Рэйчел Гибсон - Спаси меня (ЛП)
- Женой?
- Тебе нужен кто-то в жизни.
- Ты забываешь о Лоралин, - пошутил он.
Отэм скорчила гримасу:
- Кто-то без кашля курильщика и пропитой печени. Я думать не могу о том, что ты одинок и живешь с Лоралин.
- Я съехал из ее дома. – Винс вспомнил о Сэйди. Он не был одинок с того дня, как его пикап сломался на обочине шоссе. – Я никогда там не был одинок.
- Никогда? - Боже, он забыл, что нужно следить за тем, что говорит при сестре. Она знала его слишком хорошо и привязывалась к каждому слову. – Ты кого-то встретил?
- Конечно. – Встав, Винс подошел к открытой двери. – Я все время кого-нибудь встречаю.
Отэм скрестила руки на груди, пропустив шутку мимо ушей, и посмотрела на брата сверху вниз – хоть он и был выше ее – так, как смотрела всегда. Даже когда они были детьми.
- Ты встречался с кем-то больше чем на одну или две ночи?
Винс спрыгнул на землю, взялся за дверь над головой и закрыл ее. Запер замок и пожал плечами. Отэм знала его лучше, чем любой другой человек, но было кое-что, чего не знала даже она. То, чего не знал никто.
Кроме Сэйди. Сэйди видела, каков Винс на самом дне. Беспомощный и запертый в своих кошмарах. Боже, он ненавидел, что она видела его таким.
- Винни! – Отэм схватила его за руку.
Сестра приняла его молчание за согласие.
- Все закончилось, - сказал он, надеясь, что она оставит эту тему, хоть и знал, что такого не будет.
- Сколько ты с ней встречался?
Винс не стал объяснять, что они с Сэйди никогда на самом деле не встречались.
- Я встретил ее в тот вечер, когда приехал в Ловетт. – Он посмотрел в зеленые глаза Отэм. – Все закончилось несколько ночей назад.
Когда Сэйди увидела его голым и жалким. И сказала, что любит. Винс не понимал, как такое возможно.
Отэм задохнулась.
- Два месяца. Для тебя это долго. Очень долго. Как четырнадцать месяцев по собачьему исчислению.
Винс не мог даже разозлиться, потому что она была серьезна. И в той или иной степени права. Хотя у него не осталось ощущения, что прошло два месяца. Казалось, что он знал Сэйди вечно. И все же недостаточно долго. Он повернулся и присел на подножку грузовика.
- Почему ты порвал с ней? – Отэм села рядом. Винс должен был знать, что она не позволит ему избежать ответа.
Сестра знала его слишком хорошо. Знала, что обычно именно он тот, кто все портит.
- Она сказала, что любит меня.
Это была ненастоящая причина, но Отэм не знала о кошмарах, а он не был расположен говорить об этом сейчас.
На ее губах появилась улыбка:
- Что ты сказал?
- Спасибо.
У Отэм перехватило дыхание.
- Что?
Спасибо - не так уж и плохо. Не хорошо, но лучше, чем не сказать ничего.
- И что потом?
- Потом я отвез ее домой.
- Ты сказал спасибо и отвез ее домой? Ты ее ненавидишь или что-то еще?
Ненавидит Сэйди? Он не ненавидел Сэйди. Просто не был уверен, что чувствует, кроме какого-то странного смятения. Страх, застрявший в глубине его существа, и облегчение, пробиравшее до мозга костей, смешивались и горели у Винса в голове и груди. Как он мог чувствовать одновременно и панику, и облегчение, что все закончилось? В этом не было никакого смысла.
- Я не ненавижу ее.
- Она выкрикнула это во время, - Отэм огляделась, проверяя, нет ли рядом любопытных ушей, - секса? Потому что, возможно, признание не считается, если выкрикнуто во время секса.
Винс чуть не засмеялся.
- Она не говорила этого во время секса.
- Она страшная?
- Нет. – Винс подумал о светлых волосах Сэйди и ее широкой улыбке. О ясных голубых глазах и розовых губах. – Она красивая.
- Глупая?
Он покачал головой.
- Умная и веселая, и ты будешь счастлива узнать, что я не подцеплял ее в баре. Она не была девушкой на одну ночь.
Хотя начали они именно с этого.
- Думаю, это большой прогресс, хотя все и печально. – Губы Отэм сжались в неподдельном сожалении. – Когда ты запираешь что-то так крепко, чтобы боль не смогла выбраться, ты не даешь зайти и хорошему.
Винс посмотрел сестре в глаза, на несколько тонов темнее его собственных, и уголки его губ приподнялись в удивленной улыбке:
- Что? Ты новая белая Опра?
- Не своди все к шутке, Вин. Ты так хорошо обо всех заботишься. Так хорошо сражаешься за всех, но только не за себя.
- Я могу постоять за себя.
- Я говорю не о драках в барах. Это не считается.
Усмехнувшись, Винс поднялся.
- Зависит от того, бьешь ты или бьют тебя. - Отэм встала, и он обнял ее. – А теперь скажи, когда эта свадьба, которой ты добивалась с таким дьявольским упорством?
- Ты знаешь, что в июле, чтобы лицо Сэма на фотографиях не украшали синяки. Тебе нужно просто явиться и провести меня к алтарю. Я обо всем позабочусь. – Сестра обняла его. - Ты все еще будешь в Техасе?
- Да. Думаю, по крайней мере, весь следующий год.
Винс отпустил Отэм и подумал о Сэйди. Подумал, в Ловетте ли она или уже уехала из города?
Красный пикап свернул на подъехдную дорожку к дому. Отэм подняла взгляд на брата и предупредила:
- Будь милым. Я серьезно.
Тот улыбнулся, когда Сэм Леклер – талантливый хоккеист, отец Коннера, жених Отэм, будущий зять Винса и всем известный сукин сын – вышел из «шевроле» и подошел к ним.
Леклер был на несколько дюймов выше Винса и крепок, как уличный боец. Винс бы с превеликим удовольствием надрал ему задницу, но он знал, что Сэм никогда легко не сдастся. Сейчас у этого парня на щеке красовался синяк. Шел апрель. Ранняя стадия плей-офф. Еще игра или две, и у Леклера появится фингал под глазом, подходящий к синяку на щеке.
- Выглядишь лучше, чем когда я видел тебя в последний раз. – Сэм протянул руку, и Винс неохотно пожал ее.
В последний раз, когда он видел жениха сестры, они оба были избиты. Сэм на работе, а Винс в драке в баре.
- А ты выглядишь хуже.
Леклер засмеялся. Довольный мужчина, живущий хорошей жизнью. Винс не мог вспомнить, когда в последний раз чувствовал себя так же. Точно до ухода из армии. Может быть, пару раз проблески такого чувства случались в Техасе.
Сэм обнял Отэм за плечи:
- Мне нужно поговорить с твоим братом.
- Наедине?
- Ага.
Она перевела взгляд с одного парня на другого и приказала:
- Ведите себя хорошо. - Затем еще раз обняла Винса на прощание: – Позвони мне, когда приедешь в Техас, чтобы я не беспокоилась.
Он поцеловал сестру в макушку:
- Хорошо.
Оба смотрели, как Отэм поднялась на крыльцо и зашла в дом.
- Я люблю ее, - сказал Сэм. – Тебе не надо беспокоиться о ней или Коннере.
