждой спросила Юлька.
Но ответ Шефа утонул в поднявшемся крике.
– Ура! – дружно орали «поганцы». – Новая пьеса! Ура!
Здание ДК дрогнуло от топота. А на улице падал снег.
Падал. Или летел.
Юлия Фомина
НАРЯД ДЛЯ КОРОЛЕВЫ
Глава 1
Не царское это дело–работа!
Было позднее утро. На разноцветном календаре черный маркер перечеркивал сегодняшний день – первое июня. За распахнутым настежь окном звонко пели птицы, солнышко радостно освещало сонный город, призывая подняться с постели и улыбнуться долгожданному лету.
Осознав, что летние каникулы уже наступили, Саша Чехова пришла в неописуемый ужас.
– Каникулы?! Три месяца?! Девяносто два дня полного безделья? Нет! Только не это!! – воскликнула девушка, резко сев и скомкав одеяло. Серый плюшевый медведь с голубым носом, которого на день рождения подарила ей лучшая подруга Марина, чуть не свалился с кровати.
Наверное, Саша была единственной, кто терпеть не мог летние каникулы. И не потому, что на улице стояла вечная жара, что мороженое в магазинах становилось как минимум в полтора раза дороже, что на асфальте и капотах машин можно было жарить яичницу, а за железные поручни и вовсе не схватиться, если вдруг начнешь падать с лестницы. Просто каждое лето, когда одноклассники и друзья разъезжались по морям и деревням, Саша все три месяца сидела дома. У нее была возможность поехать к бабушке – в деревню Кукуево, которая даже не была нанесена на карту Российской Федерации, – но делать там было абсолютно нечего. Как-то Саша рискнула навестить бабулю и глубоко пожалела об этом, проведя девяносто два долгих дня в обществе пенсионеров, рогатого скота и петрушки. Детей ее возраста в том забытом богом местечке не наблюдалось вообще. С тех пор Саша зареклась туда даже ногой не ступать. А родители, работающие круглый год, не каждое лето могли отвезти ее на море. Отпускать свою любимую и единственную дочь в лагеря папа с мамой стойко отказывались: ведь там «курят, пьют и играют в карты на деньги с вожатыми». Ни на какие уговоры не поддавались! Так и проводила Саша Чехова все свое лето – в полном безделье и грустных думах о смысле своего существования на земле.
