Измена. Искры над пеплом (СИ) - Шторм Диана
Я продолжаю работать в фирме Алексея Фёдоровича. Ещё учась на последнем курсе, устроилась в «СтарГрупп» для прохождения практики, да так там и осталась. После получения красного диплома меня сразу же взяли в основной штат, с перспективой карьерного роста и более чем приемлемой заработной платой. С Митей мы как раз там и познакомились. Когда пришла в фирму, то меня к нему помощником-стажёром определили. О том, что он – сын «главного», я тогда и понятия не имела, впрочем, как и большинство сотрудников. Узнала о его родстве с шефом лишь тогда, когда меня пригласили на ужин для знакомства с семьей. К тому времени мы с Митей уже три месяца как встречались. Так что, влюбилась я не в сына олигарха, а во вполне себе простого парня, живущего на то, что сам заработал.
– Мам, – говорю я, пытаясь скрыть раздражение в голосе, – Какая разница, кто его отец? Я же не поэтому с ним, в самом деле!
– Конечно-конечно, Машенька! Я и не подразумевала ничего подобного! Просто рада за тебя, солнышко моё.
– Мам, я звоню, чтобы вас с Катей на свадьбу пригласить. У нас церемония через полтора месяца, двадцать четвёртого сентября. Хочу, чтобы вы приехали и были рядом со мной в этот день... Сможешь на работе отгулы взять?
– Маш, а Петю ты пригласить не хочешь? – в голосе мамы слышится напряжение и лёгкое недовольство, – Как ты себе представляешь: мы с Катей поедем, а он нет? Нельзя так, доченька. Он же – тоже твоя семья, с шести лет тебя воспитывал, как отец родной.
– Мам, не говори так! Ну какой он мне отец?! Ты же не хуже меня знаешь, как он ко мне относился. Особенно после того, как у вас с ним Катюха родилась. Я же для него была, как кость в горле. – чувствую, как на глазах выступают слёзы обиды.
Вот же, а я думала, что этот рубеж мною давно пройден. После своего поступления в универ, дома я не была ни разу. Периодически помогала маме деньгами, созванивалась с ней регулярно, не раз звала к себе, но так и не смогла себя заставить вернуться туда, где чувствовала себя нелюбимой и никому, кроме сестрички, не нужной.
Мама, после рождения Кати, отдалилась, переключив всю свою ласку, любовь и заботу на младшую дочь и нового мужа. И то, что этот новый муж регулярно доводил меня до слёз, её особо не напрягало. Или она просто предпочитала мои душевные страдания не замечать, боролась за свой второй брак всеми возможными способами.
– Ну что Вы такое говорите?! – кричала она в трубку моей бабушке, папиной маме, – Петечка Машу и пальцем ни разу не тронул. Да, воспитывает, иногда ругает. Но что в этом такого?! Он просто выполняет те обязанности, от которых Ваш непутёвый Витенька добровольно отказался. Напомнить Вам, как Ваш сын меня, с пятилетним ребёнком на руках, бросил? – закусываю зубами угол подушки, закрываю руками уши, но не слышать не получается. Мама повышает голос и продолжает, – Ну помогали, да. Так у меня ни к Вам, ни к Вашему мужу претензий никаких и нет. Спасибо за то, что о внучке вспоминаете. Но вот лезть в мою семью не нужно! Всё у нас тут хорошо! Маша обута, одета и накормлена. А то, что она Вам там нажалобилась, так просто возраст такой, внимание привлекает. И подыгрывать ей прекратите! Иначе, я очень серьезно подумаю, отпускать ли её к Вам следующим летом…
В тот день, когда я услышала это, я окончательно поняла, что искать у мамы понимания не стоит. Жила, проглатывая шпильки и унижения со стороны отчима, плакала по ночам в подушку, а днём делала вид, что всё нормально, мечтая, что, когда-нибудь, вырвусь из стен этого дома, чтобы никогда больше сюда не вернуться. Спасало ещё и то, что бабушка с дедушкой каждый год забирали меня к себе на всё лето. У них я ощущала себя по-настоящему счастливой.
Мой родной отец, после развода с мамой, никакого интереса ко мне не проявлял. Жил он где-то на северах. Укатил туда на вахту работать, да и остался, подженившись на какой-то местной. Детей у них не было, о чём папа нисколько не печалился, дети ему никогда не были нужны. Может быть и с мамой они бы не разошлись, если бы не моё появление. После моего рождения он сорвался и пустился во все тяжкие. Говорил, что с появлением ребёнка, стал чувствовать себя старым. Вот, видимо, и пытался молодость удержать, а потом и вовсе ушёл, вычеркнув жену и ненужного ребёнка из своей жизни.
А вот дедушка и бабушка меня просто обожали. Чувствую, подкативший к горлу комок – до моей свадьбы им дожить не довелось. Оба умерли, практически одновременно, в страшный год пандемии.
– Машенька, не обижайся, но без Петечки, мы с Катюшей приехать не сможем… Вот когда замужем будешь – поймёшь, что я права, – голос мамы прерывает мои грустные воспоминания.
– Хорошо, мам, – соглашаюсь устало, – Зови своего Петечку. Приглашения я вам отправлю, его имя там будет.
– А отца своего позвала? – настороженно интересуется она.
– Нет. Мы не общаемся. Последний раз его на похоронах видела. Бабушкину и дедушкину квартиру он продал, а новый его адрес мне даже не известен.
– Ну и хорошо, доченька. Было бы там о ком горевать. Ни как муж, ни как отец, он не состоялся. Я же даже алименты из него через суд выбивала. Сволочь, одним словом. Ну и бог с ним! Ещё раз поздравляю тебя, родная! Ждите нас двадцать четвёртого. Передавай Митеньке привет от меня.
– Хорошо, мам, передам. Пока! Люблю тебя.
Может быть так действительно будет правильно. Пора отпустить все свои детские обиды и начать с чистого листа. К тому же, я очень хочу увидеть Катюшу. Несмотря ни на что, мы с сестричкой были очень близки. Каждый вечер она пробиралась ко мне и засыпала в моей постели. Она рассказывала мне все свои детские секретики, делилась мечтами и фантазиями. Была тем светом, что позволял мне не озлобиться, не сломаться.
Мой маленький и добрый котёнок, как же я по тебе соскучилась!
Глава 7
– Так, девочки, быстренько всё лишнее убираем. У нас обход сейчас. Так что в ближайший час не рожаем, в истерики не впадаем, кровью не истекаем. Всё понятно? – медсестра даёт краткий инструктаж и пулей вылетает в коридор.
Соседки шуршат, очищают тумбочки от ненужного. Возбужденно гудят, обсуждая предстоящие перемены. Все уже в курсе про смену местного руководства. С утра уборщица на два раза палату отмыть успела.
Мне до их суеты дела нет. Лежу с закрытыми глазами, в надежде, что получится опять уснуть. Не хочу привлекать к себе внимание, не хочу слышать опять эти расспросы и слова утешения.
Меня положили в ту же палату, откуда я накануне выписалась. Та же койка в углу, те же женщины вокруг. Моё возвращение их не радует. Будущие мамочки – существа очень суеверные. Сама такой была… Каждая, смотрит на меня и внутренне содрогается, ставя себя на моё место. Я порчу им настроение, вселяю в душу беспокойство. При мне им тяжело обсуждать свои чаяния и надежды, говорить о предстоящих заботах и радости материнства. А ещё, им меня жалко. И я не знаю, что хуже – этот затаенный страх в глазах или эта жалость в голосе.
Поэтому вот и лежу, изображаю спящую. Так проще и легче.
В палату заходит шумная делегация. Не вижу сколько их, но, судя по голосам, человека три-четыре, не меньше. Видимо новый зав. отделением вышел на обход своих владений. Слышу, как пришельцы обходят палату, знакомят начальника с кратким анамнезом её обитателей.
