София Горант - В мире, где нет тебя
Мужчина в белом улыбнулся. Я ведь совсем забыла: он умеет читать мысли.
- Так ты мне дашь руку или нет? – ласково произнес он.
Я неуверенно протянула ему руку. О, Боже, ощущение тепла и блаженства пронзило мое тело, словно электрический разряд. Прикосновение было знаковым. Он одобрительно улыбнулся, не объяснив мне ровным счетом ничего.
- Что ты со мной делаешь? – беспомощно прошептала я. – Твои прикосновения сводят с ума…
- Не бойся, малыш! Это не причинит тебе вред. Ведь тебе даже приятно?
- Да, до слез…Чувство безграничности наполняет всю мою сущность… Внутри меня рождается пламя… А мне даже слов не хватает, чтобы описать его изящество, осознать его природу, подарить тебе что-то схожее… Это тепло согревает изнутри, оно возносить меня к небесам. Увы, словами не передать это всевеликое чувство, ибо ОНО за гранью человеческого понимания…
- Раньше ты это делала по-другому, малыш, - печально улыбнулся [email protected] – Мудрость не требует слов… В безмолвии – сила… Но хватит о прошлом, скажи мне, чего бы ты хотела прямо сейчас? Только не жульничай и говори правду, ладно?
- Я…
В голове рождались мысли, образы, цветные картинки. Он прочел все раньше, чем я успела вымолвить и слово.
Мужчина в белом показывал путь, нежно держа за руку. Куда мы шли - не знаю: все по-прежнему было укрыто лиловым туманом.
Под ногами я чувствовала лепестки цветов, похоже, мы оба шли босиком. Опустив голову, увидела тропинку из чайных роз. Аромат окутывал каждую клеточку моего тела.
«Для сновидения все слишком реально», - подумала я.
Наконец мы оказались у пункта назначения. Сердце судорожно дрогнуло. Картина, что приоткрылась взору, была слишком откровенной - моим самым заветным видением. Я никогда не верила, что мысль материальна. Как же глубоко я ошибалась.
На лазурном берегу океана, слегка погрузившись в мраморный песок, стоял огромный черный рояль. Контраст был истинно сказочным – бледная желтизна песков, ослепительная бирюза волн, златистое сияние солнечных лучей и огромное темное пятно – старинный блестящий рояль. Сверху крышка усыпана толстым шаром фиалок. Возле рояля стоял удобный лакированный стульчик на две персоны. По-моему, антиквариат.
Мужчина провел тыльной стороной ладони по моей щеке. Как мне хотелось заглянуть ему в глаза. Слезы благодарности и восторга струились по лицу.
- Не плачь, малыш!
Он страстно притянул меня к себе. Утопая в сильных объятьях, я чувствовала неземной аромат блестящей кожи. В памяти не было слова, чтобы передать этот запах. Он был божественен.
- Хватит, малыш! Тебе нельзя так долго находиться рядом со мной! По крайней мере, пока… нельзя.
Он отстранил меня так же внезапно, как и обнял.
- Нет…Пожалуйста…Не надо… - умоляла я.
Теперь мне причиняла боль его холодность. Почти физическую боль.
- Если ты не обнимешь меня снова, кажется, я потеряю сознание… - обиженно прошептала я.
Эта тирада вызвала у него взрыв громкого смеха.
- Я тебя обожаю, чудо! Ты не можешь потерять сознание, ты спишь, забыла?
- Хватит, дуться, иди к роялю! Он ждет тебя! - ласково продолжил мужчина в белом.
Что ж, мне не хватило сил противиться его могущественной воле: вмиг я оказалась у инструмента. Подняв крышку, вздох поражения пронзил пространство; белые клавиши переливались серебром, черные – мерцали синевой. Страх испортить это чудо подсказывал держаться в стороне.
- Не бойся – успокаивающим хохотом пронеслось за спиной.
Я осторожно коснулась клавиш: такого чистого звука не приходилось слышать никогда. Пальцы медленно забегали по нотам, рождая чудесные звуки. Они пассажами поднимались ввысь и оседали на белый песок, прозрачную воду. Я играла печальную мелодию, казалось, что стук сердца слышен вдали за горизонтом. Я растворилась в неземном великолепии природы, стала единым целым со вселенной.
- Ты взрослеешь, малыш. С пониманием приходит мудрость.
Мужчина в белом сел рядом со мной, с инструмента полился грустный гимн. Его игра – перевоплощение сущности, трансформация души в мелодию. Волшебство. Уже через мгновенье я начала играть вместе с ним. Теперь ощущение было иное – он и я – единое целое. Он мое прошлое, мое настоящее, мое будущее… Кто же он?...
…Я лежала с закрытыми глазами на воде, покачиваясь на волнах. Просто лежала, отдавшись водной стихии. Он продолжал играть на рояле, присматривая за мной с берега. Удивительно, смущение пропало, обнаженность больше не жгла стыдом.
Только моя нога коснулась теплого песка, как я ощутила на себе волны мягкой ткани - длинное белоснежное платье, воздушное и пышное. На груди прикреплена огромная красная роза. Ветер развевал складки платья, придавая фигуре иллюзорность полета.
Настигнув, я взяла его горячие ладони в свои холодные. От переплетения пальцев мое тело опять пронзила сильная энергетическая дрожь. Я инстинктивно закрыла глаза и крепче прижалась к его груди. Подняв голову, хотелось взглянуть в глубокие глаза, но ничего так и не увидела – волшебное сияние затмило их.
- Какой оттенок таят твои глаза? Скажи мне…
- Сегодня они у меня цвета неба с искринкой солнца.
- Это значит голубые?
- Это значит задумчивые…
- Как тебя зовут?
- Тебя – Машей, малыш!
- Скажи мне хотя бы имя…
- Нет…
- Ну, пожалуйста!
- Если ты захочешь, - сама увидишь! Ищи ответ внутри себя!
Я крепче прижалась подбородком к его плечу. Появилось смутное предчувствие, что скоро наступит пробуждение. Так и случилось…
- Вот и все, маленькая. Мне пора. Надеюсь, тебе понравилось?...
- Я хочу остаться с тобой!
- Нельзя… Сладких снов, милое чудо!
Он нежно прикоснулся губами к моей щеке. Еще миг и мужчина в белом растворился в лиловом тумане.
Я открыла глаза и посмотрела на часы – 7.07; пришел новый день.
1 марта 200Х года (понедельник).
И кто придумал эти первые пары?...
Удивительно, выехав из дому с запасом – я приехала в alma mater на пол часа раньше. Что ж, во всяком случае, будет, чем заняться! В актовом зале стоит – огромный старинный рояль. С опаской дернула дверную ручку. «Хмм…Вот и отлично. Не заперто», - обрадовалась я. Войдя, попыталась зажечь свет, но, кажется, с освещением что-то случилось, и помещение продолжало утопать во мраке. «Ну и чудно…» - смирилась я. - «Так даже романтичнее».
Я с трудом забралась на сцену, нащупала стул, села и медленно открыла крышку инструмента. Пару минут глаза привыкали ко тьме, пальцы хаотично забегали по клавишам. Я начала играть грустную, но до боли красивую мелодию. Как будто озарение снизошло на меня – безупречны и чисты были аккорды, несмотря на то, что я полностью отдалась чувствам и играла во мраке.
