Анна Мак–Партлин - Заверните мне луну
— Боже мой, Энн стала такой толстой, — сказала она. — Ты обратила внимание, сколько она ест?
Энн уплела мясо с картошкой, куриные крылышки, два куска какого — то торта, маффин и два бутерброда. Я согласилась, что это на нее совсем не похоже, но была уверена в том, что не следовало делать на этом акцент.
Кло твердо стояла на том, что у Энн большие неприятности. Будучи ее друзьями, мы должны были выяснить, что за чертовщина с ней происходит, разобраться со всем этим и посадить ее на такую диету, чтобы она смогла влезть в платье, которое оденет на свадьбу.
— Я знала, что мы слишком рано купили те платья, — сказала я, покачивая головой.
— Да ты, похоже, шутишь. Никто из нас почти не менялся в весе за последние пять лет! — Кло так активно размахивала руками, что даже вспотела.
Это оказался хороший довод. Я согласилась с тем, что тот факт, что наша подруга вдруг ни с того ни с сего набрала в весе, наводил на размышления. И это было явно не своевременно. Я считала, что, если бы ей требовалась наша помощь, она бы обратилась за ней. А пока Энн вела себя так, будто ничего страшного не произошло. Мы всегда могли вернуть платья, и, возможно, она была счастлива, несмотря на свой новый размер, а причиной расстройства для нее могла служить ограниченность людей, окружающих ее.
Кло взглянула на меня и сказала:
— Я люблю тебя, Эмма, но иногда ты несешь всякий бред.
Я сообщила ей, что мои слова истинны, добавив, что примером тому служит Опра. Она засмеялась в ответ, остроумно прокомментировав случай с Опрой.
— Прости, Кло, раздраженно возразила я, — Опра Уинфри сделала для людей больше, чем многие политики президенты и монархи за всю историю человечества. Более того, я уверена, что если она что — то доказывает, то ее аргументы обязательно основываются либо на медицинских либо на документальных источниках, в отличие от тех, кто полагается на мораль народных пословиц, призывающих глупо верить всему, что с тобой никогда не происходило.
Кло взглянула на меня и улыбнулась.
— Эмма, ты абсолютно права, и, вероятно, Опра тоже права, но что — то определенно творится с нашей подругой. И я собираюсь выяснить, что именно.
По крайней мере мне удалось убедить ее подождать, пока мы вернемся домой. Себе же я пообещала первым делом сходить в туалет.
Когда мы вернулись, уже стемнело. Мои ноги распухли, у Кло болела голова, а Энн уже успела опять проголодаться Я открыла бутылку вина и передала Кло стакан с водой, чтобы та запила парочку таблеток от головной боли.
Энн обрушилась на Кло за то, что она делала нелестные замечания относительно ее фигуры.
«О боже! Ну вот, началось».
Кло тяжело вздохнула и улыбнулась.
— Именно о ней, — начала она несмело, — Эмма и я только что разговаривали.
Я не могла поверить в то, что подруга впутала и меня во все это. Я бледнела, в то время как Энн внимательно ее слушала.
— Ты на самом деле набрала лишние килограммы.
Теперь уже настала очередь Энн бледнеть. Кло, должно быть, заметила ее реакцию, но, несмотря ни на что, продолжала говорить:
— Ты поправилась слишком уж быстро. Так не должно быть.
Энн молча слушала. Я застыла на месте.
Кло продолжала:
— Не стоит себя сравнивать с Опрой или с кем — то еще. Ты никогда в жизни не поправлялась больше, чем на семь фунтов.
Энн с болью в глазах посмотрела на меня, и я решила сама поговорить с ней до тех пор, пока так называемая доброта Кло совсем ее не сломала. На самом деле я даже не представляла, что ей сказать. У меня это все просто не укладывалось в голове. Этот разговор выглядел как вмешательство в личные дела человека. А какое мы имели право совать свой нос не в свое дело. Что мы вообще знали? Ну, девушка немножко поправилась. И что теперь? Мне вдруг стало интересно, что бы сказала по этому поводу Опра.
Я спросила Энн, чувствовала ли она себя несчастной, вместо ответа она разрыдалась. Мы с Кло сидели рядом с ней на кровати. Кло принесла ей вино и салфетки.
— Я ненавижу Керри! — сказала она сквозь слезы. — Я сейчас уже почти превратилась в огромную свинью! — Ну да, ты потолстела. Но в любом случае ты никогда не будешь похожа на синью, — нежно попыталась успокоить ее Кло, как будто ее слова могли чем — то помочь подруге.
Энн недоверчиво уставилась на нее. Я последовала ее примеру. За годы работы в рекламном агентстве Кло стала гораздо медленнее соображать и, казалось, совсем не замечала нашего смущения.
— Кроме того, даже с лишними килограммами ты гораздо симпатичнее многих худышек, которых я знаю! — с триумфом добавила Кло.
Мы с Энн обменялись взглядами, пока Кло сидела и смотрела на нас так, будто она только что взмахнула волшебной палочкой. Несколько секунд мы сидели молча, пока Энн не разразилась громким смехом. — Если честно, то ты самый простой человек из всех, кого я только знаю. Но я все равно тебя люблю, — сказала она, слегка толкая Кло локтем. Кло же улыбнулась ей в ответ, соглашаясь с подругой и радуясь тому, что ее принимают такой, какая она есть.
— Все будет хорошо, — подвела итог я.
Энн поинтересовалась, каким именно образом.
— Ты поговоришь с Ричардом и скажешь ему, что тоскуешь по дому, после чего вы вернетесь, — сказала я, как будто мне ничего не стоило решить проблему подруги.
Ричард всегда мечтал жить в Керри. Ему нравилось уютное и красивое местечко, окруженное озерами и горами. Ему нравились пейзажи, размеренная жизнь, местные жители, бары, в которых было приятно провести время, хорошая еда и тишина. В Керри Ричард обрел мир, но Энн была городской девушкой. Она видела красоту в архитектуре, любила бывать в шумных ресторанах, обожала огни больших городов, театры, музеи, Томаса Брауна и Шельбурн. Ее привлекали шум, толпы народа, очереди и даже пробки на дорогах.
— Ты знаешь, что во всем городе нет ни одного светофора? — почти закричала она. — Как, черт возьми, я могу там жить?
Мы кивнули в знак согласия. В этот момент мы поняли, что жить там было полным безумием. Энн прекрасно понимала, что ее муж никогда не согласится уехать из Керри, и добавила, что сама она уже готова повеситься от такой жизни.
— Почему бы вам обоим не пойти на компромисс? — спросила я. — Почему бы вам не жить в Дублине зимой, а в Керри летом?
Энн задумалась.
— Лето длится всего три месяца.
— Ты права, — усмехнулась Кло.
Энн улыбнулась и добавила, что летом Керри выглядит довольно — таки мило.
— Я бы даже не возражала проводить там рождественские каникулы. Там на самом деле бывает здорово на Рождество, — говорила она, потихоньку расцветая.
