Шерил Андерсон - Роковые шпильки
– Делай, что я тебе говорю.
– Ты мне ничего не говорила, – голос Гретхен звучал незнакомо. В нем появился лед.
– Ты прекрасно знаешь, чего я от тебя хочу. Сейчас же. Сделай. Это.
– Нет.
Моим первым побуждением было зааплодировать. Вторым – вскочить и закричать: «Не подталкивай ее, она – убийца». Я уступила третьему и сказала:
– Сейчас у всех очень трудный период.
– Это не повод нарушать субординацию!
Обстановка столь стремительно накалялась, что даже Хелен обратила на это внимание.
– Я не понимаю…
– Сколько раз я должна тебе напоминать? Ты – секретарша! Ты всегда будешь секретаршей!
Гретхен дернулась, как будто ее ударили в живот, но не убрала руку с плеч Хелен. Она тихо, но с силой произнесла:
– А ты всегда будешь стервой.
– Вон! Отсюда! – завизжала Ивонн. Я еще раз попыталась вмешаться:
– Ивонн, пожалуйста…
– Ты! – ее коготь второй день подряд маячил перед моим носом. Мне стоило ее укусить. – Можешь убираться тоже.
– А ты можешь взять себя в руки! – вы могли бы подумать, что мне добавила храбрости карьера, которую открыл для меня Гарретт Вилсон, но, честно говоря, я просто–напросто не помнила себя от ярости.
– Гретхен тебе надерзила, но, учитывая накал эмоций, я думаю, ее можно простить. Совершенно очевидно, что тебе сейчас тяжело, но я готова поспорить, что Хелен немного тяжелее, так что хватит изображать из себя пуп земли! Пора понять, что у других людей тоже есть право горевать, и, уж конечно, у них есть право утешать друг друга.
Я загнала тигрицу в угол и готовилась к тому, что она сейчас покажет зубы. Ивонн стала мертвенно–бледной – я не думаю, чтобы кто–то из сотрудников раньше подобным образом с ней разговаривал. Возможно, кроме Тедди, но мы все знаем, что с ним случилось. Она презрительно усмехнулась. Я почти ожидала услышать рычание, когда она открыла рот.
– То, что ты ведешь колонку советов, еще не делает тебя знатоком человеческой природы.
– Я знаю больше, чем ты думаешь.
По лицу Трисии скользнула тревога, но затем к ней вернулось профессиональное спокойствие. Она знала или по крайней мере надеялась, что мне хватит здравого смысла не вступать в конфронтацию с Ивонн прямо сейчас, особенно учитывая, что это происходит на глазах у Хелен.
Ивонн в течение минуты внимательно изучала мое лицо. Я как могла старалась ничего не выдать. Она пыталась понять, что именно мне известно. Любовные отношения? Убийство? Финансовые махинации? Подумать только, какой сюрприз ее ожидает!
Фред заглянул в двери с видом христианина, заходящего в клетку ко львам.
– Простите?
– Что? – одновременно рявкнули мы с Ивонн.
– Извините, что помешал, но тебя хотят видеть, Молли. Она говорит, что это срочно.
Кажется, это идеальный повод для того, чтобы отступить и перегруппироваться. Я повернулась к Хелен:
– Ты не возражаешь?
Она кивнула.
– Трисия, я буду неподалеку, – она тоже кивнула, будучи слегка ошарашенной происходящим. Я взглянула на Гретхен, давая понять, что верю в ее способности держать себя в руках, и последовала за Фредом.
Возле моего стола стояла непривычно оживленная Кэссиди. Я ускорила шаг и схватила ее за руку.
– Что случилось?
– А вот это нам надо выяснить, – сказала она с хитрой усмешкой. – Я начинаю понимать, почему тебе так нравятся поиски истины, даже без сексапильного детектива.
– О чем ты говоришь?
– Твое рекламное агентство, это – фальшивка.
Глава 14
Дорогая Молли, как это люди ухитряются заводить романы с женатыми и не выдавать себя? Как они учатся выключать рубильник румянца, отменять кнопку заикания и отпускать совесть на свободный выпас? Мне кажется, я могла бы получить удовольствие от возвышенной страсти, регулярного секса и дорогих украшений, которые сопутствуют адюльтеру, если бы я не боялась, что во всем признаюсь, как только кто–то с подозрением на меня посмотрит. Может быть, я могла бы где–то брать уроки?
Подпись: Пылкая, но Предусмотрительная.
– Она знает, конечно же, она знает, – я ехала в такси с Трисией и Кэссиди и никак не могла унять сердцебиение. – Ивонн знает, что мы знаем.
– Не хочу преуменьшать ее боль от потери любовника… – начала Трисия.
– Боль, которую она полностью заслужила, ударив его ножом, – вмешалась Кэссиди.
– Но мне кажется, что Ивонн слишком эгоцентрична, чтоб воспринимать твое напряжение и до такой степени его экстраполировать, – спокойно закончила Трисия. Она даже показала Кэссиди язык, но относительно вежливо. Трисия почти все умеет делать вежливо. И это действительно классно, потому что ей сходит с рук намного больше, чем тем, у кого все эмоции напоказ. Трисия способна оторвать кому–нибудь голову, вручить ее обезглавленному и выйти из комнаты прежде, чем ее поблагодарят.
– У меня в голове не укладывается, как она, убив Тедди, может вести себя как ни в чем не бывало. Мне, например, даже когда я вру ей, зачем мне надо уйти из офиса, и то уже кажется, что Бог меня накажет за такой грех.
– Просто у тебя есть моральные ориентиры, а у нее нет, – оценила ситуацию Кэссиди. – Конечно, у твоих моральных ориентиров очень запутанные корни, но они у тебя есть, и мы тебя за это любим.
Я подумала, не показать ли ей язык, но знала, что моя попытка не сравнится с тем деликатным жестом презрения, который продемонстрировала Трисия. Вместо этого я закатила глаза.
Я чуть не лопнула от нетерпения, пока мы ждали, чтобы Трисия закончила разговор с Хелен и Ивонн, но Кэссиди настояла. Гретхет покинула встречу вскоре после меня, отправилась прямо в офис Тэдди и закрыла за собой дверь. Я решила, что если бы Ивонн ее уволила, то она бы влезла на стол и кричала, чтобы привлечь общее внимание и объявить о предстоящем уходе. Вероятнее, ей просто надо было хорошенько выплакаться, она это заслужила, и я не собиралась ей мешать.
Когда спустя некоторое время Хелен, Ивонн и Трисия появились, они выглядели несколько опустошенными. Хелен прошла мимо нас, направляясь к лифту. Ивонн ворвалась в офис, а Трисия практически улеглась на мой стол:
– Можно я сейчас пойду домой? – простонала она.
– Нет, тебе еще надо спланировать похороны, а до этого выполнить еще одно задание, – сказала я, похлопав ее по руке.
Она выпрямилась, и ее волосы сами улеглись так, что ей не пришлось поправить ни единого локона. Это несправедливо.
– Задание? – сказала она с большим ужасом, чем я ожидала.
– Давай. Это будет весело, – подбодрила Кэссиди.
