Отдаляющийся берег. Роман-реквием - Адян Левон

— Мирали-муаллим, — сидя на койке, вкрадчиво и хрипло сказал Аллаверди. — Я вижу, у вас феноменальная память и вы знаток истории. Я тоже неплохо её знаю, но я специалист по литературе и, между прочим, издал две книжки стихов. Наверное, вы слышали моё имя — Аллахверди Мамедлы. Словом, я не историк. Я редактировал шеститомное собрание сочинений Расула Рзы, много раз встречался с ним на втором этаже Пассажа, в его шикарном доме. Так вот, он говорил, что карабахские армяне — пришлые, это Грибоедов переселил их из Ирана к нам в Азербайджан. И ещё он сказал одну вещь, которая не выходит у меня из головы. Нельзя, говорит, отдавать другим землю, коня и свою жену, их, говорит, завоёвывают кровью.

— А не говорил ли тебе Расул Рза, что в роскошном доме Балабека Лалаева, где он с шиком обитает, его собратья девятого февраля пятого года зарезали всё семейство и домочадцев, включая малых детей, общим счётом двадцать четыре человека, самого же Лалаева с женой расстреляли прямо на лестнице? Ну а великолепный дом и всё имущество присвоили.

Стало тихо.

— Я не знаю, что тебе говорил Расул Рза, он ведь говорил это не мне, а тебе, — наконец произнёс Мирали-муаллим. — Что же до Грибоедова, это верно. При его содействии и непосредственной помощи 700 семьей армян в соответствии с Туркманчайским договором перебрались в Армению, в Араратскую долину, из этих, 300 семей вернулось обратно, а значительная часть оставшихся погибла в результате эпидемии чумы. Но этих армян не выселили из родных мест, а наоборот, вернули туда, откуда их предков угнал шах Аббас. По приказу шаха в 1604–1605 годах были разрушены многие армянские сёла и города, а их жители — триста пятьдесят тысяч армян, насильно переселены во внутренние районы Персии. Примерно столько же угнал и Надир-шах в 1734-м. Их потомками заселены в Карабахе всего несколько сёл. Ещё одно село из тех мест — Мадраса в Шемахинском районе, близ старинного селения Сагиян. В этом Сагияне тоже, как в Амарасе, Месроп Маштоц основал некогда армянскую школу. Говорю, то, что я здесь излагаю, я нигде, конечно же, не стану рассказывать. Есть у армян пословица: кто говорит правду, тому нужен конь у ворот. Однако мы обязаны знать истинное положение дел. На территории Карабаха, или, как говорили в старину, Арцаха от восточного берега озера Севан и до Куры с Араксом, а оттуда до южной границы Грузии армяне жили с древнейших времён, отнюдь не после Грибоедова. Иначе византийский император Константин не адресовал бы в первой половине десятого века своё послание «в Армению, владетелям Хачена». В романе нашего классика Юсифа Везир Чеменземенли, Али и Нино, есть один отрывок, где описывается, что приехавшему в Шуши на отдых Али, хозяин дома-азербайджанец рассазывает ему о том, как их предки появились там, а так же объясняет, что в старину Карабах назывался Агванк, а еще ранее до этого — Арцах. Почитайте труды Ксенофона, Страбона, других античных историков, а также Марко Поло, Алишана, Орбели, арабских авторов, и вы поймёте, что культурная среда на правобережье Куры была армянской, именно армяне создали эту среду. Наш великий историк Бакиханов, ссылаясь на труды античных авторов, отмечает, что сообразив разные обстоятельство и показания историков, можно полагать, что правый берег Куры до впадения Аракса составлял границу Армении. Плиний и Птоломей пишут, говорит он, что северная граница Армении доходит до Куры… В подтверждение этому, приведу слова Страбона о том, что границы области Ширван состовляют: с востока-Каспийское море, с юга-запада река Кура, отделяющая её от Армении и Мугана. Характерно, что в своем труде он пишет о том, что провинцией Армении являются Фавена и Орхистана, то есть весь равнинный и нагорный Карабах. Поймите, все монастыри, церкви, крепости, хачкары на этой земле поставлены армянами, на самолётах это всё не перебросишь, как и другие историко-археологические памятники. Армянскими буквами и на армянском языке высечены десятки тысяч лапидарных надписей. И упоминаемые в них события, лица, факты, многократно засвидетельствованные Хамдаллахом Газвини, Шараф-ханом Битлиси, Джакомо Кантелли, Шарлем Дилом, Тревер, ибн Хаукали, а ещё назову имена Вольтемара, Жана Шардена, Аль-Истаками, Линча, Аль-Мугадасина, Абу-ль-Фараджа, средневековых армянских историков и иностранных авторов, в их числе и всех наших дореволюционных историографов. И наконец, названия у всех этих памятников тоже армянские.

— Выходит, их привёл к нам не Грибоедов? — спросил Хафиз.

— Если после стольких объяснений ты задаёшь такой вопрос, то стоит ли мне продолжать? — устало и с некоторой обидой в голосе сказал Мирали-муаллим и всё-таки продолжил: — Начиная с конца шестнадцатого века армянские мелики Карабаха установили дипломатические связи с рядом европейских государств и Россией. Документы, относящиеся к их взаимоотношениям, опубликованы. Они свидетельствуют, что европейские страны признавали меликов Арцаха-Карабаха самостоятельными, независимыми правителями. Сохранились послания католикоса Есаи и армянских меликов как римскому папе, так и Петру Великому, написанные в Гандзасаре в 1701 году. В них они просят помощи у папы и русского царя. Сохранились также два письма, написанных в 1726 и 1729 году в крепости Шуши, о том, что в Карабах вторглось сорокатысячное турецкое войско. Имеются и грамота Петра Великого, и письмо императора Павла, адресованные меликам. В последнем конкретно указано количество армянского населения Карабаха — одиннадцать тысяч семейств. А Екатерина Вторая даже пообещала восстановить в Арцахе армянское государство. Наконец, доныне стоит построенный в четвёртом веке монастырь Амарас, где в начале пятого столетия, как я сказал, Месроп Маштоц открыл школу, где обучали армянской грамоте. Надо упомянуть и монастырь Гтич, построенный в девятом веке, и Гандзасар и Дадиванк, построенные в двенадцатом веке, которые Якобсон считал энциклопедией армянского зодчества. А в то время, на которое ты сослался, в Шуши уже печатались армянские книги и периодические издания.

— А наши Панах-хан, Ибрагим-хан, Мехти-Гули-хан? — попытался сделать ответный выпад Аллаверди.

— А вот они — пришлецы, — незамедлительно дал ответ Мирали-муаллим. — В книге Пахомова об этом очень обстоятельно сказано. Внутренние усобицы армянских меликов использовал предводитель среднеазиатского кочевого племени сараджаллу Панах-Али. Он бежал из Персии, где Надир-шах приговорил его к смертной казни, и нашёл прибежище у джрабердского армянского мелика Аллахули-султана. Кончилось это тем, что он потом повелел отсечь голову своему спасителю, который многажды лгал в ответ на запросы Надир-шаха, мол, «в моём краю такого человека нет».. У Панаха, — продолжал Мирали муаллим. — в этих землях даже не было родового кладбища. Хаченские князья Гасан-Джалаляны выделили ему земельный участок близ нынешнего Агдама, что в старину назывался Акна… В рапорте Суворова, направленном из Астрахани князю Потемкину, сообщалось, что варандинский мелик Шахназар предатель своего отечества, призвал Панах-хана, бывшего прежде начальником мелику незнатной части кочующих магометан близ границ карабагских, уступил ему свой крепкий замок. То же самое говорит и Чичерин, комиссар по иностранным делам советской России. В письме Ленину он отмечал, что Карабах — исконно армянская земля, однако в низинной его части после истребления армян поселились татары. И это, между прочем, правда, наши не строили городов, в отличии от оседлых армян. Мы, как говорят, вели свои стада за солнцем, в то время как армяне занимались земледелием, осваивали ремесла и строили города. И не случайно, что у нас на всей этой территории нет ни одного историко-архитектурного памятника, потому что мы действительно городов не строили и крепостей не ставили — кочевали от пастбища к пастбищу…

— Академик Зия Буниятов, Фарида Мамедова, Ахундов, Гёюшев и кое-кто ещё придерживаются другого мнения. В частности, Фарида-ханум настаивает, что армяне чужеродный, пришлый народ. Однако речь у нас не об этом, — примирительно сказал Аллаверди, переложив подушку под спину, к стене. — Почему армяне в Османской империи всякий раз изменяли туркам и переходили на сторону русских?