Татьяна Тронина - Фата из дождя
– Нет.
И тут произошло нечто странное – видимо, Лида так давно ожидала разоблачения, что слезы сами полились из ее глаз. Больше сдерживаться она не могла – особенно перед Валей.
– Я так виновата... – тоненько протянула она, кусая себе пальцы, чтобы не разрыдаться во весь голос. – Я так виновата! Ты, Валька, имеешь полное право меня убить...
Начинался рассвет – солнце вовсю заливало веселенькую Лидину комнату. Трепетала молодая листва за окнами, висели красные сережки на тополях – жизнь была прекрасна... но только не для тех, кто сейчас в этой комнате встречал этот рассвет.
– Вот еще! – попыталась усмехнуться Валя. – Очень надо мне тебя убивать.
– Илья, он...
– Ты ведь так и не переставала его любить, правда?
– Да!
– Но почему...
– Валька, ты сама во всем виновата! Зачем, ну зачем ты отпустила тогда этого идиота Ванечку?! Ты была бы с ним, я с Ильей... Все были бы счастливы! – Лида снова высказала мысль, которая давно и прочно засела в ее голове.
– А Стас? – вдруг спросила Валя. – Он что, ни о чем не догадывается?
– Нет, – покачала головой Лида. – Понимаешь, Илья не хотел тебя бросать... А я... не одной же мне быть все это время. У Стаса деньги, он часто отсутствует, и вообще... он неплохой.
– Он думает, что Димка – его сын?
– Ну да, конечно! – воскликнула Лида. – Я и сама хотела так думать... Только, когда родила, поняла, что могу ошибаться. Валька, ты не представляешь, какой это был кошмар – первые дни и месяцы после того, как Димка появился на свет! Я все гадала, кто его отец – Илья или Стас... Илья или Стас?.. Я чуть не свихнулась. Потом Стас уехал, и мы с Ильей отправились в медицинский центр, потому что Илье тоже хотелось узнать...
– В какой еще медицинский центр? – с тоской спросила Валя.
– Господи, да в тот, где делают генетическую экспертизу! Чтобы уж на сто процентов была уверенность...
– Так вот вы куда ездили!
– Ну да. Якобы Димка прихворнул...
– Илья обрадовался?
– Чему? Ах, ну да... Да. А может, и нет. Я не знаю! Илья... ну, в общем, его не поймешь. И вот тогда я в который раз просила его оставить тебя. Я бы тоже бросила Сокольского, и мы были бы счастливы... Но он не захотел, – с ненавистью произнесла Лида, но ненависть эта относилась не к Вале, не к Илье, а к чему-то такому... не вполне материальному... Она ненавидела свою Судьбу.
– Почему?
– Потому что он любил тебя! Он всегда любил только тебя!
– А ты? Зачем же он с тобой...
– Я не знаю! – с отчаянием произнесла Лида. – Ты только не обижайся, Валька, но мне кажется, что он так хотел наказать тебя тем, что у него есть любовница... Или не наказать, а просто – чтобы ему самому было не так тяжело!
– Я не понимаю... – с отчаянием прошептала Валя. – Почему ему было тяжело?
– Дурочка! Ты не понимаешь, отчего он на стену лез?.. – судорожно засмеялась Лида. – Да все оттого, что у тебя из головы Ванечка не выходил! Ты жила с Ильей, а любила Ванечку своего.
– Ерунда какая... – растерянно пожала плечами Валя. – Я, конечно, любила Ванечку, но потом, когда стала женой Ильи, я Ванечку забыла. Я больше не любила его! Помнишь – мы с ним встретились недавно? И что же – я отказалась даже от мысли вернуть прошлое... Сто лет, как я его забыла!
– Ты уверена?
– Да. Да! – Валя села на краешек плетеного кресла, ее руки бессильно упали на колени.
– Валечка, прости! – всхлипнула Лида. – Но ты видишь, мне самой не сладко. Лучше скажи – как мы дальше-то жить будем?
Валя задумалась. Но в пустой, легкой голове не было ни единой мысли...
– Даже не представляю... – сказала она с болезненным удивлением. – Но одно знаю точно – я от Ильи уйду.
– Уйдешь? – на щеках Лиды вспыхнул румянец. – Ты точно от него уйдешь?
– Точно. Потому что... ну, наверное, потому, что иначе нельзя.
– Ты уверена? – строго спросила Лида.
– Почему ты спрашиваешь?
– Сам бы Илья от тебя не ушел... – задумчиво произнесла Лида. – Но при таких обстоятельствах... Боже, Валя, но он же тогда будет свободен!
– Ах, вот ты о чем... – усмехнулась Валя. – Давняя мечта... И ты тоже оставишь Сокольского?
– Ну конечно!
Стало совсем светло, за окном шуршали машины – город начинал новый день. За стеной раздалась мелодичная трель будильника – потом там кто-то затопал, загрохотал...
– Димка проснулся... – шепотом произнесла Лида. – Он сам в школу собирается. Ты погоди – мама сейчас ему завтрак сделает и в школу поведет... Мы тогда еще сможем поговорить.
– О чем?
– Ну о том, как нам жить дальше, – спокойно произнесла Лида. Валя внезапно заметила, что выражение лица у Лиды поменялось – от отчаяния и ужаса разоблачения к надежде. Ведь всю жизнь у Лиды была только одна мечта, и теперь она, кажется, могла сбыться...
– Нет, я пойду, – сказала Валя, которой невыносимо было замечать все эти перемены.
– Куда? – тут же спохватилась Лида. – К нему? К Илье?
– Нет! – Валя не смогла сдержать отвращения, передернула плечами.
В коридоре она столкнулась с Димой, сыном Лиды, – он только что встал и умылся.
– Привет, Димыч, – сказала она. Наверное, Димка был единственным человеком в этой истории, который точно ни в чем не виноват. Ах, да, и еще Стас Сокольский... Бедный, бедный Стас... Совершенно напрасно она его раньше недолюбливала!
– Здрасте, тетя Валя, – застенчиво ответил мальчик, топая по коридору дальше, к кухне. – Ба, ты где?
– Я тут, золотце мое! – с неистовой нежностью отозвалась Анна Михайловна. – Я тебе кашку варю...
– Ба, мне надоела каша, – мрачно произнес Димка. – Она у меня уже в печенках сидит!
«Похож!» – неожиданно осознала Валя, услышав в словах ребенка неповторимую интонацию, присущую только ее мужу.
– Погоди... – бросилась за ней Лида. – Мы еще не обо всем...
– Нет! – умоляюще прошептала Валя. – Это – все.
– Значит, ты меня не простишь? Да? Мы больше не друзья, да?
Валя ничего не смогла ей ответить. Из кухни доносились голоса Анны Михайловны и Димки, работал телевизор, пахло кипяченым молоком и кофе – такие уютные, мирные запахи и звуки...
Валя щелкнула замком и побежала вниз по лестнице.
«Мы же ничего плохого не делаем!»
«Уже сделали...»
Она узнала, что именно сделали те, кого она любила.
* * *Валя не обманула Лиду – домой она не вернулась.
Она поехала к Арсению Никитичу – в единственное место, где она могла скрыться от всех. Первым ее порывом было рассказать деду о том, что узнала, но потом Валя сообразила, что вряд ли ее откровения пойдут на пользу девяностолетнему старику. Она не плакала.
