Восьмая нота Джокера (СИ) - Нова Алёна

На улице валит такой снег, что глаза залепляет, но люди всё равно тащатся в школу. По пути какой-то парень чуть не сбивает меня с ног, толкнув в плечо, и я почти падаю – благо, девчонки подоспевают, хватая с обеих сторон.

─ Ну и погодка, ─ ёжится Ника, сама едва не поскальзываясь и не утягивая нас, но мы всё-таки удерживаемся на ногах. ─ Надо было прогулять.

─ Ага, и дать повод классному знать, что ты страдаешь по нему? ─ Тая как обычно жестоко прямолинейна.

─ Зараза ты…

Вообще да, прогулять было бы неплохо. Эта идея отчего-то такая яркая, громкая в голове, что даже пугает, особенно когда мы заходим в школу, но тут к нам на хвост падает Макс, а я замечаю в конце коридора Яна, и соображать о чём-то становится в разы труднее.

─ Девчат, айда с нами потом в кафешку? ─ предлагает парень, никак не желая сдаваться.

Самойлова кривится, но Тая отвечает за неё.

─ Конечно, мы пойдём. Да, Ник? Ты же сказала, что тебе хочется тортика.

─ Ваще отлично, ─ улыбается блондин, едва ли не руки потирая.

У меня тянет низ живота. Похоже, Ян всё-таки перестарался, а может, так и должно быть, только чувствую я себя и правда как-то не то чтобы хорошо.

─ Миш, ты как? ─ замечает моё состояние Ника.

─ Не очень. Вы идите в зал – я догоню.

─ Держи таблетку, ─ она заботливо протягивает обезболивающие, и, благодарно кивнув, я черепахой поднимаюсь в туалет на третьем этаже, чтобы привести себя в порядок.

«Кис-Кис, как дела? Извини, что долго не писал – у нас очень много работы», ─ вдруг как гром среди ясного неба приходит от Джокера.

А я уже было решила, что он зазвездился. Он и правда пропал на некоторое время, но я исправно слушала все его подкасты и смотрела эфиры, смирившись с мыслью, что так и останусь для него девочкой по ту сторону.

«Удивлена, что ты вообще нашёл время», ─ я ставлю кучу смайлов, чтобы ему не показалось, будто я обиделась, а сама глотаю таблетки, приглушая эти неприятные ощущения.

Тут же прилетает сообщение и от Царёва, будто он знает, что я его последними словами поминаю.

«Где ты, Мишань?» ─ почему-то звучит в моей голове с тревожными нотками, но я стараюсь отогнать от себя это.

Звенит звонок, но мне нужно ещё какое-то время, чтобы прийти в себя. Обычно, вахтерша подаёт ещё один звонок, для некоторых опоздавших, однако его почему-то не звучит, и это странно. Вместо него на этаже стоит какая-то вязкая, оглушающая тишина, а затем её нарушает другой звук.

Словно петарда взрывается, и я дёргаюсь.

Из соседней кабинки вдруг выходит бледная Лика, глядя на меня огромными глазами.

─ Что это было?

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍

И тут звук повторяется, приближаясь.

Это уже не просто хлопок – его нельзя спутать ни с чем, потому что я слышала такие звуки в ту ночь, когда меня искали.

Выстрелы.

Несколько, с разными промежутками, но это именно они.

─ Не выходи оттуда, ─ шепчу девчонке, толкая обратно в кабинку, и едва она оказывается там, слышу приближающиеся шаги, понимая, что не успею спрятаться.

«Кто-то принёс оружие в школу», ─ это всё, что я успеваю отправить одному из парней, потому что мой телефон разряжается, становясь бесполезным куском пластика.

Кто-то идёт прямо сюда, насвистывая. Я слышу, как он перезаряжает оружие – можно было бы решить, что это просто кино, идущее фоном, но это происходит в реальности. В реальности кто-то застывает перед дверью, издевательски-медлительно её открывая и входя.

─ Так-так… ─ Илья появляется на пороге, натыкаясь на меня, и я не могу пошевелиться, когда он расплывается в улыбке. ─ А я тебя везде ищу!

Замираю, замечая в его руках пистолет. Обычный такой, небольшого размера – я у крёстного видела подобный, но он не разрешал брать его в руки. Говорил, примета плохая – мол, если один раз возьмёшь, больше не выпустишь. И я не просила. А сейчас вдруг пожалела. Если бы была привычна к такому, сейчас не стояла бы истуканом.

─ Илья…

─ Иди сюда, сучка, ─ говорит мне, тыкая дулом, а сам улыбается. ─ И подружку свою прихвати, чтобы нам веселее было.

Направляет оружие, пока Лика, вся трясясь, мигом выбирается наружу.

─ Шагай давай. И вещи свои оставьте.

Девчонка тут же оказывается рядом, хватая меня под руку, и я этого почти не замечаю, отправляя рюкзак на пол.

─ Чего ты хочешь?

─ Заткнись, ─ в его взгляде нет ничего хорошего. ─ А теперь на выход обе, если не хотите здесь сдохнуть.

Стреляет в потолок, заставляя нас поторопиться, и мы выскакиваем в коридор, где неподвижно лежит тело. Это одна из старых учительниц, и ей точно уже не помочь – остекленевший взгляд смотрит в потолок, на груди – расплывшееся пятно, и к моему горлу подкатывает желчь.

─ Господи… ─ вырывается вдох, и слёзы собираются в глазах. ─ Зачем?

─ Потому что они все мне мешали. ─ Абрамов со злостью пинает тело женщины, и я ловлю себя на ужасной мысли о том, что ей повезло сейчас этого не видеть и не чувствовать.

Мыслей вообще до обидного мало. Я думаю только о том, что если для меня сегодня всё закончится, я даже с мамой поговорить не успею, а на последнее сообщения Яна я даже ничего не ответила, но Илья понимает мою отрешённость по-своему.

─ Думаешь, он придёт? Я их всех запер, так что не надейтесь… но знаете, мне даже интересно посмотреть, кто из вас ему дороже.

─ Илья, пожалуйста, хватит.

С людьми, чей разум одурманен, вообще почти нет смысла разговаривать, но главное их не злить, поэтому я пытаюсь отыскать в себе спокойствие, которое трещит по швам.

─ Хватит? Но мы только начали, Миша, ─ подходит и ведёт пистолетом вниз от моей шеи к груди, заставляя тяжело сглатывать. ─ Я же должен столько тебе рассказать о Царёве. И ты выслушаешь. Выслушаешь меня. Поняла? ─ вдруг кричит.

─ Хорошо, ─ киваю. ─ Я всё выслушаю.

Смотрит, и внутри всё сжимается от ужаса. Он может нажать на курок в любой момент, просто потому что ему вдруг покажется покажется, что на него не так глянули или ещё что-то в голову взбредёт. Почему я правда не прогуляла?

─ Вот скажи, чем я хуже, а? Он просто сын такого же ничтожества, как он сам – ни породы, ни хрена… Что вы все в нём находите? Почему не я?

─ Я не могу заставить себя любить кого-то, ─ говорю спокойно, а сердце больно колотится – ему не нравится близость Абрамова, застывшего после моих слов, как статуя.

А потом его пробивает на смех.

─ Любить, блять, ─ хохочет аж до слёз, вытирая уголки глаз. ─ А ты вообще знаешь, кого любишь-то, дура? Спроси у нашей малышки Лики.

На ту вообще смотреть страшно. Потолок и то не такой белый, как её лицо, но я наверняка не лучше.

─ О чём спросить?

─ Об игре, которую мы с Янчиком устраиваем каждый год. Покажи ей, Лика. Покажи, твою мать!

По какой-то причине его слова доходят сразу. Наверное, адреналин заставляет мозг работать на полную, но верить ничему не хочу – это ведь просто слова, так? Что могут значить слова обкуренного психа?

Но вот Лика подходит ко мне с телефоном и трясущимися руками демонстрирует приложение с желающими делать ставки. Ключевая тема, где больше всего людей, называется «завалит ли Царёв новенькую?» Есть ещё темы, но они меня совсем не интересуют.

Голова кружится от резкой нехватки кислорода, ведь я даже не дышу какое-то время, глядя на экран.

─ Все знали?

─ Ты и твои подружки – нет, ─ качает головой, снова подойдя близко. ─ Я бы, по крайне мере, обошёлся с тобой лучше, чем Царёв. Я бы не выкинул тебя, когда объявил бы о победе… Вы уже переспали?

Спотыкаюсь о его бешеный взгляд и ничего не могу ответить. Идиотизм, ведь в подобной ситуации не должна быть важной такая глупость… Подумаешь, поспорили на тебя. Какая ерунда в сравнении с твоей жизнью, висящей на волоске. Но в груди так больно, что эта боль вытесняет всё, разрастаясь и превращаясь в огромный ком.

─ Ха, значит, он опять выиграл. Паскуда снова увёл у меня победу! ─ впечатывает кулак прямо в стену и ничего не чувствует, хотя на руке почти сразу выступает кровь.