Людмила Сурская - Курсантки
Ленка сначала бегала за ним и пыталась что-то там втюрить. Мы видели, как она непонятно что, горячо доказывая ему, размахивала руками, семеня следом. Но что именно втолковывала она своему слонику, нам не было слышно. Читать по губам специалиста среди нас не нашлось. Только он каждый раз, показывая свой начальственный пыл осаживал её и резкой, но конкретной командой отправлял восвояси.
— Ленка, ты не удачный выбор сделала, — не выдержала Маринка, — он тебя по жизни командами затрахает. По-моему у него, что голова, что задница одной величины. А ты все уши прожужжала про то, какой он необыкновенный. Мужичьё и самое обыкновенное.
— Не в этом же дело, — пыталась смягчить удар Наташа.
— А в чём? — включилась в разговор Вика.
— В психологии.
— Вот это придумала. У тигра своя психология. И ему диктует её желудок. Козу, конечно, жаль, но есть хочется. — Не уступала Вика.
Маринка дёрнула её за китель. «Угомонись. Хватит с неё». Но Елене, измученной не меньше нашего, было не до обид, и она устало отмахнулась. А мне почему-то мгновенно представилось, каким её раскомандовавшийся слоник был в детстве. Наверное, светлым, веснушчатым, круглолицым и толстогубым с серыми неуверенными глазами. Его непременно дразнили «медведем» и «пончиком». А теперь он вырос, возмужал. Стал похожим на шкаф. Но вот побороть неуверенность серых глаз он может только строгими командами. Тут уж выбор за Еленой: принять его таким или послать туда, куда Макар телят не гонял. Я поделилась своей картинкой о «пончике». Меня душил смех. Все заразились им и катались корчась, вздрагивая и поджимая животы.
Время работает за и против. Такое уж у него назначение. Потихоньку страсти улеглись. Гражданские привычки отступили. Мы притёрлись и уже воспринимали командование над собой нормой. А армию такой, какая она есть.
Во вторую же неделю, нашего военного проживания, произошло неприятное ЧП. У девочки из соседней комнаты пропал мобильный. Поднялся невероятный шум, нарисовалось всё какое есть начальство. Наводили шмон. Мы спешно приводили в порядок кровати. Естественно, трясли подушки, ставя их на солдатика. Лена тряханула свою не пожалев силёнок. На пол выпал мобильный. Мы метнулись все пятеро к нему. Потом, перекрестив безумные взгляды, посмотрели друг на друга. Ничего себе фокусы!
— Откуда? — расстроилась Лена.
— Офигеть вопросик.
— Кто нам его подкинул и зачем? Может, ошибся кто комнатой… — Вертя его в руках, тянула Лена.
— Да, тут почешешь макушку у какой кузькиной матери искать его хозяина. — Повертела в руках сотовый Вика. — Первое наперво, на всякий случай отключить надо.
— Зачем? — растерянно повернулась к ней, моргая Натка.
— Я, кажется, догадываюсь кто организовал нам этот геморрой. — Приложила палец к губам Вика. Она моментом стала похожа на охотничью собаку взявшую след.
— Говори.
— Нас сколько человек набрали на переводчиков?
— Одиннадцать.
— А надо было?
— Десять. Ну, может, хватит задавать вопросы. Объясни.
— Вот в этом и собака зарыта. — Просипела загадочно Вика. — Одного должны отчислить.
— Вечно выдумаешь ты Вика! — отмахнулась Марина.
— Как бы не так, — упёрлась та. — Пораскиньте мозгами. Мы его не брали. Мы о нём даже не знали. Отсюда следует что?
— Что? — прошептал нестройный хор, надеясь докопаться до истины.
— А то, — обсмотрела их победным взглядом Вика. — Он появился здесь неспроста.
Никто и не собирался спорить об обратном. Естественно, «неспроста».
— Точно, мне брат рассказывал, — вспомнила я, — у них такие мерзкие вещи тоже проделывали.
— Блин, что ж нам с ним делать-то… — взвыла Лена, качая на руке мобильный.
— Может выкинуть в окно и поминай, как звали, — полезла к окну Марина.
— Ну вы точно ку-ку! — покрутила у виска сложенной в трубочку ладошкой Вика. — У вас что мозги переклинило…
Я тоже напрочь расхаяла эту идею:
— Тю, сдурели. Шуму окном наделаем или кто, не дай бог, увидит. Или на башку упадёт. Начнутся выяснения, прикиды… Сбрендили что ли…
— Что ж тогда? Слышите, уже ходят. Скоро к нам. Выходить запрещено… — паниковала Лена. — Я была бы всем очень благодарна.
И тут меня осенило.
— Эй, девчонки я вспомнила, мой дядя, служивший в советские времена в Германии, рассказывал, как они провозили через границу часы.
— И как? — повернулись все хором ко мне.
— В варенье. Заматывали в плёнку и опускали в банку с вареньем, — делилась воспоминанием я.
— На войне как на войне. Что ж мы стоим, бегом.
— Правильно. Бережёного сам бог бережёт.
— Ух, паразиты! — погрозила соседям через стену Лена. — У меня уже зубы сводит, как у крокодила, я б им гадам что-нибудь откусила.
Я быстро нырнула в шкаф и хлопнула дном банки с вареньем о стол. Делали всё в темпе. Образовавшуюся лишнюю массу вылили в вазочку. Получается, худо бедно подготовились.
— Они будут страшно разочарованы, — злорадно пообещала кому-то не видимому, но вредному Маринка.
Начальство своими габаритами заполнило всю комнату. Мы, не желая принимать участие в копаниях, отошли к двери. Рылись курсанты. Остальные внимательно наблюдали. Не заметить мы не могли: искали в подушках. Естественно, не нашли. Ни с их способностями. Ушли, хлопнув дверью так, что она заныла на петлях. Вскоре по коридору засновал туда-сюда народ. Мы переглянулись. Ай да мы! Отлично. Теперь дотерпеть до душа. У нас, конечно, хватало забот помимо выдворения из комнаты телефона и мы спешно все занялись ими, чтоб упаси бог не сунуться со своим мероприятием раньше времени. Дотерпев и отправившись хороводом купаться, мы отнесли мобильник в душ и оставили там на окне. Возвращаясь назад, предупредили наряд на тумбочке, что видели в душе телефон. В общем, отделались лёгким испугом. Но это происшествие имело свои плюсы — оно сплотило нас. Прикусив языки, мы обсуждение случившегося с нами отменили. Стёрли. Забыли. Гадости лучше не вспоминать.
4
А жизнь шлёпала нашими берцами вперёд. Вскоре для нас наступила новая полоса — начались наряды. Это пытка. По-другому не объяснишь. Уже за несколько дней до очереди настроение напрочь портится. Первый раз мы лезли из кожи злясь и усердствуя. Потом поняли, что относиться к этому явлению нужно, как к необходимости, которую нужно пережить. Сначала мы проходили инструктаж, потом нас заставляли сдать типа экзамена, дальше отправляли готовиться к нарядам: гладиться, чиститься, подшиваться и много чего учить. Вот именно такой неприятный сюрприз ждал нас. Пришла очередь идти на экзекуцию и нашей комнате.
