Джейн Кренц - Таинства ночи
Но, с другой стороны, Крофт был невероятно удивлен тем, что ей удалось заставить его разговориться. Он всегда держал себя в руках, умел подчинять чувства разуму. Крофт знал, что рядом с ним люди чувствовали себя неловко, и прекрасно понимал почему.
— Что вы хотите сказать? Эксперт в области жестокости?
Крофт вздохнул и вынул руки из карманов. Людей всегда настораживало, когда им не были видны руки их потенциального противника.
— У меня три школы самозащиты. Две в Калифорнии и одна в Орегоне.
Она опустила сумочку и облегченно вздохнула.
— Значит, вы эксперт в области карате или дзюдо?
— Что-то вроде этого, — кивнул он. — Я сам разработал тот метод, по которому обучаю в своих школах. В его основе лежит техника древних школ боевых искусств, с которой у нас мало знакомы.
Она улыбнулась, успокоенная тем, что получила столь простое и логичное объяснение.
— Это безумно интересно. Да, это все объясняет.
— Объясняет что?
— То, как вы двигаетесь. Вы как будто… летаете, что ли. Это сбивает с толку, знаете ли… Ладно. Я принесу «Долину». Я храню ее в кухонном шкафу. Раз уж вы ворвались в мой дом, то у меня не остается другого выбора, кроме как показать вам ее. Однако должна еще раз предупредить вас, эта книга не продается. — Мерси бросила сумочку на диван, повернулась и пошла на кухню.
Крофт проводил ее долгим изучающим взглядом, думая о том, что не отказался бы провести побольше времени рядом с женщиной, обладающей столь очаровательной улыбкой. Ему нравился огонь, то и дело загоравшийся в ее глазах. А у нее были очень красивые глаза:
Зеленоватого оттенка, удивительно четко отражавшие все ее мысли и переживания. Смотреть в них было все равно что смотреть через кусочек полупрозрачного камня. За время их непродолжительного знакомства Крофт успел увидеть в этом взгляде все, начиная от любопытства и заканчивая ужасом. И вдруг он поймал себя на мысли, что ему было бы очень интересно узнать, как глаза Мерси отражают страсть.
Крофт тряхнул головой. Он приехал сюда по делу. А когда он работал, то не позволял ничему, и особенно сексу, отвлекать его.
И все же Крофт был вынужден признать, что Мерси Пеннингтон привлекала его. И совсем не потому, что она была необыкновенно красива. Когда он впервые увидел ее, ему показалось, что Мерси похожа на горный хрусталь. Горный хрусталь был неброским камнем, и рассмотреть его истинную ценность мог только искусный и внимательный наблюдатель.
Для того чтобы пришло истинное восхищение этим камнем, сначала нужно познать его. Познать то, как он отражает свет, познать его внутреннюю силу и игру теней, то, как ласкает он взгляд. Обыкновенный человек пройдет мимо него, но человек наблюдательный обязательно заметит такое сокровище.
Давным-давно познал Крофт науку наблюдения, и особенно сосредоточен он был, созерцая что-либо заинтересовавшее его. Но ничто до сих пор так не возбуждало его интерес, как эта женщина — Мерси Пеннингтон. Возможно, все объяснялось просто-напросто тем, что она имела отношение к этой книге, но…
Крофт подумал, что ей, должно быть, около тридцати. Она была невысокого роста — по плечо ему. Волосы Мерси напомнили Крофту рыжевато-коричневую шерсть его любимого ротвейлера. Это был насыщенный, теплый оттенок коричневого цвета, и Крофт не мог отвести от них взгляд. Ему захотелось протянуть руку и Дотронуться до ее локонов. Он улыбнулся, представив, что сказала бы Мерси, узнав, что ее сравнили с собакой.
Ее волосы были собраны в аккуратный маленький пучок. А Крофт представил, как они рассыпаются по, ее плечам, когда она вытаскивает шпильки, держащие шелковистые пряди. Однако сейчас взору Крофта представилось совершенно изумительное зрелище: плавный изгиб ее шеи, мягкой и беззащитной, напоминающей стебелек цветка. Он подумал о том, как много чувственного и невероятно соблазнительного было в этой женщине. Тело Крофта напряглось от возбуждения, и тут он уже не на шутку рассердился. Много лет он учился тому, чтобы контролировать свое тело и управлять им, и сейчас его взбесило то, что он так легко потерял самообладание в присутствии этой стройной зеленоглазой женщины.
Мерси была очень привлекательной. Большие миндалевидные глаза, дерзко вздернутый носик и пухлые чувственные губы, которые Крофту вдруг захотелось поцеловать.
Мерси была одета в обычном для Игнатиус-Ков стиле: широкие брюки защитного цвета и облегающая зеленая спортивная футболка. Только на футболке не было вышито, как у других, изображение животного, и на брюках не красовался фирменный знак, а мокасины были слегка потертыми и поношенными.
А грудь… Взгляд Крофта задержался на ней чуть дольше обычного, ибо она вызвала у него живой интерес. Она была невелика, однако ее мягкая округлость приятно радовала глаз. Крофта не привлекали полные женщины. Утонченность — вот что приковывало его взгляд. Не важно, что это было: женщина или китайская ваза.
Защитного цвета слаксы замечательно смотрелись на ее превосходной формы бедрах. Он представил, как сжимает ее ягодицы в своих руках, слегка приподнимая их, до тех пор пока не сможет, нежно покачивая, прижать к своим бедрам…
— Черт возьми, — пробормотал он.
— Что случилось? — раздался с кухни голос Мерси.
Стукнула дверца кухонного шкафа.
— Ничего.
Как мог он объяснить ей, что случилось, если и сам ничего не понимал. Лучше просто промолчать. Крофт услышал ее шаги и понял, что Мерси возвращается, чтобы показать ему книгу.
Итак, он находится здесь с единственной целью: ему нужна книга, а вовсе не Мерси Пеннингтон. И Крофт постарается сделать все, чтобы впредь не забывать об этом. Никогда прежде он не тратил столько сил, чтобы заставлять себя не отвлекаться. Он вообще редко отвлекался, да и то только тогда, когда ему этого самому хотелось.
Он огляделся по сторонам. Обстановка квартиры всегда много говорит о ее хозяине. А сейчас ему нужно было побольше узнать о характере Мерси.
Ее квартира была невероятно яркой, заполненной всяким бесполезным хламом. Сразу бросалось в глаза, что из всех оттенков она предпочитает самые насыщенные, яркие, колоритные. В этой уютной, хорошо освещенной гостиной не было ни следа розовато-лилового, светло-зеленого или девственно-голубоватого…
На диване лимонного цвета в художественном беспорядке валялись всевозможные подушечки и турецкие покрывала. На оранжевых светильниках висели разноцветные шнурочки и цепочки. Книжный шкаф тоже был оранжевым, а его полированное дерево наполняло комнату чудесными огненными бликами и ярким светом. Свет отражался и от огромных зеркал, расположенных возле дивана. Ковер же был ослепительно-синим, а стены — белоснежными.
