Рита Херрон - Выходи за меня!
– Черта с два! – Чтобы Мэдди променяла его на этого мерзавца?
Оглторп сжал тощие кулаки.
– Холлоуэй, ты, конечно, можешь запудрить Мэдди мозги, но рано или поздно она поймет, что ты ничтожество, а я – именно тот, кто ей нужен. Я могу обеспечить Мэдди счастливую, безбедную жизнь. А что можешь предложить ей ты?
«Ничего», – мрачно подумал Чейз. Ничего хорошего. Но он никогда не признается в этом Оглторпу.
– Речь не о нас с Мэдди, – сказал Чейз, для пущей убедительности стукнув кулаком по столу. – Мы говорим о тебе и твоих подлых проделках. Не знаю, что ты замышляешь, но когда догадаюсь, что у тебя на уме, то...
Оглторп злобно рассмеялся:
– Держись подальше от меня и Мэдди, иначе я испорчу тебе жизнь, Холлоуэй, а Саммерсы больше никогда не смогут работать в Саванне.
Чейз выругался:
– Ах ты, пронырливый, коварный...
– Я вызываю охрану, мистер Холлоуэй. Лучше убирайтесь подобру-поздорову.
Чейз бросился к столу и схватил Оглторпа за воротник рубашки.
– Только после того, как ты признаешься в своих подлых кознях...
– Чейз, что ты делаешь?
Чейз замер, вцепившись в воротник Оглторпа. В дверь вошли Ланс и Рид.
Оглторп попытался вырваться из цепких пальцев Чейза.
– Слава Богу, вы подоспели вовремя. Ваш друг настоящий маньяк. Будьте так любезны, заберите его туда, где ему самое место.
Чейз еще сильнее сдавил пальцами его горло.
– Скажи им о ссудах. – Уши Оглторпа побагровели.
– Не знаю, о чем ты. – Чейз занес кулак.
– Говори, или я... – Ланс схватил его за руку.
– Чейз, что с тобой?
– Да, старик, нам скандал не нужен, – подхватил Рид. – У нас и без того полно проблем, а ты только усугубляешь наше положение.
– Усугубляю? Да я хочу помочь!
– Но этим ты вряд ли нам поможешь, – сказал Ланс. – Нам надо блюсти свою репутацию.
– Вы не очень-то беспокоились о репутации в тот день, когда Мэдди появилась в телепередаче.
– Это была наша ошибка, – сказал Рид, нахмурившись. – Завтра смотр, и надо, чтобы все прошло гладко. Для нашей компании этот смотр очень много значит.
«Успех или полный провал». Чейз процедил сквозь стиснутые зубы:
– Послушайте, этот подонок предлагает более низкие проценты на ссуду тем, кто отказывается от наших услуг. Спросите Софи Лэйн.
– А она-то тут при чем? – в бешенстве воскликнул Ланс. Рид подозрительно покосился на Чейза:
– И зачем ты с ней говорил?
– Я случайно повстречал ее здесь, – сказал Чейз.
– Да он псих! – рявкнул Оглторп. – Я рекомендовал вашу компанию всем клиентам. И не моя вина, если кто-то из них предпочел воспользоваться услугамидругих строительных фирм. – И Оглторп перечислил нескольких клиентов, которые выбрали Ланса и Рида. – И Уорнер подписал с вами контракт, разве не так? – сказал Оглторп. – Да ваш бизнес не процветал бы, если бы не я. И все это я делал ради Мэдди.
– Это правда? – спросил Рид.
– Конечно! – заверил его Оглторп.
– Он лжет! – сказал Чейз.
– Не согласен с тобой, Чейз. Я знаю по крайней мере двоих клиентов, которые пришли к нам после визита в банк, – заметил Ланс.
– Но это было до того, как Мэдди его бросила, – возразил Чейз. – Он пытается ее обмануть...
– Я ее не обманываю, я ее люблю! А вот он и впрямь не прочь приударитьза Мэдди, – выкрикнул Оглторп. – Спросите-каего. Спросите, не переспал ли он с ней. Моя сотрудница говорит, Мэдди призналась ей, что у них с Чейзом бурный роман.
«Мэдди сказала Синтии, что у них бурный роман?»
Ланс и Рид как по команде повернулись к нему. На их лицах застыли изумление, шок, гнев. У Чейза сердце замерло в груди. Придется признаваться, но не сейчас.
И не при этом мерзавце.
– Вы же знаете, я бы ни за что не обидел Мэдди, – сказал он. – Я присматривал за ней, как вы и просили.
– Он злобный псих, как и его отец, и должен сидеть в тюрьме, – отрезал Оглторп.
– Я гораздо больше подхожу Мэдди, чем ты, – сказал Чейз.
Ноздри Оглториа раздулись от бешенства.
– Если вы сейчас же не вышвырните его отсюда, я позову охрану и подам на него в суд за оскорбление личности.
Чейз бросился к нему, но Ланс и Рид удержали его и потащили к двери.
– Да что такое, в самом деле? – взревел Ланс.
Чейз уже готов был признаться во всем, но на них пялились все служащие банка. К тому же он не был уверен, что Мэдди хочет просветить братьев насчет истинной природы их отношений. Ои сделал им знак выйти на улицу.
– Послушайте, ребята, Оглторп видел меня с Мэдди в ресторане. У нас была деловая встреча, вот и все. Ои раздувает из мухи слона, чтобы вам отомстить за то, как вы с ним расправились после шоу.
– А что ты хотел сказать, когда заявил, что ты лучшая партия для Мэдди, чем Оглторп? – спросил Рид, подозрительно вскинув бровь.
– Мне не нравится этот тип. И любой другой для Мэдди будет лучше, чем он, – процедил Чейз. – Вы ведь верите мне, а не Оглторпу.
Ланс провел рукой по волосам.
– Конечно, тебе. Ты хоть и бабник, но никогда не соблазнишь нашу младшую сестренку.
Час спустя Чейз сидел в своей квартире в полутьме, не включая света, с кружкой пива. Весь его мир рухнул. Бизнес, дружба с Лансом и Ридом, репутация – и все из-за сумасшедшей связи с Мэдди.
Связь, у которой нет будущего.
И он снова солгал Лансу и Риду. Как теперь исправить то, что он натворил? Мэдди, может, и нравится с ним развлекаться. Но она же была девственницей, пока не спуталась с ним. Другого опыта у нее не было. Она только что рассталась с Оглторпом и искала кого-нибудь, кто помог бы ей пережить трудный период и залечить душевные раны. Но настанет день, когда Мэдди в нем разочаруется, как уже было со многими. Ей надоест его страсть и захочется большего. Создать семью. Выйти замуж за человека, чьим именем она могла бы гордиться. Это будет наверняка не сын заключенного, чья дурная слава – притча во языцех для всего города. А после сегодняшнего инцидента Оглторп наверняка постарается окончательно погубить его репутацию, от которой и так уже остались одни осколки.
Он вынул старую фотокарточку матери и уставился на поблекшее изображение. Она была молода, когда бросила его. Ей было не больше двадцати двух лет. Длинные прямые каштановые волосы. Узкое худое лицо. Запавшие глаза, мрачный взгляд. Ее лицо почти изгладилось из его памяти.
Но не слова, которые она бросила ему на прощание: «Ты такой же никчемный, как и твой отец. Ты сделал меня несчастной».
Слезы теснили грудь.
Нет, не быть ему ни мужем, ни отцом.
Он не знает, как сделать женщину счастливой в браке. Не покупает подарки, не сыплет цветистыми фразами, которые так любят женщины, когда бурная страсть умирает, уступая место привычке.
