Моя Твоя дочь (СИ) - Тафи Аля

Противный голос внутри жжужал, заставляя нервничать.

А если все же он отец? Но он давил на корню эту мысль.

Иначе получается, что все обман? Но зачем?

Не хотелось верить в то, что деньги и возможности расширения бизнеса стоили человеческой жизни. Ведь это не равноценно.

Да, планируемый брак с Юлей, дочерью тогдашнего мэра, Константином Сергеевым, был выгоден им. Это расширение бизнеса, выход на все муниципальные объекты. Это деньги, связи…

Андрей задумчиво постучал пальцами по столу. Верить в то, что отец и мать просто на просто подделали тест, не хотелось.

Если не верить родителям то как тогда жить?

Несмотря на разногласия, родители любили его. Или… нет? Может все же деньги и возможности оказались сильнее родительской любви?

— Да ну, бред… — он помотал головой и встал. — Или не бред?

Подхватив ключи, он поехал к матери.

После того как она заболела, она очень сильно изменилась. Понятно конечно, что инсульт и немощность не дают ни сил, ни настроения, но она сама по себе словно бы сломалась.

Андрей вошёл в комнату, где царила тишина и стоял запах лекарств.

Его мать, сидела у окна, уставившись вдаль. Сиделка незаметной тенью выскользнула из комнаты, оставив их одних.

Он подошел к маме и легонько коснулся ее плеча. — Мама, я хотел бы поговорить с тобой, — сказал он тихо, стараясь не напугать её. Она не повернулась и как обычно, не произнесла ни слова. Ее глаза были пустыми, словно она была далеко-далеко отсюда, в своем собственном мире боли и одиночества.

Андрей почувствовал укол жалости.

Что же с ними со всеми стало? Что же с ними со всеми произошло…

— Мам…, - снова позвал он. — Я знаю, что ты умеешь говорить. Знаю, что ты даже читаешь. Я хочу задать тебе вопрос…

Мама все так же сидела, отвернув от него голову, словно бы его и нет рядом.

— Хотя нет. Я тебе кое-что покажу. — он достал из кармана фотографию Евы и положил её перед мамой. — Это Ева. Маша уверена что она моя дочь.

Мама вздрогнула и перевела взгляд на фотографию.

— Ева…, - прошептала она смотря на фото. — Ева.

— Мам. Почему папа сделал тест?

— Ваня хотел в мэрию. — наконец, после долгой паузы сказала она. — Депутатом. Ему Костя обещал. А ты женился на Даше.

Мама горько усмехнулась и впервые за почти год посмотрела на сына.

— Я тоже была против Даши. Но не против ребёнка. — её голос дрогнул и она перевела взгляд на фотографию. — Глаза твои…

— Ты думаешь отец… обманул?

— Жалко Дашу. — Мама снова смотрела в окно, сжимая фотографию Евы и не отвечала на его вопросы.

Снова ушла в себя, оставив Андрея сомневаться.

Глава 7

Маша

Стоя в очереди на регистрацию, она совершенно не ожидала услышать такое знакомое: — Привет.

Удивлённо повернувшись наткнулась на невозмутимый взгляд голубых глаз.

— Андрей? — покачала головой, пытаясь прогнать видение. Но видение, вполне себе реально встал рядом.

— Не ждала?

— Нет. — она качнула головой.

— Хорошо.

Дальше они стояли молча. Прошли регистрацию, после таможенный контроль и разместились в зале ожидания.

— Покажи мне фотографии Евы. — неожиданно попросил её Андрей, когда они сидели в креслах.

— Фотографии? — Маша нахмурилась и уже открыла было рот, что бы отказаться ему, но передумала. — Хорошо.

В конце концов, он поехал. Отложил дела и поехал. Хотя не верит в то, что Ева его. Это заслуживает более терпеливого отношения с её стороны.

Открыв телефон, она подвинулась к нему поближе: — Я создала папку, с её фотографиями. С самого рождения. Сама иногда пересматриваю, добавляю новые. Она так быстро растёт!

Развернув перед ним экран, открыла папку и протянула телефон.

— Здесь самые-самые фотографии. Ещё… — она замялась и кинув на него быстрый взгляд продолжила, — из роддома.

Андрей взял в руки её телефон и приблизил к себе экран.

— Вот да. Это первое фото. Смотри какая она маленькая. Когда её выписали, она была всего два килограмма. — Маша тихо рассмеялась. — Я боялась взять её в руки, такая она была крошечная. А пальчики… Вот- вот, смотри следующее фото… — она ткнула пальчиком в экран. — Я здесь специально её ручку сфотографировала. Боже… Эти маленькие ноготочки! Знал бы ты, как мне было страшно их подстригать!

Маша с любовью комментировала каждую фотографию с гордостью рассказывая о Еве и её достижениях.

— О! Это её первый зубик! А это она пошла. Смешная такая, да? — не смотря на Андрея, она гладила каждую фотографию, нежно улыбаясь. — Она долго не хотела ходить сама. Только за ручку, а тут увидела кошку на улице и побежала за ней.

— Поймала? — мягко улыбаясь спросил Андрей.

— Да. Теперь эта кошка живет с нами. Мася ее зовут.

— Мася?

— Угу. Я хотела назвать Маруся, но Ева сократила до Маси. Они настоящие подружки…

Маша судорожно выдохнула и отвернулась, пытаясь взять себя в руки.

— Мы так хорошо жили. Втроем. Так здорово… — она снова всхлипнула, прикрывая глаза.

— Все будет хорошо, Маш. Я…, - Андрей нашёл и сжал её ладошку. — Я постараюсь помочь вам.

— Ты все же не веришь? — Маша смотрела на него сквозь слезы. — Почему, Андрей? Разве Дашка давала тебе повод? Она же любила тебя. До одури любила…

— Маш…, - Андрей нахмурился и отвел глаза. — Я видел тест. И ещё… было видео.

— Видео? Какое видео?

— Сейчас уже не важно… — проронил он. — Не сохранилось оно у меня.

— Почему же ты не пересдал тест? Почему ты не проверил? — вытерев слезы, сердито поджимая губы, спросила Маша. — Ты просто не любил её. Не любил! Когда любят, доверяют!

— Я и доверял! Отцу доверял… Разве мог я не поверить отцу?

Маша покачала головой, смотря на него с презрением.

— Ты должен был верить Даше. Она же верила тебе!

Между ними повисла долгая пауза. Наконец, Андрей сказал: — Я… Да. Я должен был проверить… но не успел. В тот день я уехал к Сергею, напился. А потом сел за руль… Пять дней комы. Я почти не помнил последние несколько дней до аварии. О том, что Даша погибла, я узнал лишь через месяц, когда вспомнил все.

— Я не знала. — Маша выдохнула и упрямо покачала головой. — И все равно. Ты должен был сначала проверить. Сам проверить! А не сбегать…

Объявили их рейс и они оба поднялись с места и до самой посадки больше не разговаривали.

Андрей

Он сидел с закрытыми глазами, стараясь избегать зрительного контакта с Машей.

Стыдно? Да. Ему было стыдно.

За то, что сбежал тогда, бросив рыдающую Дашку… Но ещё более стыдно от того, что потом не пришёл. Потом — это когда смог встать с кровати после аварии.

Не пришёл и не перепроверил тест. Должен был. Но струсил.

Вернее. один раз он приходил к Маше. Через месяц после того, как выписался из больницы. Пришёл выразить соболезнование и предложить помощь. Но Машка тогда его едва с лестницы не спустила, на весь двор крича, что он убийца.

Сейчас-то он понимает, что совершенно тупо подошёл к ней и предложил помочь найти отца Евы…

Дебил.

Как его Машка тогда не размазала по стене?

Стыдно… Он, наверное, именно поэтому старался и не вспоминать обо всем, потому что было катастрофически стыдно.

Это же проще — забыть. Именно так он и поступил. Сделал вид, что забыл. Закрыл дверь в прошлое. Только вместе с воспоминаниями он закрыл там и чувства, превратившись в робота.

Он и на кладбище к Даше не ходил ни разу. Ни разу до вчерашнего дня. А вчера заехал. Купил любимые Дашкой чайные розы и заехал…

И снова было стыдно. Удушающе стыдно за то, что бросил её тогда. А теперь она лежит здесь, а её дочь воспитывает сестра.

Маша уснула, и во сне, совершенно незаметно для себя самой, сползла ему на плечо.

Андрей же сидел, стараясь не шевелится, чтобы не разбудить её. Ему хотелось верить в то, что вот это её тихое сопение на его плече — проявление доверия.

А сам он доверял ей? Сложно сказать… Он все ещё цеплялся за то, что Ева не его дочь. Цеплялся… потому что иначе… Иначе это невозможно простить…