Наших душ глубина (СИ) - Ви Чарли

— Какой?

— Почему ты живёшь здесь?

— Здесь? Ну потому что здесь очень красиво, природа и все такое, — его уголки губ приподнялись в улыбке.

— Ты смеёшься надо мной? — спросила я подозрительно.

— Что ты! Нет, конечно. Это чистая правда. Мне врач прописал тишину и покой, — я не могла понять шутит он или говорит правду.

— Только не говори мне, что ты смертельно болен.

— Нет, нет. Это не смертельно. Просто стресс, вот и всё А ты ответишь мне на вопрос? Типа баш на баш, ок?

— Ну, хорошо. Я сделаю вид, что поверила тебе. Что за вопрос?

— Почему вы развелись с мужем? — он даже замер. "Неужели ему так важен этот ответ" — пронеслось в голове.

— Ну, а почему люди разводятся? Просто перестают любить друг друга. Я устала от брака, устала от непонимания, от ответственности, от его постоянных претензий и критики. Я думаю этих причин достаточно.

— То есть сейчас ты его не любишь?

— Нет. Не люблю. И сомневаюсь, что хоть когда-то любила. Это была просто влюблённость. Семейная жизнь — отличный способ проверить это. Теперь я хочу пожить для себя. Мне легко и свободно: никто не ноет над душой по каждому поводу. Он, конечно, ревнует, думает я из-за любовника от него ушла. А мне просто хорошо одной.

— И тема секса тебя, значит, тоже не интересует?

— Ты опять начинаешь?

— Просто интересно. Ты вообще его отвергаешь или просто я не в твоём вкусе? — он явно подразнивал меня.

Но не могла же я ему сейчас вывалить всю правду о том, что он мне действительно нравился, и после его слов я испугалась собственных мыслей и желаний.

— Ты опять молчишь, — немного раздосадовано заметил он.

— Я обдумываю, что сказать.

— Это я уже понял. Мне, кажется, ты слишком себя контролируешь.

— Мне не восемнадцать лет, чтобы кидаться на шею мужчине, которого едва знаю, — наконец пробурчала я. — И не страдаю бешенством матки, чтобы сразу лезть к нему штаны. Конечно, я отметила, что ты привлекательный и, наверно, хорош в постели…

Он расхохотался. Такой реакции я точно не ожидала.

— Ты всегда так прямолинейна? Рубишь правду матку сразу сплеча. Прости, если обидел, но это действительно так забавно, — он даже вытер слезу, выступившую от смеха. — Нет, чтобы пожеманиться, ответить уклончиво, чтобы я терялся в догадках, ты сразу — на, получите распишитесь.

— Ты спросил — я ответила. К чему мне жеманиться? — недоумевала я.

— О, боже! Ты чудо, — он прижал меня к себе и чмокнул в лоб.

— Мама! Мама ты где? — донёсся Алисин голос. Я вышла из беседки. — Я тут. Что случилось?

— Потеряла тебя, — увидев меня, она бросилась навстречу. — Там Лёва проснулся. Мы соскучились.

Остаток дня прошёл незабываемо, уютно и по — семейному. Максим был идеальной нянькой, он возился с Лёвой как с родным сыном, а тот отвечал преданным обожанием. Он выстругал ему автомат, сказал, что купит новый, пообещал сводить его на рыбалку, если мама приедет на следующих выходных, все это было сказано с пристальным взглядом в мою сторону. Не обделял вниманием и Алису, успевая обсудить с ней тренды тик-тока и современную живопись, выслушал рассказ про подружек, обсудил с ней новые ободок-ушки, которые она очень хотела. Если его целью было завоевать сердце моих детей — он мог смело ставить жирную галочку.

На ужин был вчерашний шашлык, который он умело нарезал и сделал каждому по шаурме. Дети были в восторге, а во мне смешались два чувства: благодарности и ощущение, что я плохая хозяйка и мать. Ведь привычка постоянно что-то готовить, кормить, заниматься детьми, мыть и убирать за последние восемь лет стали смыслом моей жизни.

Вечером началась гроза. Настоящая, мощная. Молнии одна за одной рассекали тёмное небо, а раскатистый гром гремел так, что приходилось затыкать уши. И чтобы детям не было страшно, мы расположились на полу в зале. Максим принес откуда-то настольную игру и ребятня попытались в неё сыграть. Но Лёва, в своём детском желании всех победить, постоянно нарушал правила, ходил как хотел, а Алиса, не желая прощать его манипуляции, ругалась и возвращала фишку на место. В завершение вечера погас свет, Максим сразу достал из ящика стола несколько фонариков, комната наполнилась тусклым белым светом, создавая немного мистическую атмосферу. А за окном все ещё шумел дождь, с силой барабаня по крыше.

— Сегодня ложитесь на втором этаже, а то как-то не хорошо получается, вы спите втроём на одном диване, — сказал Максим.

— А там у тебя несколько кроватей?

— Нет, там просто большая кровать. Вам будет просторнее.

— Хорошо, — согласилась я. — Знаешь, мне бы ещё детей помыть, да и самой ополоснуться.

— Блин, как я это упустил, — он расстроено потёр тыльной стороной пальцев о щетину. — Надо было протопить баню.

— Да мне хватит ведра горячей воды, — успокоила я его.

— Зачем? У меня есть бойлер, можете принять душ, он в конце по коридору. Полотенца нужны?

Я кивнула.

Когда дети были вымыты и уложены, пришла и моя очередь расслабиться под тёплыми струями воды. Я закрыла глаза, и просто стояла, наслаждаясь обволакивающим и лёгким прикосновением воды. В голове прокручивались события дня и во всех картинках, мелькающих в голове, присутствовал он: его смех, голос, прикосновения, запах. Я вскинула голову, пытаясь вытолкнуть соблазнительные картинки из головы. «Этого мне ещё не хватало» — недовольно проворчала я.

Глава 5

Воскресное утро началось для меня рано. Сегодня я отлично выспалась, никто не бил меня в бок ногой и не складывал конечности, поэтому настроение было прекрасное. Комната, залитая солнечным светом, представляла из себя реконструированный чердак, их ещё называли мансардами. Вчера при свете фонаря я её почти не разглядела, поэтому сейчас решила осмотреться. Справа у стены стоял шкаф, кровать расположилась под окном, прикроватная тумба и письменный стол — это всё что было из мебели. Мне хотелось узнать о Максиме немного больше, чем он о себе рассказывал, и я, переступив свои принципы, открыла ящик тумбочки. Там лежала перевернутая фоторамка. Украдкой, глянув в сторону лестницы, я посмотрела на фото. Оттуда на меня смотрел Максим, красивый, накачанный, счастливый, а рядом с ним под руку стояла красивая светловолосая миниатюрная девушка. На руках он держал девочку трёх-четырёх лет, черты лица малышки напоминали Максима, особенно глаза. «Значит, у него есть семья! Но почему же он ничего об этом не рассказывал? Может быть тоже развелись и дочь осталась с матерью… Видимо для него это больная тема раз он не хочет вспоминать прошлое» — я пыталась найти логическое объяснение его поведению. Положив фоторамку на место, я спустилась вниз. Сегодня мне хотелось самой приготовить завтрак. Из коридора хорошо просматривался зал, и, проходя мимо, я увидела лежащего на животе Максима. Его широкая спина была исполосована шрамами такими же как у него на плече. Как загипнотизированная я зашла в зал, пытаясь рассмотреть их ближе. Максим заворочался и повернулся на спину. Если сравнивать с фото качаться он перестал, но красивые рельефные мышцы живота ещё виднелись под кожей. Мой взгляд медленно поднимался вверх, исследуя его тело. Волосатая грудь плавно поднималась от его размеренного дыхания, щетина стала ещё темнее.

— Всё рассмотрела, — хриплым от сна голосом спросил он.

Я вспыхнула от стыда и хотела убежать наверх, но ноги совершенно не слушались. Надо было срочно что-то придумать, что бы объяснить своё присутствие, мысли лихорадочно метались в голове, а я продолжала стоять, глядя ему в глаза.

— Опять молчишь? Не знаешь, что придумать, — он усмехнулся. — Или ты обдумала вчерашние слова?

Он встал и медленно, боясь спугнуть добычу, подошёл ко мне. Сердце колотилось где-то в горле, когда его руки обняли меня за талию. Он притянул меня к себе, и я почувствовала его возбуждение. Сначала его губы лишь слегка коснулись моих, словно проверяя, позволю я себя поцеловать или оттолкну. Но почувствовав моё смятение, стал целовать требовательнее, с напором, заставляя меня задыхаться. Внутри всё переворачивалось от его прикосновений, он прижался к моей щеке и с еле слышным стоном прижал ещё сильнее. Внизу живота, где чувствовалась его горячее возбуждение, я почувствовала мокрое, тёплое пятно.