Одержимость Ростовщика (СИ) - Вульф Алина

Повторяю себе, как молитву и не замечаю, как проходит день. Солнце скрывается за горизонтом и уже луна диктует свои права на чёрном небосводе. А вместе с взошедшей луной с улицы доносятся звуки въезжающего автомобиля.

В рефлексе подбегаю к окну и вижу, как знакомый спорткар останавливается у дома. Внушительная, мощная фигура выходит из салона. Ночью, под светом фонарей Рагнар выглядит ещё ужасающе, чем под светом солнца. Без всяких проблем он взглядом находит моё окно и дрожь проносится по телу от того, насколько предвкушающе загораются его глаза. Глаза довольного хищника, уверенного, что добыча в его руках.

5

Столкнувшись взглядом с Рагнаром я спряталась за занавесками. Плотный слой бархатной ткани закрывал мою фигуру от внешнего мира, но сердце в испуге бешено билось так, словно я стояла в шаге от своего мучителя.

И как так быстро нашёл? Я ведь даже света не включала. Специально сидела во тьме, глупо надеясь, что решат будто сплю. Ещё одна наивная попытка оттянуть минуты казни. Но он всё равно увидел. Будто нутром почувствовал моё местонахождение. Теперь прятаться бесполезно.

Тихий, ленивый стук в дверь заставляет вмиг напрячься. Вцепиться в несчастную ткань мёртвой хваткой. А после отпускает от понимая, что это не Рагнар. Мужчина не стал бы проявлять вежливость и стучаться. Подобные понятие ему возможно даже и не известны. Он скорее выломал бы дверь и взял своё не раздумывая.

— Прими ванну и надень это, — не дожидаясь разрешения вошла та самая горничная и сухо выплюнула слова, бросив на постель комплект чёрного кружевного белья.

Девушка не скрывала своего презрения. По взгляду и тону в голосе было понятно, что она считает меня не более чем простой шлюхой. Очередным развлечением её хозяина, которое она вынуждена терпеть в доме.

И я ничего не могу ответить, потому что сама чувствую себя подобным образом. Грязной и падшей. Вернее я стану такой после сегодняшней ночи и никто уже не очистит меня после этого позора. Только мысль о том, что своим поступком я спасаю семью, хоть как-то помогает. Не даёт свернуть с пути.

— Босс, приказал не задерживаться, — торопит меня блондинка и кивает в сторону смежной комнаты. — Одевайся и на выход. Тебя отведут в его спальню.

— А платье? Или какая-нибудь другая верхняя одежда? — взяв чистое бельё, я осматриваюсь вокруг, но больше ничего нет.

Никакого предмета гардероба, который я могла бы набросить на себя сверху.

— Тебе больше ничего не понадобится, — усмехается и оставляет меня одну.

Значит больше не положено?

Я внимательно рассматриваю подаренный мне комплект и чувствую как щёки начинают загораться алым пламенем.

И они хотят, чтобы я это надела? Оно ведь ничего не скрывает.

Лезу в шкаф и достаю новую рубашку. Щеголять по комнатам в одном белье, перед посторонними не собираюсь. Может я и продала себя, но продала одному человеку. Демонстрировать тело остальным обитателям дома не собираюсь.

Не смотря на предупреждение о приказе, я принимаю душ как можно дольше. Растягиваю свою пытку насколько это возможно, тщательно обмывая каждую частичку тела. Но долго измываться над зверем опасно. Если не выйду в ближайшее время он сам ворвётся сюда и как есть вынесет на потеху публике.

Смываю с себя мужской гель для душа, другого я не нашла, и вытрав себя на сухо, всё же надеваю на себя это… это… Нет. Это даже предметом одежды назвать нельзя. Однажды я пыталась как-то разнообразить свой гардероб красивым кружевным бельём. Хотела выглядеть красиво. Ни для кого-то другого, а для себя самой. Но по сравнению с тем, что мне преподнесли сейчас, вся моя одежда кажется балдахином.

Мне с трудом удаётся понять, как надеть его на себя. Ремешки путают, но и с ними справляюсь. Чувствую себя неловко и пока одеваю его. Будто совершаю преступление. Хочется скрыться и спрятаться от всего, но вместе с тем будоражащие ощущения проходят по телу. От того, как выгляжу.

Тёмный бюстгальтер просвечивает грудь. Тонкие ремешки пришитые к лямкам переплитаются между собой. Ещё минут десять уходит на то, чтобы разобраться с чулками. Тут же накидываю на себя мужскую рубашку, потому что не могу долго находится в подобном виде. Даже наедине с собой.

Если бы не ситуация в которой я оказалась, возможно мне понравился бы свой внешний вид. С этим бельём некие новые чувства охватывали изнутри. Осознание для ещё вчерашней маленькой девочки, что вот она. Действительно делает первые шаги во взрослую жизнь. Но понимание от того, кому предназначается всё это... для кого она так тщательно готовится, прерывает столь важный для девушки момент.

Уже через пару мгновений мне придётся с головой окунуться в эту самую взрослую жизнь. И всё будет не так, как я себе представляла.

Тяжёлые шаги за дверью приводят в ужас. Заставляют совсем сжаться в страхе перед их хозяином. А когда дверь с грохотом ломается с петель забиваюсь в угол.

— Ты задержалась, — недовольно рявкает Рагнар, вламываясь в помещении и безошибочно находит меня.

Разгорячённый взгляд бегает по моей фигуре и в глазах цвета ночи возникает пекло. Самый настоящий пожар. Он усмиряет его злость, но видно, что недовольство ещё таится в душе мужчины.

Рубашка. Этот предмет одежды на мне сейчас для него, как бельмо на глазу. Дразнит и раздражает. Будто маленькая преграда играет на его нервах.

— Зачем нацепила? Сказал же не надевать ничего сверху.

Колени дрожат. Пульс ещё бьётся учащённо. Не знаю куда себя деть.

Что делать? Да у меня же общения с парнями никогда не было нормального. Родительские учения о том, что приличные девушки не ведут дружбу с противоположным полом совсем не располагали к подобному. Поэтому совсем теряюсь рядом с таким мужчиной. Властным, опасным и гораздо старше меня.

Собираюсь с мыслями. Не знаю где нахожу для этого сил, но ставлю некоторые ограничения. Хотя злить зверя не стоит. Велик риск быть съеденной. Однако они необходимы для моего спокойствия, иначе совсем сойду с ума от резко возникших в жизни изменений.

— Я… я не буду ходить перед вашими людьми в одном белье. Может я и продала себя, но согласилась делить постель только с вами. Значит вы один и можете видеть меня такой, но другим… другим не позволю разглядывать себя.

На удивление голос мой звучит ровно и твёрдо, хотя в некоторых местах всё равно запинаюсь от волнения, но продолжаю в упор глядеть на Рагнара. Жду реакцию на свою дерзость.

Что он сделает? Какое решение предпримет? Разозлится, что посмела диктовать свои условия? Выгонит сразу или накажет за дерзость?

Я жду любую реакцию и в голове уже прокручиваю достойный ответ, но все заученные слова летят в тартарары, когда натыкаюсь на довольный и даже поощрительный взгляд мужчины. Будто ему нравятся мои слова.

— Хорошо. Только я буду любоваться тобой. В одежде или без неё. Голой будешь только для меня. А теперь снимай с себя это тряпьё и выходи. Весь день стоит, как утром уехал.

Не решаюсь больше противиться воле своего тюремщика и выхожу из ванной комнаты. Перепрыгиваю через сломанную дверь, а он уже сидит на кресле, широко расставив ноги.

— Снимай рубашку и садись на меня.

— Постойте, — крепче стискивая в руках конец рубашки, осмеливаюсь озвучить очередное безумство. Но прежнее согласие ростовщика вселяет надежду, что и дальше он проявит ко мне благосклонность. — Прежде у меня есть ещё условия. Если вы согласитесь их принять, то я буду вашей.

— Думаешь, ты в том положении чтобы что-то указвать мне? — усмехается Рагнар.

Мужчина не воспринимает меня всерьёз. Забавляется. Его веселят мои глупые попытки внести свои изменения в игру, где всем заправляет он. А сдаться так просто не могу. Прежде чем окончательно погрязну в грехе, я должна быть уверена, что моя жертва пойдёт не зря.