Не родись красивой. Манекенщица - Королева Мария Михайловна
— Отвратительно, — озадаченно сказала Нина, — что же, и ко мне он тоже будет приставать?
— Обязательно! — радостно подтвердила Эллочка. — Непременно пристанет. Что ты хочешь, телевидение — это еще больший бордель, чем модельное агентство… Ну ладно, будем считать, что ты накрашена. Ступай в студию, а я пока чайку попью. Не поверишь, Нинок, за сегодняшний день еще ни разу не присела.
…В студии Нину уже ждал Михаил Афанасьев. Кстати, сама студия ее разочаровала. Почему-то она ожидала увидеть огромное помещение, что-то вроде миниатюрного концертного зала. Многоваттные софиты, миллионы проводов, камеры, модные декорации, суетящиеся операторы, режиссер с огромным мегафоном, а по бокам, на многоярусных лавочках, притихшие зрители… На самом деле студией оказалось помещение размером со школьный класс. На небольшом возвышении стоял черный офисный стул, на него были направлены две массивные камеры. В углу разместился режиссерский пульт.
— Тесновато, — вздохнула она и простодушно поинтересовалась: — У программы что, денег нет арендовать помещение побольше?
— Что ты в этом понимаешь? — Михаил переглянулся с оператором. — Да это же одна из самых просторных студий на этом канале. А видела бы ты, кстати, студию, где «Поле чудес» снимают. Ненамного больше нашей. Просто экран создает ощущение объема. Ладно, Нина, хватит демагогии, садись, читай текст. Постарайся поменьше заглядывать в листочек.
Нина послушно уселась на стул, выпрямила спину и улыбнулась прямо в камеру.
— Мотор! — крикнул Миша. Где-то над камерой загорелся красный огонек.
Нина глубоко вдохнула:
— Привет! С вами Нина Зима и «Желтые новости»! Для начала приготовьтесь упасть в обморок: наша любимая певица Ирина Шмель выходит замуж. Напоминаем, что в Грибоедовский дворец дива отправится уже в девятый раз. Нашему корреспонденту удалось поговорить с ней самой.
— Снято. Нина, давай еще одну подводку. Сейчас уже Ксения придет — и эфир начнется. Ты, кстати, сможешь посмотреть его из аппаратной.
— … И еще одна интересная новость. Мы побывали в гостях у одной москвички, которая в прямом смысле слова пригрела на груди змею. И не одну. В обыкновенной малогабаритке эта пожилая женщина содержит целый серпентарий. А в ванной у нее живет крокодил… Миша, чушь-то какая! — не выдержала Нина. — Ну какой крокодил? Ну это же бред полный.
А в это время в одной из аппаратных Владимир Штиль внимательно смотрел на Нину Зиму. Нинино лицо улыбалось ему с многочисленных мониторов. Оператор снял ее с разных планов — и везде Нина была хороша, как Нефертити.
«И все-таки в этой модельке что-то есть», — подумал он.
— Паш, ну как она тебе? — спросил Володя у одного из режиссеров. Как настоящий бизнесмен, он привык полагаться не только на собственное мнение, но и при возможности выслушивать советы коллег.
— Девочка — супер, — причмокнул Паша, — по-моему, я ее в «Космополитэне» видел. Ну по крайней мере она не хуже Ксюхи.
— Ты бы ее принял?
— Однозначно.
Так Нина Зима стала телеведущей.
На следующей неделе она впервые вышла в прямой эфир. Это событие они с Васей Сохатым отметили в уютном итальянском ресторане.
— Я же говорил, что все получится, — ликовал Вася, азартно пережевывая нежнейшую лазанью, — скоро ты станешь настоящей знаменитостью. Как я. Кстати, на следующей неделе у меня будет показ на выставке в Экспоцентре. Платье невесты за тобой.
— Ты знаешь, а я ведь начала модельную карьеру именно в Экспоцентре, — Нина отхлебнула большой глоток сухого кисловатого вина, — это была моя первая работа. Показ шуб. Вот парадокс — где начала карьеру, там ее и закончу!
— Ну ты и пессимистка. Вспомни еще про эскорт. И про шоу боди-арта.
— Ну от твоего показа с консервными банками у меня тоже осталось пренеприятное впечатление, — усмехнулась она.
— Врешь! Это была гениальная коллекция. А платье из банок — вообще самое лучшее. И тебе оно очень шло.
— Только я все тело порезала об острые края.
— Чего не сделаешь ради искусства!
Из ресторана они вышли вместе. Ничто так не пьянит, как вино, выпитое пополам с приятными воспоминаниями. Вася вызвался проводить Нину. Но на пороге ее квартиры выяснилось, что есть еще масса тем, которые они непременно должны обсудить. Перебивая друг друга, они взахлеб вспоминали Нинину юность.
— Слушай, а ты не спешишь? — спросила она. — У меня есть замечательное белое вино, я его несколько лет назад еще из Испании привезла, да так и не выпила.
Все получилось просто и естественно. Сначала они осторожно целовались, сидя на диване в гостиной, потом Нина предложила перейти в спальню, а Вася, по-юношески смутившись, выключил верхний свет. Кто бы мог подумать? Она бы и сама не поверила, если бы несколько дней назад кто-нибудь сказал ей, что Василий станет ее любовником.
Он пожелал остаться на ночь. Нина не возражала. Она на удивление быстро уснула, убаюканная несмелыми ласками незнакомых рук.
Он проснулся раньше и приготовил для нее омлет — прямо как в американских мелодрамах с хеппи-эндом в финале. За завтраком они мирно переговаривались, словно пожилые супруги — о летней моде, о Нининой работе на телевидении и даже о погоде за окном. Вася напялил ее старый махровый халатик, который доставал ему почти до пят. В этом одеянии он выглядел смешно и нелепо, как карикатурный гном. Нина смотрела на него, послушно улыбалась его неловким шуткам и мысленно ругала себя за малодушие. А ей ведь даже не в чем его упрекнуть. Она сама сделала первый шаг, сама пригласила его в свою квартиру, вина ему налила, включила розовый торшер и поставила диск «Романтическая коллекция»!
Василий все понял, он доел омлет и суетливо засобирался уходить.
— Ты знаешь, Нина, — между делом сказал он, натягивая теплые светло-розовые кальсоны (кто бы мог подумать, что модный модельер носит под брюками такую гадость!), — а ты ведь у меня вторая женщина.
— Как это? — удивилась она. — У тебя же даже дочь есть, ты мне сам рассказывал.
— Есть, — грустно подтвердил Вася, — вот ее мать и есть моя первая женщина, а ты вторая. А больше у меня никого не было. Понимаешь, Нина, я женщинам не нравлюсь, — он плотно запахнул свое дорогое темно-серое пальто, зашнуровал лакированные ботинки, открыл дверь и сказал, уже уходя: — Наверное, это потому что я такой гениальный. Женщины боятся оказывать мне знаки внимания, думают, что они проиграют на моем фоне.
— А как же твои потрясающие подружки? Ты же часто рассказывал мне о каких-то клонах Клаудиа Шиффер, которые все от тебя без ума?
— Врал, — грустно признался Вася.
И он ушел. А Нина не удержалась и сквозь щель в шторах наблюдала за Васей — как он пересекает двор, как он вертит головой, пытаясь сориентироваться — где же метро? Нина ожидала, что он хотя бы посмотрит на ее окна, но Василий даже не обернулся.
Приехав на работу, Нина тотчас же забыла о своих утренних переживаниях. Телевидение — это суета и спешка. Находясь в Стаканкине лучше забыть о личной жизни. Об усталости, о чувстве голода и хроническом недосыпе. В противном случае карьеры на голубом экране не сделаешь.
Казалось бы, Нина была просто ведущей. В ее обязанности входило два раза в день садиться перед камерой и без запинки зачитывать заранее написанный Михаилом Афанасьевым текст. Ну еще загримироваться, переодеться в принесенный стилистом костюм. А все остальное время она могла быть предоставленной самой себе — по крайней мере, так обещал ей Владимир Штиль. Нина рассчитывала, что свободное время она будет проводить со вкусом — пить ароматный кофе в уютных стаканкинских кафе, ходить на маникюр и укладку. Но она ошиблась.
Как только Нина появилась в офисе (если честно, она зашла просто для того, чтобы сумку поставить), Михаил заставил ее просматривать в Интернете новости шоу-бизнеса и распечатывать самые интересные из них. Это заняло у Нины почти два часа. Когда же она, положив на Мишин стол стопку бумаг, с чистым сердцем собиралась сходить в кафе, он ее остановил:
