Нора Робертс - Дочь великого грешника
Судя по тому, что Уилла на похоронах не уронила ни одной слезинки, большой любви к папаше она тоже не питала.
Для всех присутствующих это всего лишь бизнес, заключила Тэсс и нетерпеливо забарабанила пальцами по подлокотнику.
Словно услышав ее мысли, Нэйт поднял голову и взглянул ей в глаза. Тэсс поежилась — показалось, будто адвокат видит ее насквозь. Видит и осуждает. Во всяком случае, взгляд его был весьма неприязненным.
Ну и черт с тобой, подумала Тэсс и взгляда не отвела. Гони бабки. Больше от тебя ничего не требуется.
— Есть два способа оглашения завещания — на ваш выбор, — начал Нэйт. — Можно сделать все официально. Я зачитаю завещание Джека вслух, а потом объясню, что значат все эти юридические термины. Или же я могу с самого начала растолковать вам все своими словами. — Он посмотрел на Уиллу — она была для него главной. — Уилла, тебе решать.
— Давай простыми словами, Нэйт.
— Ну хорошо. Итак. Бесс, тебе он оставил по тысяче долларов за каждый год, прожитый тобой на ранчо. Таким образом, ты получаешь тридцать четыре тысячи.
— Тридцать четыре тысячи! — ахнула Бесс. — Господи, Нэйт, да что же я буду делать с такой кучей денег?
Он улыбнулся:
— Тратить. А если захочешь вложить в дело, я помогу тебе советом.
— Вот тебе и раз… — Бесс растерянно оглянулась на Уиллу, развела руками. — Господи боже…
А Тэсс подумала: если экономка получила тридцать штук, то мне должно достаться вдвое больше. Как минимум. И уж я-то знаю, как с этими деньгами поступить.
— Теперь Адам. В соответствии с обещанием, которое Джек дал твоей матери в день свадьбы, ты получаешь на выбор либо двадцать тысяч единовременно, либо два процента прибыли от ранчо. Сам понимаешь, два процента — больше, чем двадцать тысяч, но решать тебе.
— Это несправедливо! — пронзительно кричала Уилла.
От неожиданности Лили чуть не подпрыгнула на стуле, а Тэсс недоуменно приподняла бровь.
— Это несправедливо! Всего два процента? Адам вкалывал на ранчо с восьмилетнего возраста. Он…
— Уилла, перестань, — спокойно сказал Адам, кладя руку ей на плечо. — Тут все по-честному.
— Как бы не так! — Она яростно сбросила с плеча его руку. — У нас лучший табун в штате. Благодаря Адаму! Отец должен был завещать ему всех лошадей, не говоря уж о доме, где Адам живет. Надо было оставить ему деньги, землю…
— Уилла, замолчи. — Адам терпеливо погладил ее по плечу. — Джек оставил мне то, о чем просила моя мать. Не больше и не меньше.
Уилла взяла себя в руки, не желая закатывать сцену перед чужими. В конце концов, нетрудно будет все исправить. Она немедленно велит Нэйту составить новый документ.
— Извините. — Уилла откинулась на спинку кресла. — Продолжай, Нэйт.
— Что касается ранчо — скота, оборудования, транспорта, леса, недвижимости… — Он сделал паузу, собираясь с силами. — В общем, ранчо «Мэрси» должно функционировать как прежде. Затраты будут покрываться, зарплаты выплачиваться, прибыль идти на счет или инвестироваться. Управлять ранчо будешь ты, Уилла, но под присмотром душеприказчика. В течение одного года.
— Погоди-ка, — вскинулась Уилла. — Он хочет, чтобы ты меня контролировал целый год?
— И это еще не все, — извиняющимся тоном сказал Нэйт. — Существуют определенные условия, которые должны соблюдаться в течение года. Они вступают в силу не позже, чем через четырнадцать дней после оглашения завещания. Лишь при выполнении этих условий ранчо и все прочее имущество переходит в собственность наследников.
— Какие еще условия? — поразилась Уилла. — Какие наследники? Что все это значит, Нэйт?
— Ранчо поделено между дочерьми покойного в равных долях. Нэйт увидел, как лицо Уиллы залилось мертвенной бледностью, и, мысленно обругав Джека Мэрси, продолжил:
— Но для того, чтобы вступить в права собственности, все три дочери должны прожить здесь, на ранчо, целый год, покидая территорию лишь в случае крайней необходимости, да и то на срок не более одной недели. По истечении года, если эти условия будут соблюдены, каждая из дочерей получает треть имущества. Доля может быть передана или продана любой другой наследнице, но не постороннему лицу. Это ограничение распространяется на десятилетний срок.
— Стоп! — Тэсс громко стукнула бокалом о стол. — Если я правильно поняла, мне достается третья часть какого-то паршивого ранчо, расположенного на краю света, да я еще и должна торчать тут целый год? Прикажете здесь поселиться? Подарить вам год моей жизни? Черта лысого! — Она вскочила на ноги. — Плевала я на твое ранчо, детка, успокойся, — сказала она Уилле. — Все коровы и все навозные кучи твои. Мне этого добра даром не надо. Отдай мне мою долю наличными, и я тут же испарюсь.
— Извините, мисс Мэрси, но так не получится, — сказал Нэйт, разглядывая старшую из сестер. Ишь как разозлилась, подумал он, но держит себя в руках, истерики не устраивает. — Условия завещания изложены с исчерпывающей ясностью. Если вы с ними не согласны, ранчо передается в собственность государственного заповедника.
— Что-что?
Уилла схватилась руками за голову.
Обида, ярость, страх — все смешалось у нее внутри. Нужно было на время забыть об эмоциях и пораскинуть мозгами.
Ну, десятилетний срок она еще могла понять. Это нужно для того, чтобы налог на наследование был определен не по рыночной, а по номинальной стоимости. Джек люто ненавидел государство и скорее удавился бы, чем переплатил федеральным службам хоть один лишний цент. Но угроза передать ранчо заповеднику звучала по меньшей мере дико. Уилла отлично знала, как Джек относился к подобного рода организациям — защитников природы он называл слюнтяями и «зверолюбами».
— А если мы не согласимся, — сказала Уилла, пытаясь сохранить спокойствие. — Что тогда? Неужели можно вот так взять и отдать ранчо, принадлежавшее роду Мэрси больше ста лет? И только из-за того, что кто-то из нас откажется выполнять эти дурацкие условия?
Нэйт глубоко вздохнул, в эту минуту он ненавидел сам себя.
— Извини, Уилла, но я не смог Джека переубедить. Он устроил все таким образом, что, если хоть одна из сестер нарушает условия, сформулированные в завещании, вам ничего не достается. Каждая получит сто долларов и ни цента больше.
— Сто долларов? — Тэсс запрокинула голову и звонко расхохоталась, оценив абсурдность ситуации. — Вот сукин сын!
— Заткнись! — прошипела Уилла, вскакивая на ноги. — Закрой свою пасть. Скажи мне, Нэйт, — обернулась она к адвокату, — а нельзя ли оспорить завещание?
— Если тебя интересует мнение юриста, то, по-моему, это дело дохлое. На судебный процесс уйдут годы и куча денег, а шансы выиграть очень малы.
