Мари Кирэйли - В плену теней
И вскоре снова заснула, но теперь она слышала во сне собственный голос – так старик в полусне слышит свой тихий храп.
Селеста сделала все, что могла, чтобы вступить в контакт с Линной, и уже почти отчаялась, когда вдруг увидела, как у Хейли едва заметно сузились глаза и застыли спина и плечи: это был момент, когда душа материализуется в чужой оболочке и пытается понять, где она.
– Линна, вспомни меня! – приказала Селеста. Обхватив ладонями лицо Хейли и держа его перед собой, она наклонилась и легко поцеловала спящую женщину в губы. – Линна, сестра моя, поговори со мной. Скажи, как я могу тебе помочь?
Смех, раскатистый, мелодичный смех вырвался из груди Хейли – смех Линны. Селеста мысленно перенеслась в то время, когда впервые услышала его. Она разговаривала тогда с покупательницей в задней комнате своего магазина и вдруг осеклась на полуслове, услышав этот смех. С раздражением и гневом она вспомнила слухи, ходившие насчет Линны. Как может человек, обладающий силой столь мощной, что она ощущается даже в ее голосе, так бездарно тратить свою жизнь?
Как может женщина, многие годы изучавшая прекрасные вудуистские песнопения и ритуалы, открыто признавшая свою приверженность этому культу, думать о чем-то другом?
Линна же беспечно тратила свою силу на любовников и пьянство.
Селеста никак не могла этого понять до тех пор, пока Хейли не помогла ей заполнить белые пятна в печальной истории жизни этой женщины.
– Прости меня за то, что я бездумно осуждала тебя. Позволь мне хоть теперь помочь тебе! – взмолилась Селеста.
В легком движении воздуха она почувствовала отказ, а вслед за этим боль, которая оказалась хуже любой физической боли и сковала стальным обручем ее мозг.
– Эта женщина была избрана богами, чтобы помочь мне. Позволь ей выполнить свою миссию, – произнесла Линна голосом Хейли, несколько, впрочем, измененным.
– Войди в меня. Я смогу сделать гораздо больше, – повторила свою мольбу Селеста. – Приказываю тебе.
– Приказываешь?! – Снова смех, на сей раз более высокий по тону, с оттенком угрозы. – У тебя нет власти командовать мертвыми! Так же как и у нее: она лишь кобыла, на которой я езжу и которая подчиняется моим приказам.
В следующий миг Селеста, отлетев назад, больно стукнулась о камни, окружавшие ее маленький храм.
– Линна, оставь ее! – потребовала Селеста.
Легкий ветерок задул свечи. Огоньки над двориком замигали. Боль в висках усилилась – ужасная, ослепляющая боль росла, почти лишая Селесту способности думать и говорить.
– Оставь ее, – с трудом произнесла она прерывающимся шепотом.
Глаза Хейли расширились, она резко выкинула руку вперед и больно ударила Селесту по лицу. Удар был таким неожиданным, что Селеста не удержалась на ногах и упала на стол. Как только зрительный контакт был утерян, Хейли снова погрузилась в сон.
Селеста допила чай, приготовленный для Хейли, и стала расхаживать по дворику, размышляя, что делать дальше.
Хейли дала ей строгие указания. Обычно Селеста не пренебрегала пожеланиями клиентов, тем более друзей, но сейчас сложилась особая ситуация.
Селеста была воспитана ревностной католичкой и еще несколько лет назад регулярно посещала церковь. Все переменилось, когда новый приходский священник заявил с обескураживающей прямотой, что не желает видеть ее на своих службах и что, если она попробует явиться на причастие, он отлучит ее от церкви.
До настоящего дня она не испытывала потребности вернуться в храм, но ведь за все это время не возникало и ситуации, при которой необходима была помощь священника.
Чушь! Она может управлять духом Линны – в конце концов, справлялась же она прежде с духами умерших! И независимо от того, что думает Хейли, ее комнату надо очистить. Утратив пристанище, дух потеряет связь с земным миром и уберется прочь.
Селеста поспешно переоделась в черный спортивный костюм и оставила на столе записку для Хейли, в которой сообщала, что взяла на время ее ключи и машину, хотя была почти уверена: Хейли не проснется до ее возвращения – та спала глубоким мирным сном.
Было уже за полночь, и холодный ночной воздух взбодрил Селесту, сняв усталость, а травяной чай придал чувствам особую остроту.
Кошка, крадущаяся по аллее за «Сониной кухней», напугала Селесту, когда она выходила из машины. Но отдаленный звон посуды, домываемой в ресторанной кухне, и голоса людей, доносившиеся с улицы, помогли расслабиться. То, что Селесте предстояло совершить, следовало делать в одиночестве, но ей приятно было ощущать присутствие в доме людей, которые в случае необходимости придут на помощь.
Она медленно поднялась по лестнице, прислушиваясь к шорохам, твердо зная, что нужно быть настороже. Перебирая связку в поисках нужного ключа, услышала звук, напоминающий треск рвущейся материи. Интуиция подсказывала, что нужно повернуться и уйти, но не для того она приехала сюда, чтобы легко сдаться.
– Здесь кто-нибудь есть? – спросила она, подойдя к двери и постучав в нее.
Дверь отворилась. Из коридора в комнату упала полоска света, и Селеста увидела…
– Это вы? – спросила она.
Когда Хейли проснулась, сквозь щели в занавесках уже пробивался дневной свет. Она позвала Селесту, но ответа не было.
В шкафу на кухне она нашла банку растворимого кофе и заметила записку, лежавшую рядом с ее открытой сумочкой.
«За несколько последних минут я увидела и услышала достаточно. Я не могла разбудить вас, чтобы попросить разрешения взять вашу машину и сделать то, что следует сделать с вашей комнатой. Ждите меня здесь. Нам будет о чем поговорить».
Внизу отмечено время. Селеста ушла еще до полуночи. Почему же ее до сих пор нет?
Встревоженная, Хейли позвонила к себе домой. Включился автоответчик.
– Селеста, если вы там, снимите трубку, – попросила Хейли.
Никакого ответа. По количеству гудков она поняла, что других сообщений на автоответчике нет.
Надев пальто и туго подвязав его поясом, Хейли отправилась домой. Влажный холодный ветер царапал ноги, словно голодная кошка.
Поскольку ключей у нее не было, Хейли решила войти с черного хода и увидела свою машину за домом, на обычном месте. Взяв запасной ключ у дежурного, она стала подниматься по лестнице.
Обычно в это время из квартиры Фрэнка доносился шум льющейся в душе воды, а в воздухе витал аромат кофе и тостов. Но этим утром странная парочка, казалось, куда-то исчезла. Даже звон посуды из кухни кафе был каким-то приглушенным.
Ее дверь была закрыта. Хотя делать это было и странно, Хейли подняла руку, чтобы постучать в собственную квартиру. Но при первом же соприкосновении с деревом ужас, который она до сих пор пыталась игнорировать, охватил ее с новой силой.
