Инга Берристер - Верное средство
— Она была достойна того, чтобы стать твоей! — ледяным тоном отрезала Анабел.
Глаза Жиля потемнели.
— Любовницей, но не женой и не матерью моих детей! Луиза прекрасно знала, чего хочет. Думаешь, она связалась бы со мной, если бы не титул и этот замок?
— Может, и связалась бы.
Господи, что я говорю! Анабел увидела, что глаза Жиля полыхают гневом. Но какая женщина в здравом уме и твердой памяти не влюбилась бы в Жиля, даже если бы у него рубашки за душой не было?
Какая женщина? Да какая угодно, только не я, прекрасно знающая его жестокость и черствость!
— Жиль, меня не интересуют твои матримониальные проблемы, — резко ответила Анабел. — Я хочу знать только одно: как ты посмел втянуть меня в эту историю? Неужели тебе все еще нравится причинять боль " другим ради собственного удовольствия?
Наступила мертвая тишина. С каждой секундой молчание становилось все невыносимее. Хотя Анабел приказала себе не бояться, она невольно затаила дыхание, глядя на неумолимое лицо Жиля.
— Твоей последней фразы я не слышал. А что касается первой… — Он пожал плечами. — Посмел, потому что ты оказалась здесь, потому что мы знаем друг друга и потому что на твоем пальце было обручальное кольцо, это сильно упростило дело.
— Ну если так, — сквозь зубы процедила Анабел, — наша помолвка подошла к концу!
— Она закончится завтра, — высокомерно возразил Жиль. — Когда мы поженимся.
— Поженимся? — ошалело уставилась на него Анабел. — Ты сошел с ума? Я бы не вышла за тебя даже в том случае, если бы ты был единственным мужчиной на свете! Ты забыл, что я обручена с другим? С человеком, которого я люблю и который любит меня…
— Но не доверяет ни на грош, — лаконично закончил Жиль. — Иначе он не позвонил бы мне сегодня утром. Его интересовало, не общая ли у тебя спальня с Майклом Робертсом. Признаюсь, предстоящая встреча меня заинтриговала. Ты должна была сильно измениться, чтобы вызвать такую ревность.
Анабел пропустила насмешку мимо ушей Так значит, Жиль знал, что я приеду! Следовательно, сцена с Луизой была отрепетирована заранее? Верить не хотелось, но такой спектакль в стиле Макиавелли вполне мог доставить Жилю удовольствие.
— Садись, — холодно велел он, схватил девушку за плечи и заставил опуститься в кресло с парчовой обивкой, стоившее дороже, чем вся обстановка в лондонской квартире Анабел. Его прохладные загорелые пальцы были такими сильными, что на коже наверняка остались синяки. — Прекрати истерику и слушай. Отец Луизы мой близкий друг и сосед, к которому я отношусь с большим уважением. Бернар понятия не имеет о том, что на самом деле представляет собой Луиза, а его друзья молчат из деликатности. Его великолепные виноградники, граничащие с моими, станут приданым Луизы, когда та снова выйдет замуж. У Бернара слабое здоровье, и он больше не может сам управлять ими. Я бы с удовольствием купил их…
— Почему бы тебе не жениться на Луизе? — со злостью перебила Анабел. — Тогда ты получил бы эти земли даром!
— Напротив, — непринужденно ответил Жиль, — цена оказалась бы слишком высока. Вся округа была бы в курсе, что графиня готова переспать с первым встречным, а я не знал бы, кто настоящий отец детей, которые считались бы моими. Кроме того, я только что услышал местные сплетни обо мне и Луизе. Сплетни, нарочно распространяемые ею же. Она ни перед чем не остановится, лишь бы стать графиней де Шовиньи.
Его цинизм снова заставил Анабел ахнуть. Но Жиль, не обращая на это внимания, бесстрастно продолжил:
— У меня было два выхода: либо поддаться на шантаж Луизы, либо причинить боль старому другу.
— Выбрав второе, ты рисковал лишиться богатых земель, — буркнула себе под нос Анабел, но Жиль пропустил эту шпильку мимо ушей.
— и тут мне представилась третья возможность, намного более предпочтительная. Брак с кем-нибудь другим. Брак, который усыпит подозрения Бернара, заставит умолкнуть болтливый язык Луизы и, что важнее всего, который можно будет расторгнуть после достижения цели. Короче говоря, моя дорогая, я говорю о временном браке с тобой.
Анабел лишилась дара речи и уставилась на Жиля во все глаза.
— Ни за что! — решительно заявила девушка, когда к ней вернулся голос. — Ты не можешь меня заставить!
— Еще как могу, — вкрадчиво ответил он. Жиль пересек комнату, извлек из кармана связку ключей и отпер красивый резной секретер восемнадцатого века.
— Ты помнишь это. Анабел?
Голос его звучал непринужденно и казался лишенным эмоций, но чуткое ухо Анабел уловило нотку триумфа. Она с отчаянием увидела листки розовой линованной бумаги из бювара, подаренного ей на шестнадцатилетие крестной. Однако не прошло и шести недель, как весь бювар был предан огню. За исключением двух листков бумаги и одного конверта.
— Интересно, что скажет об этом твой ревнивый жених? — издевательски улыбнулся Жиль. — Даже сегодня, когда нравы куда более терпимы, это все еще нечто… выдающееся, ты не находишь? Или нужно освежить твою память?
Анабел вздрогнула всем телом и отвернулась. Она не могла видеть это письмо, не то что взять его в руки.
— Увы, ты слишком поздно вспомнила о скромности! — хмыкнул Жиль. — Прочитав это, я усомнился, что ты вообще когда-нибудь была скромной. Сегодня утром я снова перечитал письмо. Хотя его стиль оставляет желать лучшего, никто не усомнится в истинной природе твоих чувств. Едва ли я ошибусь, предположив, что даже твой любимый жених никогда не получал от тебя такого письма…
— Неужели ты думаешь… — невольно выр, валось у Анабел, но Жиль жестом остановил ее.
— Может быть, и нет. Твое внешнее хладнокровие не слишком сочетается с недвусмысленно страстным тоном этого письма. Позволь все же зачитать пару пассажей. Только для того чтобы освежить воспоминания…
— Не-е-т! — простонала Анабел и, заткнув уши, затряслась как в лихорадке, глаза ее наполнились невыносимой болью.
— Значит, договорились, — удовлетворенно подытожил Жиль, на которого не произвели ни малейшего впечатления ее ссутулившиеся плечи и побелевшее лицо. — Либо ты выходишь за меня замуж — конечно, временно, — либо я отсылаю копию этого письма твоему жениху. У тебя будет ночь на раздумье, — ледяным тоном добавил он. — И не вздумай бежать, иначе твой жених непременно получит этот очаровательный образчик эпистолярного жанра.
Каким-то чудом она сумела встать и на дрожащих ногах добраться до двери. Жиль остановил ее на пороге и беспощадно заглянул в лицо.
— Как ни странно, в тебе действительно чувствуется порода. Такой красотой обладают только невинные девочки, воспитывавшиеся в стенах монастыря. Слава Богу, я знаю, что ты собой представляешь, иначе мог бы… Будь ты такой холодной и невинной, какой кажешься, было бы любопытно пробудить в тебе любовь.
