Шаг до любви (СИ) - Верон Ника

Что ему сейчас попытались сказать? Алексей на секунду задержал на ней слишком задумчивый взгляд. Прекрасно всё понял. Только для продолжения разговора, достаточно серьезного разговора, оставалось не так много времени.

— Рита, а давайте мы с вами откровенно поговорим на новогодних праздниках? — и предложение с его стороны прозвучало вполне уверенно. — В декабре у меня завершаются все съемки. Тридцатого с утра встреча с Никиткой, а с вечера я полностью свободен и буду в области уже к утру, ну, край — утром тридцать первого, — продолжал он, не сводя с неё внимательного взгляда. — У вас будут январские выходные.

Говорил вполне уверенно. Впрочем, этот человек вообще, кажется, мысли, которые вызывали сомнения, озвучивал крайне редко. Если вообще — озвучивал.

— Новогодние праздники принято встречать в кругу семьи, — осторожно напомнила Рита.

Не хотелось стать нарушительницей семейных традиций. Да, конечно, сын вряд ли примчится за отцом в далекую Калининградскую область для выяснения каких-то отношений. Но будет достаточно того, что сама…

— Согласен, — прерывая её размышления, заметил Константинов, тут же добавив, — Но до конца года я вам полноценной семьи точно дать не смогу. С разводом, в лучшем случае, получится в следующем, — и данный факт слегка напрягал. — Но очень хочу быть рядом в самую сказочную ночь в году. И запретить мне этого никто не может, — а вот это звучало вполне правдоподобно. — Рита, я обязательно буду у вас на новогодних праздниках. И, надеюсь, к этому времени вы определитесь в своём выборе. Если нет — мы просто пообщаемся.

Он снова ни на чем не настаивал. С его-то характером! Или, таким образом, пытался дать понять, что опасаться его не стоит? Что решение, в любом случае, остается за ней? Только с собственными фобиями не так просто было справиться.

— Коташова.

Короткое слово привело Константинова на несколько секунд в откровенное замешательство. Как-то слишком резко Рита сменила тему. Причем — без какого-либо объяснения того, что прозвучало.

— Что — Коташова? — переспросил Алексей, откровенно не понимая смысла сказанного.

А, возможно, просто мозг оказался занят другими мыслями. Перерабатывал другую информацию, намеренно игнорируя всё постороннее, не относящееся, по его мнению, к проблеме сегодняшнего дня.

— Моя фамилия — Коташова, — не пряча улыбки, пояснила Рита, а реакция Константинова, совершенно неожиданно, позабавила, — Курьер каждый раз впадает в ступор, когда в учреждении у него спрашивают, кому букет предназначен. Хорошо, Рита у нас работает одна.

Улыбка… Вот с улыбкой нравилась ему больше. И у самого настроение заметно улучшалось. А сейчас… Это еще и хорошим знаком показалось. Значит, не сильно подпортил Димка своей выходкой их отношения.

— К сведению принял, фамилию запомнил, — заверил Алексей, улыбнувшись в ответ. — Надеюсь, к концу декабря созреете до того, чтобы назвать мне свой адрес, — и снова затронул вопрос, который держал её в непонятном напряжении всякий раз, когда озвучивался. — Рит, ну, в самом деле, что вас останавливает? — без сомнения, существовал какой-то сдерживающий фактор, для него, пока, непонятный. — Или, всё-таки, на личном не всё так просто?

Ещё дин момент, который никак не получалось прояснить. С одной стороны, понимал и соглашался с тем, что не имеет никакого права требовать от неё разорвать разом все связи, какими бы те не были. Там была её жизнь. С другой же… Чувство ревности… Давно ничего подобного не испытывал по отношению к противоположному полу. Даже с женой… Там ситуация была другая. Там не ревность, скорее… А вот как назвать то чувство, и не знал. Своей жизнью та приводила в ярость, которую умело маскировал под сдержанное неприятие…

— Ни мужа, ни детей, — обронила Рита. И, кажется, не в первый раз. Касались они уже, как-то, вопроса её личной жизни. Настаивать на откровении Константинов боялся, опасаясь, как бы совершенно не закрылась, не спряталась от него в своей манере «улитки», или, как он там говорит — ежика. Но неизвестность держала в постоянном напряжении. Боялся, что кто-то, оказавшись в нужную минуту рядом, переиграет его. И неважно, что с тем — другим, может проиграть. Женская логика никаким нормальным объяснениям не поддается.

— Тогда — в чем проблема?.. — задал он, без надежды получить ответ, вопрос. И, в общем-то, не ошибся. Снова, возможно и неосознанно, на психологическом уровне, заняла оборонительную позицию. В буквальном смысле слова — почувствовал нарастающее напряжение, благоразумно отступив, — Хорошо, не хотите, не отвечайте, — а затем добавил, — Вот и посадку объявили.

По залу ожидания, в самом деле, прозвучало сообщение о начавшейся посадке на рейс. Вот теперь, действительно, отдых завершился. Проводил её к терминалу. А уходить… Уходить не хотелось. Какая-то непонятная тревога не давала сегодня покоя.

И тут сделал то, чего не ожидала и к чему оказалась не готова. Тем более — при таком скоплении совершенно незнакомых людей… Обняв (к этому привыкнуть успела) — поцеловал. И поцелуй…

А ей казалось, что к сорока (хоть и неполным) годам, в отношениях — поцелуем точно удивить нельзя. Секунда волшебства, а потом — глубокий, многообещающий. Так, наверно, любовники целуются перед началом самого интересного. Или — в процессе всего действа. И уж точно не на людях, где сдержанность проявить сложно!

Растерянность длилась несколько секунд…

— Пощечину предлагаю перенести на новогодние дни, — вернул её в реальность, а в голосе послышались привычные нотки сдержанного сарказма. Вот после такого поцелуя попасть под «холодный душ» как-то не ожидала. — Есть шанс, что так вы не отправите меня в черный список и не вычеркнете из своей жизни хотя бы до конца декабря, — добавил он всё тем же тоном. — Я обязательно прилечу на новогодние праздники, просто дождитесь.

Прежде, чем скрыться в потоке пассажиров рейса, пообещала позвонить, как прилетит. А он еще долго стоял перед опустевшим терминалом. У него не было ни единого шанса удержать её. На сегодняшний день — не было. Слишком долго приходил в себя после последнего семейного инцидента. Впрочем, нет, даже не семейного… Как тот назвать, и сам толком не знал. Да и неважно теперь. Главное и, самое страшное, время упущено. И ему, действительно, нечего предложить этой маленькой женщине… Дорогой его сердцу, женщине…

Глянув на часы, направился из здания аэропорта. Арциховскому вчера обещался быть на съемочной площадке к трем дня. Злоупотреблять благожелательностью данного человека не собирался. Тот практически всегда шел на встречу актерам, понимая, что те тоже люди…

Глава 19

3 ДНЯ СПУСТЯ

20 ноября 2021

1

Москва. Погода была отвратительная. В некоторых районах Москвы прошел снег, где-то дождь, а, местами, и все вместе — дождь со снегом. Почти вся столица встала во многокилометровых пробках. Проблема, с которой усиленно боролись уже не один год, но победить полностью никак не получалось. Особенно, когда столичный регион накрывали так называемые погодные аномалии. Чаще всего — зимой. Та, вообще, в столичный регион, почему-то, приходила неожиданно, заблаговременно забывая предупредить о своем приближении коммунальщиков и дорожные службы.

Лерочка сегодня никуда не планировала ехать. Точнее, нет, приехала к отцу. С очередной своей идеей. На её взгляд — достаточно интересной. Для неё. И, где-то, даже перспективной.

— Ты же всегда хотел, чтобы я попробовала себя по специальности, — обнимая отца за шею, продолжала она тихо-вкрадчивым голосом. Знала, с какой стороны и как «подъехать» к отцу, чтобы получить желаемое.

— Лерочка, родная, ты хоть понимаешь, во сколько нам этот твой каприз обойдется?

Не смотря на всю любовь к дочери, Николай Вешник всё же был человеком бизнеса. И, прежде, чем вложиться в какую-то идею, тщательно ту просчитывал с точки зрения финансовой окупаемости. В том числе и со своими аналитиками. Но, если желание дочери попробовать себя актрисой, больших сомнений не вызвало, в конце концов где-то и красивый жест сделал, проспонсировав родной кинематограф, причем — неигрового кино, а, значит, заведомо не окупаемого (правда здесь вышло как раз-таки наоборот), то, что касалось её новой идеи…