Джейми Макгуайр - Прекрасная катастрофа
— Я про твой выбор. Ты вообще не похож на полицейского.
Его брови сдвинулись вместе, внезапно фокусируясь на нашем разговоре.
— Почему?
Я посмотрела на татуировку что покрывала его руку.
— Скажем так, ты больше похож на уголовника нежели на стража правопорядка.
— Я не попадал ни в какую передрягу… в большинстве случаев. Отец был очень строг.
— Где твоя мама?
— Она умерла, когда я был ребенком, — сухо сказал он.
— Я… Я соболезную, — сказала я, качая головой.
Его ответ застал меня врасплох. Он отверг мое сочувствие.
— Я не помню её. Мои братья помнят, но мне было всего 3 года, когда она умерла.
— Четыре брата, да? Как же ты их различаешь? — съехидничала я.
— Я различаю их по силе удара, а она различается от старшего к младшему. Томас, близнецы… Тайлер и.
Тэйлор, и затем Трентон. У тебя нет личного пространства, если в комнате Тайлером и Тэй. Они научили меня половине того, что я показываю на Арене. Трентон самый младший, но и самый быстрый. Теперь он единственный, кто может ударить меня.
Я покачала головой, представив дом в котором бегает пять Тревисов.
— У них у всех, тоже есть татуировки?
— Довольно много. За исключением Томаса. Он занимается рекламой в Калифорнии.
— А твой отец? Где он?
— Относительно недалеко, — сказал он.
Его желваки заработали с особым усилием, все больше раздражаясь футбольной командой.
— Над чем они смеются? — спросила я, указав в сторону шумного стола.
Он покачал головой, явно не собираясь делиться причиной. Я скрестила свои руки, и уселась поудобней, нервничая, что они могли такое сказать, что это вызвало у него столько раздражения.
— Скажи мне.
— Они смеются, что сначала, я привез тебя поужинать. Это обычно…не в моем стиле.
— Сначала?
Тревис вздохнул от того, какое выражение приняло мое лицо.
— Я сказал, прежде чем подумал.
— А я боялась, что они смеялись над тем, что видят тебя со мной, одетой вот так, и думают, что я собираюсь переспать с тобой, — пробурчала я.
— Почему я не могу видеться с тобой?
— Так, о чем мы говорили?
Я спросила чувствуя как мои щеки становятся все краснее.
— Ты. Что по-твоему самое главное? — спросил он.
— Ох, ээ… получить образование, пока что. Я ещё толком не определилась, но склоняюсь в сторону бухгалтерии.
— Ты ведь не местная. Тебя перевели, и откуда?
— Уичита. Как и Америку.
— Как же тебя занесло так далеко от Канзаса?
Я сдирала этикетку с моей пивной бутылки.
— Нам просто пришлось уйти.
— Из-за чего?
— Мои родители.
— Ох. Что насчет Америки? У нее тоже проблемы с родителями?
— Нет, Марк и Пэм замечательные. Они практически вырастили меня. Она как бы следует по пятам; не хочет, чтобы я оставалась одна.
Трэвис кивнул.
— Так почему Восточный Универ?
— Чувствую себя как на допросе, — сказала я.
Вопросы перешли от легкого трепа к личным вещам, и я начала чувствовать себя неуютно. Несколько стульев стукнулись друг об друга, когда команда по футболу покидала свои места. Они отпустили последнюю шутку перед тем как побрести к двери. Их шаг ускорился, когда Трэвис поднялся.
Те кто был в конце, стали пихать тех кто шел впереди, чтобы сбежать до того как Тревис пересечет зал. Он сел, заставляя раздражение и злость уйти.
Я вскинула бровь.
— Ты грозилась рассказать, почему выбрала Восточный Универ, — подсказал он.
— Трудно объяснить, — сказала я пожав плечами. — Думаю, это просто было правильным.
Он ухмыльнулся и открыл меню.
— Я знаю, что ты имеешь в виду.
Глава 2. Свинья
Все те же лица, уселись за нашим любимым столом.
Америка села на моей стороне, Финч на противоположной, а остальные места занял Шепли вместе со своими братьями из Сигма Тау.
В столовой стоял жуткий гомон, из которого ничего не было слышно, и кажется кондиционер опять забарахлил. Казалось, что воздух состоял только из запахов пота и жаренной еды, и вместе тем все все выглядели куда более оживленными нежели обычно.
— Здоров, Бразил, сказал Шепли, приветствуя парня, что сидел напротив меня.
Белая кепка Бразила, на которой была символика футбольной команды Восточного Универа, резко контрастировала с его шоколадно-темными глазами, и оливковой кожей.
— После субботней игры тебя не хватало, Шеп. Мне пришлось выпить то ли одно пиво, то ли шесть вместо тебя. — произнес он, сверкнув белыми зубами.
— Я ценю это. Я был с Мери на ужине-пояснил он, наклоняясь, чтобы поцеловать макушку длинных, светлых волос Америки.
— Ты сидишь на моем стуле, Бразил.
Бразил обернулся назад, и увидел Тревиса, стоящего прямо за ним, и после с удивлением посмотрел на меня.
— О, это одна из твоих подружек, Трев?
— Однозначно нет, — сказала я, качая головой.
Бразил посмотрел на Трэвиса, который выжидательно уставился на него. Бразил пожал плечами, и отнес свой поднос на другой конец стола.
Тревис сел на его место, и улыбнулся мне.
— Как жизнь, Пташка?
— Что это? — спросила я, загипнотизированная содержимым его подноса.
Непонятно почему, но его еда казалась пластмассовой.
Смеясь Тревис отпил из своего стакана.
— Повара здесь пугают меня. Но я не собираюсь критиковать их навыки приготовления пищи.
От меня не ускользнуло, что в глазах, тех кто сидел за столом, сверкнул интерес.
Ведь они ещё ни разу не видели, чтобы Тревис добивался девушки. Поняв это, я еле сдержала улыбку.
— Оох… после обеда контрольная по биологии. — простонала Америка.
— Ты учила? — спросила я.
— Боже, нет. Я провела ночь, убеждая своего парня, что ты не собираешься спать с Трэвисом.
Футболисты, что сидели в конце нашего стола, перестали хохотать, и стали слушать более внимательно, невольно привлекая внимание других студентов. Я сердито посмотрела на Америку, но она как ни в чем не бывало, толкала Шепа своим локтем.
— Иисусе, Шеп. У тебя проблемы с этим, да братишка? — спросил Тревис, бросив пакетик с кетчупом в своего двоюродного брата.
Шепли не ответил, но я благодарно улыбнулась Тревису за смену темы.
Америка потерла его спину.
— Все с ним будет в порядке. Ему необходимо некоторое время, чтобы поверить — Эбби к твоему очарованию невосприимчива.
— Я не пытался очаровать ее, — фыркнул Трэвис, делая вид, что оскорблен. — Она мой друг.
Я глянула на Шепли.
— Я же говорила тебе. Тебе не о чем тревожиться.
Наконец, мы пересеклись взглядом с Шепли, и увидев, что я говорю искренне он слегка повеселел.
