Татьяна Алюшина - Сто удач и одно невезение
У врача Зинаида отключила телефон, а переживая потрясение, включить забыла и вспомнила только, обнаружив любимую подругу под дверью квартиры, вступившую в борьбу с тренькающим звонком посредством нажатия и неотпускания кнопки.
– Зинка! Ты с ума сошла, я перепугалась до смерти! Сотовый выключен, на работе говорят – домой пошла, дома тебя нет! – ругалась подруга на весь подъезд.
– Давно ищешь? – открывая дверь ключами, выясняла Зинуля.
– Сорок минут!
– Тогда все не так страшно, – «порадовала» Зинаида.
– Ты где была? – влетая в квартиру следом за ней, допытывалась Ритка.
– У врача!
– И что? – сразу перестала ругаться и шуметь Ритуля.
– Есть хочу! – буркнула Зинуля и, скинув сапоги, босиком прошла в кухню.
– Зина! – предупреждающе возмутилась Ритка.
– Четыре недели!
– О как! – восхитилась Ритка, быстренько прикинув в памяти дни и обстоятельства.
– Не вижу повода для радости! – ворчала Зина, доставая продукты из холодильника.
– Ну почему? – улыбалась вовсю Ритка. – Очень романтично!
– Да? – развернулась к ней Зинаида. – Вот спросит меня ребенок, где мы его с папой сделали, и что я отвечу? В кладовке?
– Прекрасный повод для разговора с подростком! – одаривала оптимизмом Ритка.
– О чем? О вреде случайных связей? – злилась Зинуля.
– И об их пользе! – рассмеялась Ритка.
Ритулю Зинаида быстренько выпроводила под предлогом, что ей надо побыть одной, многое обдумать и отдохнуть. Но подруга поделилась новостью о сроках со всеми, и началась телефонная атака!
На следующий день Зина выключила мобильный, на работе не подходила к телефону, дав жесткие указания подчиненным отвечать всем, что она не может подойти, потому что проводит сложный анализ! И в рамках противостояния из серии «назло кондуктору пойду пешком!» поехала домой после работы упаковывать последние подарки.
Мобильный она так и не включила, а открывая дверь ключами под непрерывные звонки домашнего телефона, войдя в квартиру, первым делом отключила и его.
От-ста-ньте!
Повалявшись от души и с удовольствием в ванной с лавандовой пеной, облачилась в уютный домашний костюмчик и, довольная собой, тишиной и жизнью, под телик слопала пол-упаковки мороженого. Не выпадая и тщательно сохраняя состояние довольства и умиротворения, разложила на столе в кухне подарки, коробочки, оберточную бумагу, банты-ленты, открыточки и необходимые для такой работы инструменты и мелочи. Врубила телик погромче и принялась за дело.
Звонок в дверь не прозвенел, он, зараза такая, надрывался непрерывным требованием открыть немедленно!
Подходя к двери с ножницами в руке, Зинаида всерьез обдумывала, а не перерезать ли провода звонка к чертовой матери, и все дела! Мысль неплохая, но трудно осуществимая, учитывая добротный ремонт, не оставивший в квартире на виду ни одного провода, и серьезную коробку дверного звонка, которую для начала требовалось раскурочить, прежде чем перерезать провода.
Ладно, вздохнула, смиряясь, Зинаида и открыла дверь.
– Ты что вытворяешь?! – орала с удовольствием любимая подруга Ритка, врываясь в прихожую. – Мы с ума сходим, думали, с тобой что-то случилось! Может, ты в больницу попала или тебе плохо стало!
– Тогда в другой последовательности, – возразила Зинуля, – сначала плохо, а затем в больницу!
– Ты зачем телефоны поотключала?! – заходилась криком Ритка, обнаружив выдернутую розетку домашнего телефона и для пущей убедительности тряся ее перед лицом Зинаиды.
– Вы меня все достали! – с полтычка завелась в ответ Зинаида. – Что вы ко мне пристали? Великое дело, Зина беременна!
– Великое! – уперев руки в бока, волновалась Ритка. – Еще какое великое! Это ж не соседка Сара от восьмого любовника десятую беременность заимела! Это ты, и мы, естественно, переживаем!
– Вот именно! – ответила Зинаида, развернулась и пошла в кухню. – Вы так переживаете, будто у меня болезнь смертельная! Мама плачет, и не поймешь, от счастья или от горя, бабушки обе капли пьют второй день подряд, все звонят постоянно и разговаривают со мной, как с тяжелобольной! Даже Севочка позвонил с утра пораньше и строго-настрого потребовал, чтобы я сегодня не надевала каблуки и передвигалась по улицам крайне осторожно, он услышал по телику, что сегодня обещали гололед! С ума сойти! А к вечеру что, мне Адочка позвонит с требованием есть свежие овощи?
– Я же говорю, переживаем! – сбавила напор и децибелы Ритка, шустро разделась, скинула сапоги и поспешила следом за Зинулей.
– Поясни, что именно вы переживаете? Катастрофу? Явление инопланетян? Гибель цивилизации? – вредничала Зинуля.
– Нет, вы посмотрите! – возмутилась новой волной праведного гнева Ритуля, заметив на столешнице коробку с остатками мороженого. – Сима весь день готовит ее любимые блюда, пирожков нажарила, кролика тушит, а она тут заперлась и мороженое лопает!
– Рит, скажи честно, вы что, собираетесь меня вот так донимать все девять месяцев?
– Не донимать! А баловать, холить-лелеять, оберегать всячески! – разъяснила снисходительно Ритка.
– Если как эти два дня, то я с ума сойду! Двинусь разумом в сторону Кащенко!
– Ну да, согласна, эти два дня мы перегнули немного, но это от потрясения, – и махнула ручкой, – пройдет! Свыкнемся с ситуацией, поутихнем! Ты же знаешь!
– Вот я и дождусь, когда вы «поутихнете», тогда и вернусь в семью и тесное общение!
– Да ладно тебе! – заулыбалась Ритка. – Что ж теперь делать, терпи! Не помнишь, как сама меня опекала каждую беременность, как елочный стеклянный шар, в ватку заворачивала! А я ничего, с удовольствием!
– О-хо-хо! – вздохнула тягостно Зинуля, признавая Риткину правоту.
– У тебя что из еды есть? – сунулась в холодильник Ритка. – Есть хочу, ужас! Нанервничалась из-за тебя, да и весь день моталась по работе.
– Мороженое, – предложила Зина.
– Откажусь, – подумав, отвергла предложение Ритка. – Покопаюсь, может, найду чего!
И нырнула в холодильничьи недра, не переставая говорить что-то о работе, клиентах, а вынырнув, ошарашила неожиданным вопросом:
– Ты Захару Игнатьевичу-то собираешься сообщать о ребенке?
– Опаньки! – опешила Зинуля. – А издалека как-нибудь ты не могла?
– Да с чего бы это? Ты ж настаиваешь, что не больна, а очень даже здорова, так чего церемониться?
– Не буду! – поделилась планами Зинаида.
– По причине? – не отставала Ритка.
– А с каких кренделей? У нас с ним полные непонятки, расстались мы не мирно-тихо и о последующих встречах не договаривались. И образуется ли он в моем пространстве – большой вопрос. Скорее нет, чем да! Он вон как уехал, так его и нет!
– Но он же предупредил, что звонить из командировки не будет, опасаясь за свое душевное равновесие! – напомнила Ритка.
