Марта Кетро - Солнечное настроение (сборник)
Ольга замолчала, глубоко вздохнув, и Игорь быстро сказал:
– Это почему – если? Обязательно приедет, ты не бойся.
– Я боюсь проснуться, – вдруг горячо зашептала Ольга. – Я боюсь: просыпаюсь – и ничего этого… ни Чижика, ни вас, ни Шурки, ни Муськи, ни квартиры… И я опять совсем одна. Ведь не может быть, чтобы все это на самом деле было, правда? Ведь на самом деле так не бывает…
– Посмотри на меня, – сказал Игорь.
Ольга качнула головой, и он выпустил ее руку, обхватил ладонями ее голову и осторожно повернул лицом к себе. Она зажмурилась, пряча от него полные звезд глаза, но звезды тут же поплыли из-под ее ресниц, в каждой капле слезы – все звездное небо.
– Не плачь, – шепнул Игорь, стирая пальцами с ее щек звезды. Потом осторожно подхватил ее, пересадил к себе на колени и обнял. – Не плачь, пожалуйста.
– Я никогда не плачу, – решительно сказала Ольга и зарыдала, уткнувшись лицом ему в грудь и вцепившись руками в свитер.
– Тише, тише, тише, – забормотал Игорь, крепко прижав ее к себе и укачивая, как ребенка. – Не плачь, Оленька… То есть поплачь, это ничего, это иногда нужно. Только ты не бойся ничего. Вот увидишь, все будет хорошо. И ты никогда не будешь одна. У тебя все будут – и Чижик, и Шурка, и Муська, и… я. Всегда. Ты ведь не против?
Ольга отчаянно плакала, давя всхлипы и дрожа, она ничего не ответила, скорее всего – просто не слышала его слов. Муська завозилась между ними, недовольно мявкнула и полезла на волю, путаясь в кистях ее шали.
– Вот видишь, – бормотал Игорь, совершенно не думая, что говорит. – И Муська со мной согласна. И все со мной согласны. Все-все-все… Вся наша большая дружная толпа. Я так думаю, что если всех подсчитать, нас будет даже больше, чем Калмахелидзе. А когда Шурку замуж отдадим, она нам еще нарожает… Ты только представь, сколько с тобой народу будет! И все свои. А ты говоришь – одна…
– Зачем? – Ольга замерла, не отрывая лица от его груди, и голос ее прозвучал глухо и от этого как-то особенно испуганно.
– Что – зачем? – не понял Игорь.
Ольга оторвалась от него, вытерла лицо шалью, глубоко вздохнула и сипло спросила, напряженно глядя ему в лицо:
– Вот это все – зачем? Вам какая от этого польза? От всей толпы? Вам разве это не мешает? Чужие… Думай обо всех… А потом – расход какой!
– Это как это чужие? – удивился Игорь. – Это почему вдруг чужие? Что-то я тебя не понимаю.
– А Инга Максимовна что говорит? – помолчав и повздыхав, спросила Ольга. – Она не против, что вы Шурку к себе перетащили?
– Вот уж кто не против, так это мать! – Игорь засмеялся, вспомнив, как мать азартно планировала светлое будущее нового члена семьи. – Ты, наверное, не знаешь… Мать сама всю жизнь всех своих к себе перетаскивала. Катерина Петровна – ее бывшая одноклассница, представляешь? Дружили в детстве очень, а потом жизнь развела. Но переписывались, перезванивались… Когда тетя Катя с мужем развелась, там у нее как-то плохо все получилось… Болела очень, потом дочка в аварию попала, поломалась вся. В общем – мрак. И денег никаких. Мать их обеих к нам перевезла. Потом постепенно все устроилось, все у них сейчас хорошо… А тетя Катя так у меня и осталась. И тетю Марину мать к себе забрала. Тетя Марина тоже ее давняя подруга. И тоже одна осталась с миллионом проблем. А Тамара – помнишь, бухгалтер у меня такой… э-э… колоритный? Тамара – племянница одной бывшей отцовской сослуживицы, она Тамаре вместо матери была, всю жизнь ей посвятила, а потом – инсульт, парализовало… В общем, Тамара сейчас с ней буквально нянчится. И деньги, конечно, летят. Где она еще столько заработает?.. А Саша Большой – сын двоюродной сестры первой жены второго мужа матери.
Ольга всхлипнула, опять уткнулась лицом в грудь Игоря и вдруг засмеялась.
– Ты что? – удивился Игорь. – Ну да, звучит, конечно, нелепо, но я все правильно сказал.
– Замечательно звучит, – сказала Ольга, и он ощутил сквозь свитер ее горячее дыхание. – Игорь Дмитриевич, вы правда хороший человек. И Инга Максимовна тоже. Очень, очень… Я ее просто люблю… Вы на нее похожи, знаете, да?
– Да, – согласился Игорь, опять забывая смысл слов, потому, что его молодая весенняя радость блаженно грелась в ее дыхании, а нос щекотали легкие, рассыпчатые пряди Ольгиных волос. – Я очень похож на мать… На отца я тоже похож… Он был замечательный… И на деда я похож. И даже, кажется, на бабушку… Они у меня все хорошими были… Оленька, у нас в роду никто никого не обижал. Никогда! Алкоголиков не было, больных не было, сумасшедших не было… Вполне приличные люди, не хуже других. Ой, что-то я не то говорю. Оленька, выйди за меня, а? Подожди, ты только не шарахайся сразу опять! Ты подумай. Ты надумаешь, вот увидишь… Я же не тороплю, я просто напоминаю! Нет, не просто… Ну как тебе объяснить?! Я точно знаю: ты обязательно должна выйти за меня замуж! Понимаешь? Это просто неизбежно!
– Да, конечно, – неожиданно сказала Ольга и подняла голову.
Молодая весенняя радость вырвалась на волю с ликующим воплем и так хлопнула крыльями, что Игорь на мгновение оглох и перестал дышать.
– Ты согласна? – наконец неуверенно спросил он, слегка отстраняя ее и жадно вглядываясь в ее глаза.
– Я… не знаю, – растерянно сказала Ольга. – Я хотела сказать: я понимаю, что это неизбежно.
– Ты согласилась! – Игорь не знал, кого он уверяет – себя или ее. – Ну, скажи, что согласилась! Почему? Из-за Чижика?
Она долго молчала, ежилась, куталась в шаль… Вот зачем он спросил? Что он ожидал услышать?
– И из-за Чижика тоже, – наконец сказала Ольга не очень уверенно.
– Тоже? А еще? Еще – из-за Шурки, да?
– И из-за Шурки тоже, – более уверенно ответила Ольга.
– А еще из-за кого? Из-за Муськи? – Игорь понимал, что говорит уже и вовсе глупости, но остановиться никак не мог.
– Конечно. – Ольга даже засмеялась тихонько. – Конечно, и из-за Муськи тоже.
– Это ничего, это я переживу, – храбро заявил Игорь. – Спасибо, что не из-за квартиры.
– И из-за квартиры тоже, – спокойно отозвалась Ольга. – Игорь Дмитриевич, я не знаю, из-за чего. Вы сказали: это неизбежно… И я вижу: это неизбежно. Из-за всего, что получилось. А без вас ничего не получилось бы. Значит, и из-за вас тоже.
Ничего, думал Игорь, не все сразу. Может быть, она еще скажет те слова, которые он хочет услышать. Он опять осторожно обнял ее, притянул к себе и уткнулся носом ей в ухо:
– Скажи: «из-за тебя». Скажи: «ты, Игорь».
– Ты, Игорь, – послушно повторила Ольга. – Из-за тебя… – Помолчала, а потом вдруг сказала удивленно: – Вот странно… Мне совсем не страшно.
Наверное, самый дикий из всех диких дикарей только и ждал этого – он облегченно засмеялся, ощущая, как сильно и часто колотится сердце, как от пьянящей радости закружилась голова, как жадно руки сомкнулись вокруг добычи…
