Она моя зависимость (СИ) - Высоцкая Мария Николаевна "Весна"

– Приехали.

Есения

Выхожу из машины, и ноги сразу утопают в песке. Горячая крошка попадает в сандалии. Немного дискомфортненько.

– Андрей, – обогнув капот, останавливаюсь за его спиной, – ты сказал, что у тебя проблемы с бизнесом…

До меня только сейчас начинает доходить, что я так ничего и не спросила об этом. Последние несколько часов я только и делала, что говорила о себе.

– Уже все налаживается. Шахманова нашли, будет суд. Деньги вернутся. Не переживай по этому поводу. Сейчас придется немного экономить. Но это временно.

– Почему ты мне не рассказал сразу? Я бы поняла… правда бы все поняла.

Обнимаю его за плечи, уткнувшись носом между лопаток.

– Думал, что так будет проще, спокойнее. Не хотел нагружать всем этим и тебя…

– Зато создал для меня иллюзию двойной жизни, в которой у тебя была любовница, – вздыхаю.

– Да уже понял. Идем.

– Песок горячий, – стираю слезинку, – в сандалии попадает.

– Не реви.

Панкратов приподнимает меня над землей и целует в нос. Мне же хочется в губы. Обвиваю его шею ладошками и лезу целоваться уже сама. По-нормальному. Скрещиваю лодыжки за его спиной и закрываю глаза.

Отрываюсь от него буквально на секундочку. Мне просто нужно спросить. Просто услышать его ответ.

– Ты же больше не обманешь? – шепотом, прижимаясь губами к его щеке.

– Никогда-никогда, – Андрей качает головой, крепче стискивая меня в объятиях.

Улыбаюсь. Ветер собирает песок и закручивает его маленьким волчком. Соленый запах моря с удвоенной силой ударяет в нос, а жаркое солнце печет голову.

– Только ты можешь приехать на пляж в рубашке, – расстегиваю мелкие пуговички. – Всегда такой деловой, – заныриваю ладошками под светлый материал, соприкасаясь с горячей кожей.

Руки как-то очень быстро добираются до пряжки ремня, и я не колеблясь ее расстегиваю.

Андрей удивленно смотрит мне в глаза.

– Тебе же нельзя, – говорит, удерживая меня одной рукой за талию.

– Есть разные способы, – пожимаю плечами, облизывая губы.

Утром я просыпаюсь от рыданий Майи. Резко открываю глаза и вскакиваю на постели. Андрея рядом нет, да и плач дочери вовсе не у меня под боком, хотя спать мы ее клали с собой.

Набрасываю на плечи мамин халат и выползаю из спальни.

Андрей ходит по комнате туда-сюда, пытаясь укачать нашу орущую дочь, только вот она совершенно не желает успокаиваться. Мама моя при этом сидит на диване с таким лицом, будто прямо сейчас готова вырвать Майю у Андрея из рук.

– Всем доброе утро, – зеваю и касаюсь мужского плеча. – Сделаешь мне чай? Я ее пока покормлю.

Андрей кивает. Провожаю его взглядом и поворачиваюсь к маме.

– Улыбнись, – понижаю голос.

Мама демонстративно клеит на лицо улыбку.

– Вы когда уезжаете?

– Сегодня, блин, мне еще нужно Ольке позвонить.

– Как ты только додумалась к ней поехать? А она тоже хороша, никому ничего не сказала…

– Может, потому, что я ее об этом попросила? – приподымаю бровь.

– Я тебе уже говорила, что вот это все, – кивает в сторону кухни, – мне не нравится. Андрей твой в первую очередь…

– Мам, – выдыхаю, немного перекладывая голову Майи на своем предплечье. – Мы сами разберемся. Если бы Андрей не додумался тебе позвонить, никто об этой ссоре вообще не узнал бы.

– Ссоре? Сбегать с младенцем из дома – это уже не ссора, а катастрофа.

– Может быть, и тебе в свое время стоило уйти? Выбрать детей, а не мужика-алкоголика? – вздергиваю подбородок и поднимаюсь с дивана.

Все, кажется, я нагостилась. Мама вечно будет сравнивать меня с собой и так ничего и не поймет.

– Андрей, – заглядываю в кухню, – поехали домой.

– Хорошо, только проездом через город, в одно место еще нужно заехать.

– Ладно, – снова зеваю.

Пока переодеваю ребенка, ставлю телефон на громкую связь и звоню Оле. Очень «красиво» получилось. Вчера мы уехали до ее возвращения. Я только сообщение написала: «Все в порядке, мы помирились с Андреем». В ответ она прислала подмигивающий смайлик.

– Привет, я тебя не разбудила?

– Нет, я как раз на пробежке. У тебя все хорошо?

– Да. Извини, что так вышло вчера, просто все слишком спонтанно.

– Андрей ничего тебе не сделал? Ты добровольно с ним поехала?

Я даже зависаю от ее предположений на пару секунд, хотя быстро спохватываюсь. Сама же всякий бред несла про то, что Панкратов Майю у меня отберет.

– Нет, мы мирно поговорили. Все обсудили, сейчас у мамы моей, через час в Москву выезжаем.

– Ну отлично. Кстати, как он тебя нашел в итоге?

– Вроде через знакомых… я не уточняла, – смеюсь, но мгновенно становлюсь серьезной. – Звони в любое время, Оль… – боковым зрением замечаю маму. Она стоит в дверном проеме. – Я тебе перезвоню.

Защелкиваю маленькие кнопочки на розовом бодике.

– Ты что-то хотела? – поворачиваюсь к маме.

– Не хочу, чтобы ты уезжала обиженной на меня.

– Я не обижаюсь. Я давно уже не обижаюсь. Привыкла.

– Когда Майя вырастет, ты меня поймешь.

Смотрю на дочь, и губы трогает улыбка. Вряд ли я тебя пойму, мама. Я постараюсь сделать все, чтобы мой ребенок был просто счастлив, а не терпел полжизни мои загоны под предлогом любви.

– Нам пора, – накидываю на плечи ветровку.

– Я провожу.

У машины мама тискает внучку, на меня только посматривает, заговорить больше не пытается.

– Кажется, общение с родственниками – это явно не наше, – говорю Андрею, когда сажусь в машину.

– Расстроилась?

– Нет. Просто уже очень хочу домой…

– Предупреждаю сразу, там не прибрано.

Андрей выезжает за черту поселка с легкой ухмылкой на губах.

– Я как-нибудь это переживу.

Машина пролетает пару десятков километров. Как Андрей и сказал, мы заезжаем в город, где я жила последнюю неделю. Странно то, что припарковаваемся у здания полиции.

Андрей выходит на улицу и кому-то звонит.

Наблюдаю за этим через лобовое стекло, а когда замечаю идущего навстречу мужу парня, никак не могу сообразить, где его видела. Прищуриваюсь и выхожу из машины.

Взмахнув рукой, останавливаюсь рядом с Андреем.

– …так что все прошло тихо.

– Есения, – представляюсь, практически влезая в их разговор.

– Мы знакомы, – брюнет нахально улыбается. – Вспоминай, красотка.

Смотрю на него выжидающе. Память медленно начинает подкидывать картинки, и меня наконец осеняет:

– Олькин знакомый! Да? Как тебя…

– Кир, хорош, – обрубает наш дальнейший разговор Андрей. – Есь, сядь в машину.

– Да пожалуйста, – фырчу и сразу вытаскиваю телефон.

Пишу Ольке сообщение: «Оказывается, меня искал твой знакомый, по просьбе Андрея» – и ставлю смайлик с выпученными глазами в конце.

Предупреждаю ее намеренно. Не хотелось бы, чтобы этот Кирилл терся с ней только потому, что искал меня. Ей и с бывшим проблем хватило.

В ответ сразу приходит короткое: «Козел».

«Симпатичный козел».

«Ты ему льстишь. Спасибо, что написала».

– И что это было? – спрашивает Панкратов, как только возвращается в салон.

Блокирую телефон и бросаю его между ног на сиденье.

– Банальное любопытство. А вообще, – касаюсь его щеки, – ты сегодня кое-что забыл.

– М?

– Я тебя…

– Люблю, – шепчет мне это в губы.

Эпилог

Шесть лет спустя

– Мама, ну банты же!

Майя вооружается коробкой с украшениями для волос и бежит ко мне.

– Сейчас. Не торопись.

– Мы опоздаем. Мы точно опоздаем! И Владика поставят танцевать с Алиской. А она ему не подходит.

– А кто подходит? – зажимаю резинку для волос между зубов. – Не вертись.

– Ну конечно же я, – вздыхает дочь, будто это само собой разумеющееся. – Давай только розовые, эти, которые я принесла, – тянет ручки к коробке со своим богатством.

– Май, воспитательница просила всех прийти с белыми бантами.