Дженнифер Крузи - Подделка
– Мебель в подвале, – начал Дэви, и Тильда, забыв про сон, мгновенно подскочила:
– Что ты делал в подвале?!
– Мы продадим мебель, которая там стоит, – втолковывал Дэви.
Стив высунул любопытный нос из-под одеяла и следил за тем, что происходит. Тильда судорожно втягивала в себя воздух.
– Как ты туда попал?
– Дверь была открыта. Да пойми же, там гора мебели.
– Не могла она быть открытой, – прохрипела Тильда.
Дэви наклонился и закрыл ей рот рукой.
– Слушай меня внимательно. Мы должны немедленно выставить эту мебель в галерее. Пригласим Мейсона держать речь на открытии. А Клеа придет с ним. И…
Тильда с силой оттолкнула его руку:
– И мы сможем выкрасть картину. Но почему бы просто не пригласить их на ужин?
– Потому что там теперь слуга. Собственно говоря, ты с ним уже встречалась. Помнишь, тот, кому ты врезала ногой по голове?
– Ой! – Тильда начала задыхаться. – Но что…
– Вам же будет нужен официант для вернисажа? Найми его на вечер.
Тильда покачала головой:
– Неужели нет способа полегче…
Свистящий хрип прорвался на слове «полегче», и Дэви, поспешно выдвинув ящик комода, достал ингалятор.
– Но любой другой не стоит таких денег, – справедливо заметил он, протягивая ей ингалятор. – У тебя же там целое состояние.
Она включила ингалятор и, нахмурясь, взглянула на него. Дэви казался вполне искренним, впрочем, таким он бывал всегда, даже когда лгал без зазрения совести.
– Дэви, эта мебель никому не нужна. Я разрисовала ее, когда была совсем ребенком.
– Ты?!
– Нуда, – устало кивнула Тильда, слишком измученная, чтобы отчитать его как следует. – И что тут такого?
– Но это здорово!
– А что тебя удивляет?
– Я думал, ты рисуешь только фрески, – пояснил он, отстранившись. – Да и тех никогда не видел и понятия не имел, как хороши твои работы! Да, кстати. Я покупаю кровать.
– А это тебе зачем? – насторожилась Тильда, положив ингалятор на место.
– Годовщина свадьбы сестры. Заплачу после того, как получу свои деньги.
– Бери даром, – отмахнулась Тильда. – Тем более что мне больше нечем тебя отблагодарить. Но эта выставка…
– Тебе нужны деньги, нам нужно выманить из дома Мейсона с домочадцами, и обойдется это всего лишь в стоимость краски и рекламы, – терпеливо пояснил Дэви. – Словом, чепуха.
– А для чего краска?
– Галерея. – Он стянул джинсы и лег в постель, немного подвинув Стива. – Ты никогда не заставишь людей платить по сотне баксов за скамеечку для ног в подобной обстановке! Посмотри, какое убожество! Первое впечатление – это все. Нужно воскресить это местечко из мертвых.
Он устроился на новых подушках, крайне собой довольным.
– Нет, – с трудом вытолкнула из себя Тильда.
– Да, – возразил Дэви. – Не знаю, почему ты добиваешься окончательного разорения галереи, но советую взяться за ум. Нам нужен шикарный вернисаж, чтобы занять Мейсона, а тебе нужны деньги.
– Я вовсе не хочу разорения галереи, – запротестовала Тильда, ощутив знакомый скребущий свист в легких.
– Пойми же, ты единственная, у кого есть мозги и силы заставить заведение работать на всю катушку. А ты все время проводишь в чужих домах, предоставляя Гвенни продавать мазню Финстерс. Ты почти прикончила дело отца. Только ты кинжал в сердце не вонзила.
– Я не…
Тильда попыталась вдохнуть, но не смогла.
– Я бы не стал настаивать, но декорации уж очень симпатичные. Преступление дать всему этому пойти прахом.
Из сказанного им Тильда выделила слово «преступление» и снова потянулась к ингалятору.
– Плохой из меня торговец. Женщина. Личность.
– Зато я хороший. И мы немедленно начинаем продажу мебели из подвала.
– Значит, ты собираешься это сделать потому, что декорации симпатичные и ты хороший торговец?
– Нет, – покачал головой Дэви, неожиданно растеряв всю свою уверенность, – просто хочу продать эту мебель. Все равно она стоит без толку. Как долго она гниет в этом подвале?
– Семнадцать лет.
– Приведи хотя бы одну вескую причину, почему этого не следует делать.
«Потому что всякий, у кого есть глаза, сразу увидит, что мебель расписана тем же художником, который рисовал Скарлетов».
При этой мысли живот Тильды скрутило.
– Я жду, – настаивал Дэви.
С другой стороны, кто эту Скарлет видел? Всего несколько человек! Трое бывших владельцев картин ничего не помнят. Дэви видел и ничего не понял. Клеа тоже. Мейсон… но Meйсон так увлечен истинным искусством, что ему просто не придет такое в голову.
– Ладно, – сдалась она наконец, падая на подушки. – Согласна. Еще неизвестно, что скажет Гвенни. Я же уверена, что ты делаешь ошибку.
– Пессимистка.
Дэви наклонился, подхватил джинсы с пола, нашарил что-то в кармане, коснулся теплой рукой ее подбородка, и не успела она оглянуться, как он сунул ей за вырез футболки что-то хрустящее.
– Отстань! – крикнула она, ударив его по руке, и, оттянув вырез, увидела две двадцатки и десятку. – Я не беру наличными.
– Это твоя доля. За ту двадцатку, что я у тебя занял. Половина моего выигрыша.
– Может, стоит посылать тебя играть в пул каждый вечер? – осведомилась Тильда, выуживая банкноты.
– Только как запасной вариант. Сначала мы продадим мебель.
Проснувшись утром, Тильда обнаружила, что Дэви уже ушел, но оставил записку:
«Не забудь сказать Гвенни».
«Потрясающе!» – подумала Тильда и, взяв Стива, спустилась вниз, – выпить апельсинового сока и испортить матери день.
– Привет, – кивнула Гвенни дочери. – Дэви еще жив?
– Да. Но это не тема для шуток.
Ив, энергично жующая булочку, махнула рукой сестре.
– Как Моне? – спросила она, проглотив.
– Тосклив, как всегда, – призналась Тильда, наблюдая за Стивом, льстиво пресмыкавшимся у ног Ив в надежде получить кусочек булочки. – Он вполне достоин красоваться на стене ванной. Кстати, о Дэви: он хочет, чтобы мы устроили выставку моей старой мебели, и я согласилась. А теперь, простите, мне пора.
Она трусливо отступила к двери, надеясь вовремя улизнуть, но не тут-то было.
– Погоди-ка, – всполошилась Гвен, и Тильда со вздохом подошла к столу, чтобы все-таки выпить сока, и просветить родных насчет событий вчерашней ночи.
– Дэви убедил меня, что это единственный способ получить деньги и вернуть галерее былой блеск, – заключила она. – Я спорила, но…
– Не стоило и спорить, – убежденно заметила Ив, укладывая Стива себе на колени. – Он и ФБР, что лично я нахожу сексуальным.
– В тебе говорит Луиза. Соберись, – посоветовала Тильда. – Или, в твоем случае, проводи более четкую границу.
