Татьяна Веденская - Мужчина моей мечты
– К Михаилу, если тебе это чем-то поможет, – язвительно отвечаю я, прекрасно зная, что мое вероломное отношение к Михаилу ее страшно бесит. Побесить Галину – это святое.
– Ага, ну и дрянь же ты. На тебе же пробы ставить негде. С двумя мужиками сразу крутишь! Михаил – порядочный человек, ты не имеешь права его обманывать, – немедленно реагирует она.
– Ага, – ухмыляюсь я. – Ну а чего же тогда этот порядочный человек в свое время так непорядочно себя вел? Ты сама вспомнишь, что он со мной от законной жены ребеночка нагулял, или тебе напомнить?
– Стерва! – восклицает она и хлопает дверью в комнату.
Я, соответственно, одеваюсь и уезжаю, так и не потрудившись довести до ее сведения, что, как честная женщина, еду объясняться с Михаилом.
– Ну вот! – воскликнула Ольга. – Видимо, после того, как ты ушла, позвонил Стешенко. А Галина ему и наплела, что ты на свидании с женихом. И вообще черт знает что она еще о тебе наплела.
– Ага, – вдруг поняла я. – И Стешенко решил, что я сука. Как он и предполагал.
– Истина где-то рядом! – воскликнула Оля. – Твой Алексей не слишком разговорчив, но все же он сказал, что когда вернулся из Боливии, Стешенко посоветовал ему забыть тебя поскорее. И сообщил, что ты – обычная ветреная дрянь, такая же, как и все.
– Как же он, наверное, радовался, что не ошибся во мне, – взбесилась я. Что ж такое! Почему огромное количество посторонних взялось решать за нас, стоит или не стоит нам помнить друг о друге?!
– Алексей сказал, что просто не может в это поверить. Он приехал убедиться лично, посмотреть тебе в глаза!
– А ты подтвердила самые худшие его подозрения! – подвела я неутешительные итоги.
– Я думала, что так будет лучше!
– Р-р-р-р-р, – не имея больше в запасе слов, прорычала я. Что и говорить, ситуация передо мной развернулась показательная.
– Впрочем, есть отличный способ проверить, так ли все это было на самом деле! – заговорщически подмигнула мне Ольга.
Я встрепенулась.
– Что ты имеешь в виду?
– А то, что хоть я и стерва, как мы выяснили, но все же болела только за твое счастливое будущее. Тем более что оно, когда на моем пороге нарисовался твой взволнованный Рубин, было в стадии формирования. Конечно, мне было сложно принять правильное решение. А если бы с Рубиным у вас все равно ничего не получилось бы? А Михаила бы ты потеряла!
– Это должна была решать не ты, а я! – заорала я.
– Ну конечно, – не стала спорить Оля. – Я не об этом. Я ошиблась, это факт. Но я ошиблась из самых лучших побуждений. А вот из каких таких соображений Галина не передала тебе послание Стешенко? Ведь он звонил?
– Ну, скорее всего, да. Если только он не с бабулей говорил, – предположила я.
– А ты о его звонке ни слуху ни духу?
– Ага, – кивнула я, начиная понимать, куда Олечка клонит. Гениально. Как только она предложила мне новую кандидатуру на должность виновника во всех моих бедах, мне сразу стало легче дышать. Действительно, Оля промолчала о Рубине, но она сделала это только в конце января, когда все было уже кончено. Но есть еще кто-то, кто промолчал о том, что мне звонил мужчина, который интересовался мной и моими женихами. Кто-то, кто не передал мне, что Алексей задерживается и приехать не может. И еще бог знает что. Почему же этот кто-то ничего не передал?
– Ну что? Идем? – прищурилась Оля. – Ножи берем?
– И молотки, и вилы, – с готовностью подняла я со стула свое несколько опьяневшее тело.
Всю дорогу с верхнего этажа на нижний я молилась только о том, чтобы моя драгоценная сестрица оказалась дома. А поскольку я не совершала за последнее время каких-то крупных, особо наказуемых грехов (кроме пьянства), господь счел возможным услышать мои молитвы. Галя была дома. Больше того, Галя была одна. Мама с Темой отдыхали на даче, бабуля тихо спала у себя в комнате. Подруг, с которыми Галя могла бы обсуждать новости моды и несправедливость этого мира, тоже не наблюдалось.
– Здравствуй, Галя, – сказала Ольга, опершись на дверной косяк в ее комнате. Галя оторвала взгляд от очередного слюнявого любовного романа.
– А, это вы. И чего вам надо? – безо всякого уважения бросила сестрица. Она, видимо, еще не поняла, что пришел ее последний час. Мы с Соловейкой переглянулись.
– Чего читаешь? – любезно поинтересовалась я. – Романчик?
– Не твое собачье дело, – деловито изрекла Галька, но роман на всякий случай закрыла.
– И как романчик? – спросила Оля, обходя врага с правого фланга.
– Так себе, – нахмурилась Галина. Видимо, до нее начало доходить, что мы не очень-то адекватно себя ведем. Да еще на ее территории.
– А скажи, в этом романе есть страшно подлая старшая сестра, которая чуть было не ломает главной героине жизнь? – любезно спросила я.
Галя побледнела.
– О чем ты? – сфальшивила она, скривившись в улыбке.
– А ты как думаешь? – из-за спины гаркнула Ольга.
Галя дернулась всем телом и обернулась.
– Я не знаю. Что на вас нашло? – прокукарекала Галя. – Я никому ничего не портила. Наоборот, если бы не я, ты бы так и сидела одна…
– Кто-нибудь звонил Юле тогда, зимой? – голосом Мюллера на пытках в подвале поинтересовалась Оля.
– Кто-нибудь? Что ты несешь? Ей постоянно кто-то звонил. Я ей не референт! – попыталась отвертеться Галька, но по тому, как она дернулась, лишь только заслышав вопрос, я вдруг поняла, что да, звонок был. И приняла его именно Галина.
– Штирлиц, вам лучше самостоятельно припомнить, кто звонил Шубиной в ту неделю, когда она планировала уехать. Тогда вы, может, и останетесь в живых. Во всех остальных случаях – немедленный расстрел, – нарисовала перспективу Оля.
– Я тебя урою, если ты мне сейчас соврешь! – более просто, но доходчиво пояснила я.
Галя облизнула пересохшие губы.
– Ну, а что случилось? Я не помню! Прошла уже куча времени!
– Вспоминай! – потребовали мы.
– Ну, я только точно помню, что этот твой Рубин не звонил! – огрызнулась Галина.
– А не Рубин? – по слогам произнесла я.
– Ну, много кто звонил! – взвизгнула сестрица.
– И мужчины? А скажи, многим ли мужчинам, которые звонили Юле, ты рассказывала о ее семейном положении? И о том, что она планирует в скором времени выйти замуж? Причем выйти замуж за Михаила, – с отчетливо уловимым сарказмом спросила ее Оля.
Я пристально вглядывалась в Галинино лицо. По нему мелькнула тень. Сестрица явно о чем-то мучительно раздумывала.
– Галя, пожалуйста, расскажи! – мирно попросила я.
Она посмотрела на меня и мотнула головой.
– Да нечего рассказывать! Ну, звонил тебе какой-то. Но его звали Павел.
– Дословно! Умоляю!
– Я не вспомню, – потянула паузу Галя. – Ну, он спросил тебя. Я сказала: кто ее спрашивает? Он сказал: Паша. Помню, я тогда еще подумала, что ты окончательно сошла с ума и завела себе третьего!
