Ксения Васильева - Теплый пепел надежд
— И долго она пробыла там? — спросил Касьян.
— Не очень. Кажется, он прогнал ее под пьянь… — неохотно проговорил Кирик.
— Ну хорошо, — продолжал удивляться Касьян, — если ты хорошо к ней относился, что же не пошел за ней к Геннадию? Не приволок за руку обратно? Поссорились?.. — догадался он.
— Да нет… — вяло произнес Кирик. — Она человек с большим темпераментом… Натура взрывчатая, страстная… А я… Ко мне пришла моя старинная любовь, ныне просто знакомая. Зашла случайно, сто лет не была, утащила в кафе, потом мы поехали к ней, она мне всю ночь жаловалась на своего любовника… Чушь, в общем… Девочке я не позвонил, как обещал… Она ушла в тот же вечер. — Кирилл помолчал. — Тогда я понял, что если пойду за ней, то возьму на себя ответственность! Но я не могу! Понимаешь? Не имею права! — вскричал Кирик, зло глядя на Касьяна.
— Не кричи, я понял, — попытался успокоить его тот. — Ну а потом? Ты больше ее не видел?..
Кирик покачал головой и, помолчав, признался:
— Я ездил к ней. Она побывала у Олега. Тот мне позвонил и сказал, что Соня — не его натура и не хочу ли я с ней переговорить… Он не такой подонок, как Генаша, девчонку на мороз не выгонит. Я поехал к Олегу, не сразу, правда, раздумывал. Дело не в том, что она моя модель. Не знаю, поймешь ли… Она — модель одноразовая, понимаешь?
Ее можно покрасить один раз, на шедевр, но больше — никогда… Она должна работать в Школе живописи учебной моделью. Потом… через несколько лет, можно снова начать ее бум, понимаешь? — Касьян кивал, боясь прервать. — Я и поехал к Олегу, чтобы забрать ее. Но ее уже не было. Я на него кинулся с кулаками, а зря. Олег сказал, что Соня ушла с утра — а было часа четыре — и он, воспользовавшись ее отсутствием, позвонил мне, потому что она почти не выходила из дома и это его раздражало. Он хотел рассказать мне о ее сексуальных возможностях, но мне это было неприятно и отвратительна его ухмылка… Я все-таки дал ему в рожу и ушел. А назавтра пошел к нашему самогонщику и своднику Макарычу. И он мне за деньги сообщил, как он перепродал Соню Марьянову, но и у того ее сейчас нет. Она ему совсем не понравилась, сказал мне Макарыч, он любит красивеньких и высоких… Все-таки я позвонил Марьянову, и тот подтвердил, что Сони у него нет, и еще начал меня расспрашивать, как это я умудряюсь делать картинки из таких уродин? Мне очень хотелось ему въехать… На сегодняшний день я не знаю, где она и что с ней. Считай, с зимы почти год… В бомжатнике ее нет. Скоро всех нас выселят. Я — ладно, у меня дом есть, а бомжам куда деваться?.. Пес Макарыч, конечно, знал, где она, но не говорил.
— Не могла же она просто так пропасть?.. — размышлял Касьян. — У нее никого нет, как я понял? Художников ты спрашивал?
Кирик кивнул.
— Ее нет у художников, поверь мне. И в Школе нет. Я думаю, она пошла на панель… Меня смутил намек Олега, что она гиперсексуальна. Прямой путь на панель…
— А ты не проигрывал вариант возвращения домой? Так бывает. Раз здесь полный провал.
— Нет, — отрезал Кирик, — домой она не поедет, не тот характер. Она здесь под забором подохнет, а не поедет.
— А почему ты не подал на розыск?
— Потому, что даже фамилии ее не знаю… Я ведь и паспорта ее не видел.
— Так, может, она какая-нибудь преступница? Ее разыскивают? А ты с ней тут носился. Она, возможно, что-то почувствовала, кого-то увидела — откуда тебе известно? И смоталась!
— Но ведь ее выгнали! — с болью вскричал Кирик. — Какая она преступница? Домашний ребенок, измученный, изувеченный своей некрасивостью. Она и из города своего бежала по этой причине.
— Из какого города? — переспросил Касьян, в пылу разговора не расслышавший название.
Значит, Кирик знает, откуда она, а говорит «издалека»… Что-то он крутит-вертит. Но не надо его пугать. Если они заодно?
Касьян приостановил свой сыщицкий раж. Совсем рехнулся! С девчонкой скорей всего что-то случилось. Прибили…
— А денег у нее примерно сколько было? — спросил он.
Кирик ответил не сразу.
— Я не знаю… Думаю, не очень много, но и не мало — она на квартиру в Москве копила…
«Ее мог обобрать тот же Генка, просто из хамства, — подумал Касьян… — Хотя нет, на такое все же он не способен… был».
— Я тебе голову заморочил, но девчонка меня заинтриговала — лучшего слова не подберу. Если хочешь, могу помочь в ее розыске, — предложил Касьян.
Кирик, поколебавшись, отказался.
— Не буду на тебя навешивать, тебе, наверное, и так хватает…
— Да уж… — протянул Касьян, вставая. — Ребята меня настраивают, что Генкина смерть — насильственная… Я, правда, так не думаю.
Но тут что-то заставило его спросить:
— Кстати, а что сегодня говорили про Макарыча вашего, самогонщика? От чего он помер?
Кирик как-то слишком равнодушно ответил:
— Не знаю точно, кажется, задохнулся от дыма, сигарета упала на ватное одеяло, а он спал.
— Пьяный, поди, так ведь бывает?.. — уточнил как бы между прочим Касьян.
— Бывает, — откликнулся Кирик.
Они дружески распрощались, хотя каждый таил недоверие друг к другу.
Касьян шел по темным, пустым и холодным улицам, размышляя о своем визите. Теперь он был уверен, что Генкина смерть не просто сердечный приступ, а нечто другое. Да и Макарыч… Он ведь не пил?… Надо еще уточнить.
И девица исчезла… Не она ли, касатка, здесь главное действующее лицо? А Кирик, этот прекрасный парень, такой красивый и талантливый, похоже любит эту уродинку! Придумал о ней нечто невообразимое — это по триптиху видно. Она, конечно, личность неординарная, и надо эту личность разыскать. Жива она, скорее всего, и здорова. Прячется. От содеянного…
Касьян был уверен, что она обязательно придет к Кирику! Потому что тоже его любит.
Он остановился. Надо бы зайти к бомжам… Хотя на сегодня хватит. И в боевом настроении пустился в путь.
Кирик так радужно не думал о сыщике. Он понял, что тот заподозрил Сонечку. И сначала разозлился на него — девчонку, почти ребенка, в убийствах! Спланированных! Нет, полнейшая бредятина! Но чувствовал он себя скверно. Разбередил в нем что-то этот Касьян.
Кирик признался себе, что, задумываясь иногда над всеми этими случайностями, начинает тоже сомневаться: а не замешана ли здесь Сонечка? Она непредсказуемая, изломанная, страстная натура!.. Он же помнил ее историю с Максом. Она могла его убить! Не получилось — слабая ручка…
Кирик понял, может, одновременно с Касьяном, что Соня к нему обязательно придет. Прибежит! Будет рыдать и исповедоваться, если совершила… Если же нет… все равно придет, рано или поздно, но придет. И как ему защитить ее от этого Касьяна?
