Джейми Макгвайр - Мое прекрасное искупление (ЛП)
— Я прошу мою девушку пойти домой со мной!
Рот Вэл раскрылся, а глаза Маркса бегали от Томаса ко мне.
Я слегка покачала головой.
— Томас, мы вернулись в Сан — Диего. Соглашение закончилось.
— И что теперь? — он встал, пошатываясь.
Маркс встал вместе с ним, держа руку наготове, чтобы поймать Томаса, если он будет падать.
Я тоже встала, показав Энтони, что нам нужен счет. Он уже напечатал его, поэтому он взял его у кассы и положил на стойку.
Я нацарапала свое имя и дотянулась до руки Томаса.
— Ладно, пойдем.
Томас отдернул руку.
— Ты меня отшила, помнишь?
— Отлично. Маркс может проводить тебя? — спросила я.
Томас показал на меня.
— Нет! — он усмехнулся, дотянулся до плеча Маркса, и они пошли к двери.
Я сдула волосы с лица.
— Я хочу услышать больше о этих выходных, — сказала Вэл. — Но я пропущу это в этот раз.
Мы присоединились к парням на тротуаре, и потом мы наблюдали, как Маркс старался держать Томаса, чтобы он шел прямо. Мы вчетвером доехали на лифте до шестого этажа, и Вэл и я смотрели, как Маркс выловил ключи Томаса из его кармана и открыл дверь.
— Ладно, парень. Скажи девушкам «спокойной ночи».
— Подожди, — Томас ухватился за дверной косяк, когда Маркс тянул его из квартиры, — Подожди!
Маркс отпустил его, и Томас чуть не упал назад. Я подошла к нему и помогла выпрямиться.
— Ты обещала, что останешься со мной, — сказал он. Страдание в его глазах было невыносимым.
Я посмотрела на Вэл, которая быстро покачала головой, прежде чем я снова повернулась к Томасу.
— Томас… — начала я. Потом я посмотрела на Вэл и Маркса, — Я разберусь с ним. Вы, ребята, можете идти домой.
— Уверена? — спросил Маркс.
Я кивнула, и после нескольких взглядов через плечо, Вэл с Марксом уехали на лифте в лобби.
Томас обнял меня, отчаянно потянув.
— Я буду спать на полу. Я чувствую себя куском дерьма. Вся моя семья ненавидит меня, и они должны. Они должны.
— Ну же, — сказала я, уводя его вовнутрь.
Я толкнула дверь ногой, дотянулась, чтобы закрыть замок и помогла Томасу добраться до его постели. Он упал на спину и закрыл глаза ладонями.
— Комната вертится.
— Поставь ноги на пол. Это помогает.
— Мои ноги на полу, — сказал он невнятно. Я дернула его вниз, а затем поставила его ноги на ковер.
— Нет.
Он засмеялся, и его брови взлетели.
— Что я сделал? Что, черт возьми, я сделал, Лиис?
— Эй, — сказала я, забираясь на кровать рядом с ним, — Просто поспи. Все изменится завтра.
Он повернулся, уткнувшись лицом мне грудь. Я дотянулась до подушки, подперев голову. Томас втянул воздух, и я крепко обняла его.
— Я облажался, — сказал он, — Я действительно облажался.
— Мы сделали все правильно.
— Как мы могли сделать это правильно, если ты делала это со мной?
— Томас, остановись. Мы разберемся со всем завтра. Просто спи.
Он кивнул, сделал глубокий вдох, перед тем как медленно выдохнуть. Когда его дыхание выровнялось, я поняла, что он уснул. Я подняла руку, чтобы посмотреть на часы, и закатила глаза. Мы оба будем изнуренными утром.
Я снова обняла его, наклонилась, чтобы поцеловать его в щеку, перед тем как медленно погрузиться в сон.
Глава 21
Я стучала своими ногтями по компьютеру, прислушиваясь к записи допроса, что звучала в моих наушниках. Японский был ломаным, присутствовало много сленга, но Агент Гроув вновь давал ложный перевод. В этот раз он выдал за местоположение, это пустующее здание рядом с больницей, хотя оно находилось в семи милях оттуда.
Я сняла трубку моего стационарного телефона и нажала быстрый набор.
— Офис Ассистента Спец Агента, — проговорила Констанс.
— Агент Линди. Мне нужен агент Мэддокс, пожалуйста.
— Я сейчас вас соединю, — сказла Констанс, — ее ответ застал меня врасплох. Обычно она согласовывалась с ним по поводу телефонных разговоров.
— Лиис, — ответил Томас, его голос был мягким с нотками удивления.
— Я слушаю эти записи Якудзы. Гроув, — я посмотрела через плечо и отошла подальше от открытой двери, — Он стал неаккуратным. Он ложно определяет местоположения. Кажется что — то вот, вот случится.
— Я работаю над этим.
— Мы должны убрать его, прежде чем он узнает о вербовке Тревиса. Чего мы ждем?
— Инсценировки, это единственный путь, тогда Тароу и Бенни не узнают, что мы сидим у них на хвосте. В противном случае, мы ставим под угрозу всю операцию.
— Я понимаю.
— Какие планы, на ланч? — спросил он.
— Я, эм…иду в «Фаззи» с Вэл.
— Окей, — он издал нервный смешок.
— А что на счет ужина?
Я вздохнула.
— Я буду допоздна на работе.
— Я тоже. Так что я тебя провожу, и мы можем взять еду на вынос.
Я выглянула в комнату охраны. Вэл разговаривала по телефону, не имея никакого представления, о наших планах на ланч.
— Я дам тебе знать, — сказала я, — Очень мало шансов на то, что мы закончим одновременно.
— Просто дай мне знать, — сказал Томас, прежде чем сбросить вызов.
Я положила трубку и откинулась в своем кресле. Я надела наушники на свою голову и включила запись.
Утро было похоже на все остальные, за исключением того, что я проснулась одна в постели Томаса. Он постучал в двери, когда я уже одевалась на работу. Когда я открыла двери, он протянул мне сливочный рогалик и кофе.
Ездить на работу было неудобно, и мысленно я изучала все автосалоны, меня пугала возможность моего отлета обратно в Чикаго и вождения моей "Камри" всю дорогу до Сан-Диего.
Стоило мне добраться до нужной информации, как моя дверь распахнулась, а затем захлопнулась. Томас откинул сторону своего пиджака и положил руку на свое бедро, он отчаянно пытался придумать, что ему сказать.
Я стянула свои наушники.
— Что?
Мои мысли мчались с бешенной скоростью и все время возвращались к семье Томаса
— Ты избегаешь меня, и Констанс сказала, что ты разговаривала с автодиллером. Что происходит?
— Оу…эмм…мне нужна машина?
— Зачем? Я могу отвозить тебя от дома до работы и обратно.
— Мне нужно и в другие места, по мимо работы, Томас.
Он положил руки на гладкую поверхность моего стола, и посмотрел мне в глаза.
— Будь честна со мной.
— Ты собирался объяснить мне кое — что о Камиль. Может, сделаешь это сейчас, — спросила я, скрестив руки на груди.
Он осмотрелся.
— Что? Здесь?
— Дверь закрыта.
Томас сел на стул.
— Я сожалею, что назвал тебя Камиллой. Когда мы говорили о ней, напряженность была слишком высока, я слышал их смех с Трентоном. Это была честная ошибка.
