Кристин Риммер - Семья на выходные
Джордан терпеливо ждал ответа, потом пожал плечами и повернулся к выходу.
Тогда она произнесла:
— Я согласна.
Он встрепенулся и пристально посмотрел на нее.
— На что?
Ева с трудом перевела дух.
— Я сделаю, что ты просишь.
Теперь он едва справился с замешательством.
— Поедешь со мной?
— Да.
— Но почему? Минуту назад ты не хотела. — В голосе Джордана звучало недоверие.
Ее так и подмывало сказать правду: «Потому что люблю тебя. А другой возможности доказать свою любовь мне не представится». Но она не решилась. Сейчас, когда он уже стоял в дверях, такое признание могло лишь воодушевить Джордана, и тогда удержать его было бы невозможно.
И она солгала:
— Я.., я думаю, ты прав. Ведь это из-за меня все сорвалось в последний момент, и мой долг — хоть как-то загладить свою вину.
Джордан снова внимательно посмотрел на нее.
По всему было видно, что он напряженно размышляет, наконец он отрезал:
— Хорошо.
Она даже не заметила, что затаила дыхание, и только теперь расслабилась и вздохнула всей грудью.
— Значит, договорились. Со среды до воскресенья мы счастливая пара молодоженов.
— Договорились.
Он сунул руку в карман.
— Держи.
Ева поймала на лету маленькую бархатную коробочку. Молча поглядела на нее и открыла крышку, где, как ей было известно, лежало обручальное кольцо с бриллиантом.
У нее заныло сердце. Она старалась прогнать от себя воспоминания о той ночи на берегу, когда он надел бриллиант на ее палец я горячо поцеловал ладонь.
Неужели эта красота, думала она, имеет какое-то отношение к их липовому браку, затеянному ради душевного спокойствия пожилой женщины?
И напоследок, точно в дешевой мелодраме, он швыряет ей это кольцо.
На глаза у Евы навернулись слезы. И лишь с трудом ей удалось их сдержать. Все прошло, все позади. Если бы у нее был выбор, она бы, не задумываясь, выкинула эту затею из головы.
Медленно, под его пристальным взглядом Ева достала кольцо из коробочки и надела на палец.
— Вот так, — кокетливо произнесла она, сунула коробочку в карман и вытянула руку, чтобы полюбоваться игрой камня. — До чего красиво, Джордан! Я уже по нему соскучилась. — Она мельком взглянула на него. — Ну ладно. — И опустив руку, ждала, что он скажет.
Похоже, впервые за всю эту ночь ему нечего было сказать. Он не сводил с нее темных непроницаемых глаз. Потом, как бы цепляясь за соломинку, завел разговор об отъезде.
— Утром я позвоню своему агенту насчет билетов. Думаю, мы полетим в Тахо, там возьмем напрокат машину. А теперь спокойной ночи. — И уже второй раз он направился к выходу.
Ева вспомнила о своем последнем решении: по возможности все обращать в свою пользу. Сейчас ей захотелось выкинуть что-нибудь неожиданное, что могло бы выбить почву у него из-под ног.
— Джордан, — окликнула она.
Он обернулся настороженно.
— Погоди минуточку, у меня кое-что для тебя есть.
Он подозрительно на нее покосился.
— Пожалуйста, — умоляла она, — всего одну минутку.
— Ладно.
— Спасибо. — Она изобразила легкую улыбку.
Комнага ее была внизу, и нужно было пройти мимо Джордана. Теперь нетрудно было заметить, что в его поведении ощущается какое-то беспокойство и неуверенность. Джордан взглядом проводил ее до поворота в холл.
Она быстро нашла, что искала. На том же месте, где оставила, а именно в ящике комода, в дальнем углу, между стопками шелковых трусиков и носовых платков. Оттуда она извлекла маленькую коробочку и, вытащив содержимое, вернула ее на место. Задвинула ящик комода и поспешила к Джордану Он стоял на прежнем месте. Интересно, удалось ли, как она задумала, вызвать у него беспокойство, любопытство, заставить его хоть немного потерять самообладание?
— Дай мне руку, пожалуйста.
О боже, он снова услышал ее запах. Запах роз и утреннего тумана, который с первой встречи свел его с ума.
Она засмеялась:
— Нет, левую.
Он почувствовал себя дураком, обнаружив, что протянул правую руку, точно дрессированный щенок, обученный давать лапу.
— Что за чертовщина пришла тебе в голову?
— Потерпи, Джордан. Сделай одолжение. Пожалуйста, ладно?
В совершенном смятении он протянул левую руку и ощутил прикосновение мягкой женской ладони.
— Больно совсем не будет, — пошутила она. А он рассматривал ее пышные волосы, пока она надевала кольцо на его безымянный палец.
— Вот так, — прощебетала она и, прежде чем он успел опомниться, прильнула к его ладони.
У него захватило дух, когда она, словно горячим клеймом, выжгла губами на его коже этот поцелуй. Он, точно юнец, застыл на месте, не в силах справиться с неумолимой силой притяжения.
Ее голубые глаза ярко вспыхнули.
— Оно подходит к моему. Я готовила тебе сюрприз ко дню нашего бракосочетания.
Ему следовало бы отдернуть руку, он это знал.
Ведь это не входило в условия их игры. Изображать новобрачных они будут, когда приедут в город его детства. А покамест, когда радом никого нет, им незачем притворяться.., и незачем целовать ему руку, а также позволять Еве держать ее в своей.
Он сделал над собой усилие:
— В этом нет необходимости.
Чего она добивается? Какого черта?! Ни с того ни с сего стала вдруг такой приветливой; и куда только делись ее растерянность и смущение? Не к добру все это.
Они обо всем договорились. И точка. Не пройдет недели, как все будет кончено.
Он осторожно высвободил руку. Она не противилась: дескать, задержала его руку, потому что ему это было так же приятно, как ей.
Голосом, полным желания, которое он тщательно скрывал, Джордан произнес:
— Думаю, ничего не случится, если поношу его один уикенд.
— Ну и прекрасно. — На ее лице появилась загадочная улыбка Джоконды.
— Я позвоню тебе самое позднее в понедельник днем — сообщу, как дела.
На этот раз он стремительно повернулся и вышел.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
— Когда мы наконец приедем? — ныл Уэсли на заднем сиденье. — Ненавижу ездить в этой машине.
Джордан, не поворачиваясь, спокойно ему ответил:
— Еще немного, Уэс. От силы минут десять-двадцать.
— Я есть хочу. И устал.
Джордан собрался было что-то сказать, но Ева коснулась его руки, он понял ее молчаливое предупреждение и предоставил ей самой заняться непослушным ребенком.
— Раз устал, то поспи, — обернувшись к нему, сказала Ева.
Уэсли выпятил нижнюю губу.
— Но он сказал — десять минут. А это долго?
Ева метнула на него строгий взгляд.
— Прекрати, Уэсли. Чтоб я тебя больше не слышала!
Как она и ожидала, губа оттопырилась еще сильней, и Уэсли стал смотреть в окно.
