Татьяна Тронина - Магнолии, девушка, солнце…
– Давайте закажем квише, – флегматично произнесла Лариса. – Я люблю сыр. – Она посмотрела на Марусю и пояснила: – Квише – это французский пирог такой… С сыром.
Перед Марусей тоже лежало меню. Угощала Людмила, о чем она заранее предупредила всех. Маруся перелистала несколько страниц – цены в меню были не указаны. «Тут, наверное, дико дорого…» – машинально подумала она.
– Марусечка, ты что будешь? – наконец очнулась Людмила.
– Наверное, рулеты из камбалы и… и, пожалуй, «Карри Мадрас», – неуверенно произнесла та.
– Этот «Мадрас» – сплошной перец. Обопьешься! Возьми лучше свинину с клюквенной подливкой. Очень советую.
– Ма-ам, а мне мороженого! Ма-ам, ты обещала! – Голос у Вари вновь начал предательски звенеть. Она была такой хорошенькой, такой смешной, что Маруся не могла не улыбаться, глядя на нее.
– Да будет тебе мороженое! – осатанело воскликнула Людмила. – О, да что ж это такое… У кого день рождения – у тебя или у меня?!
После недолгого обсуждения с официанткой заказ наконец был сделан.
– Маруся, а твоему сколько? – флегматично спросила Лариса, оторвавшись от меню.
– Год, – ответила за Марусю Людмила. – Представляешь, Лариска, она одна его растит, без мужа!
– Ну и правильно.
– Да ты что! Маруся, ты хоть на алименты подала? – спросила Людмила и продолжила, не дожидаясь ответа. – Все мужики – сволочи. Нет, ну надо же, я ему тыщу раз говорила, что на первом этаже здесь сидеть невозможно!
– Я вчера ходила на танцы, – ерзая на стуле, сообщила Варя Марусе. – А завтра пойду в бассейн.
– Ты не пойдешь завтра в бассейн, – моментально вскинулась Людмила. – У тебя горло!
– Ма-ам?!!
– Конечно, твой Богдан – не подарок, – флегматично заметила Лариса. – Но у него стабильный доход, у него связи, по бабам он не шляется… Смотри, Людка, допрыгаешься – останешься на бобах.
– Я?.. Ха-ха! – не вполне уверенно засмеялась Людмила.
Мужчины за соседними столиками повысили голоса:
– …кровь из носу, но это надо зарегистрировать до конца лета!
– Семьдесят процентов наши, тридцать – ваши.
– А не пошел бы ты… Шестьдесят и сорок.
– Ребята, ребята, главное – это вовремя зарегистрировать компанию! А в крайнем случае, если не дадут регистрировать, Конституционный суд подключить!
– На черта нам этот суд, мы еще между собой не договорились…
Принесли заказ. Варя немедленно напала на мороженое.
– Так, значит, твоему сыночку год… – пробормотала Лариса, уткнувшись в тарелку. – А зовут как?
– Егор. Георгий! – подсказала Людмила. – Я Маруську сто лет знаю…
– Маруся, Маруся, а ваш мальчик ходит в бассейн? – ерзая, вежливо поинтересовалась Варвара, уже вся перепачканная мороженым. – Я вот, например, хожу в бассейн. И на танцы. А еще мне мама собачку обещала купить…
– Варенька, у Маруси сынок совсем маленький, он и ножками еще не ходит! А насчет собачки мы пока не договорились.
– Ма-ам?!!
– В Канаде очень красивые леса, – подумав, сказала Лариса. – Вообще, я люблю природу.
– Если мы разведемся, то я Варьку ему оставлю, – вдруг мстительно произнесла Людмила. – Пусть сам ее воспитывает, если такой умный!
– Кому, папе? – с интересом спросила Варя, и глаза ее оживленно заблестели. – Папа добрый! – и она снова уткнулась в креманку с мороженым.
– Нет, ты слышала? – прошептала Людмила, и глаза ее тоже заблестели – но уже от злости. – Готовься, Марусечка, что Егор тебе скоро тоже что-нибудь эдакое ляпнет… Папа добрый! А я, значит, фашистка, раз мороженое есть не даю, собаку не покупаю, в бассейн ходить запрещаю…
За столик сзади села компания французов – они смеялись, весело обсуждали что-то, размахивали руками.
Людмила замолчала, с отвращением оглянулась на них.
– Россия очень переменилась, – флегматично произнесла ее старшая сестра, подняв вилку. – Я пятнадцать лет тут не была. Приехала – и прямо обалдела… Ничего не узнала. Чужой город!
– Правда, теть Ларис? Совсем-совсем? – заерзала Варя. – И меня тоже не узнала?
– Варенька, детка, да тебя еще в проекте не было, когда я отсюда уезжала! – умилилась Лариса и звонко чмокнула племянницу в перепачканную шоколадом щеку.
Маруся снова рассеянно улыбнулась. Чем дальше, тем больше она думала о Егорке. Это был первый раз, когда она оставила его матери – только на этот вечер. Первый раз, когда они расстались так надолго. «Ладно уж, отдыхай, – сказала Лилия Сергеевна, когда Маруся привезла к ней внука. – И, пожалуйста, не беспокойся – я прекрасно со всем справлюсь!»
Но Маруся не могла не беспокоиться. «Я же не сказала ей, что Егор не любит простой кефир, ему надо сделать сладкий… Но не слишком! А привезла ли я запасные ползунки? Нет! – испугалась она. – Или все-таки привезла?..»
В этот момент появился Богдан. Синие глаза, испанская бородка, рваные джинсы, клетчатая ковбойка нараспашку… Выглядел он довольно мрачно – плюхнулся на свободный стул и сразу же заказал официантке стакан водки. Та, трепеща, немедленно отправилась исполнять его приказание – ни рваная рубашка, ни ковбойка ее не смутили. Богдан был их клиентом…
– Папуля! – обрадовалась Варя. – А теть Лариса прямо о-бал-де-ла, когда в Москву приехала… Она даже меня не узнала!
– Вообще, у нас шампанское, – сдержанно заметила Людмила. – И ты же знаешь, я ненавижу, когда вот ты с таким лицом, в таком виде… У меня сегодня день рождения, между прочим.
– Поздравляю, – буркнул тот, не обращая ни на кого внимания, и залпом опрокинул в себя стакан водки, только что поднесенной официанткой.
– Богдан, а почему ты заказал столик на первом этаже, а не на втором? – нервно спросила Людмила, теребя в руках салфетку.
– Папуля, а собачку ты мне купишь наконец? – со взрослыми интонациями протянула Варя. – А, па-ап?
Сестра Лариса вздохнула сокрушенно:
– Да, Богдан, почему вы не кабинет заказали? Между прочим, у Людочки все-таки праздник…
– Па-ап, ну что ты молчишь? Я тебя спрашиваю – ты купишь мне собаку или нет? – строго, с надрывными материными интонациями поинтересовалась Варвара, уронив солонку. – Да или нет? Ты мне прямо скажи!
– Сразу бы намекнули, чтобы я в гостинице остановилась, а не у вас… – забубнила Лариса.
– Ты что, оглох? – с раздражением воскликнула Людмила. – Я, между прочим, хочу знать, почему ты…
Но она не успела договорить фразу.
– Господи, как вы меня все допекли! – с тоской произнес Богдан, глядя в потолок, точно собираясь завыть на блестящую хрусталем люстру. – Сил моих нет…
Он бросил на стол купюру и твердым шагом вышел из зала.
– Теть Ларис, а как это – «в проекте»? – с любопытством спросила Варя, словно ничего особенного не произошло. – А, как это?
