Татьяна Осипцова - Из круиза с любовью
Володя ожидал ответа, Вика довольно долго молчала.
– Даже не знаю, что сказать. Наверно, вы, мужчины, иначе устроены. Я бы дочь отдать не смогла. Хотя работа моя тоже с командировками связана, правда, не слишком долгими.
В разговоре наступила пауза, потом Володя усмехнулся невесело.
– А Тонька все-таки напоследок подлянку мне устроила. Я их проводил, и думаю: что у родичей тесниться, могу теперь в своей квартире жить. Приезжаю, а там новая дверь и новые жильцы. Оказалось, Антонина еще до развода квартиру продала, хотя куплена и оформлена она была на мое имя. А я совсем забыл, что, уезжая в экспедицию, оставил ей генеральную доверенность ― надо было кое-какие дела завершить, а я не успевал. И вот представь, девочка из таежной глуши сообразила, что можно по доверенности продать квартиру с отсрочкой вселения ― чтобы я не знал. Новые жильцы сказали, что переезда ждали почти полгода.
Ладно, я в шоке, а ты представь, что было с моими родителями?.. Мать вопила: «Я тебя предупреждала! Я чувствовала, что от этой поганки ничего хорошего не жди! Порядочному человеку в голову никогда бы не пришло располовинить чужую собственность, и продать ее, не имея на это никаких прав! Гадина! Аферистка!» Отец молча глотал нитроглицерин и только смотрел укоризненно. Мне было так стыдно, что я уехал в Пушкино в вагончике жить. Через некоторое время и я, и родичи успокоились. Сели, поговорили, и пришли к выводу, что может эти пятнадцать тысяч долларов ― последнее, что мы можем для Саньки сделать. Если, конечно, ему от этого что-нибудь обломится…
– И ты с тех пор сына не видел? Сколько ему теперь?
– Тринадцать. Видел, в прошлом году. Слетал в Штаты. Парень уже плохо по-русски говорит, даже у Антонины акцент появился, словечки английские то и дело проскальзывают. Родила Ричарду еще двоих детей: девочку и мальчика. Живут богато: две машины, в доме комнат восемь, не меньше, прислуга приходящая. Тонька жутко растолстела ― вся в мамашу! Но Дику, по-моему, все равно, он и сам слон слоном. Сашка учится в престижной школе, и вроде неплохо учится.
– Как он тебя встретил?
– Мне кажется, он не совсем понял, что я его отец, хотя детские фотографии, где мы с ним вместе, от него никто не скрывал. Встретил, считай, без эмоций. Сэром называл… Но Дик сказал, что у них так называть отца ― это нормально. А мне, знаешь, иной раз хотелось встряхнуть Сашку и крикнуть: «Какой я тебе сэр ― я твой папа!» Но потом я вспоминал, что сам отказался от отцовства, чтобы он учился в престижной американской школе и прикладывал руку к груди, когда играют гимн США…
В голосе Володи слышалась горечь.
– Жалеешь теперь? ― поспешила спросить Вика.
– Не знаю. Может, и зря я тогда боялся, как-нибудь уж пережили бы тяжелые времена… Сейчас я тоже в состоянии оплачивать престижную гимназию. Четыре года назад купил родичам трехкомнатную квартиру в их любимом Гнездиковском. Сам живу в Пушкино, дом просторный, хоть и поменьше, чем у Дика…
– Может, сложись все иначе, ты не добился бы ничего?
– Черт его знает! В первое время я очень много работал, в Москве бывал месяца три-четыре в году, и, если честно, о сыне редко вспоминал.
«Лешка в Москве живет, а Анюту лет пять не видел…» ― подумала Вика
– Лишь когда все наладилось, дом построил, а в этом доме ― никого, кроме меня, только родители иногда гостят… как-то одиноко показалось. А может, это возраст?..
– А почему ты один, отчего не женился? Была бы семья и, может, еще дети?
– Сначала некогда было, да и не хотелось, а потом… Все боялся опять ошибиться. Я ведь еще до развода осознал, что, наверное, не любил Тоньку по-настоящему, и она меня тоже. Я польстился на ее красоту, нравилось, что я старше, умнее, образованнее. Она польстилась на столицу. Мать была права, нельзя жениться на девушке, с которой ничего общего. Знаешь, когда разводились, меня не ревность мучила, а злость, что обвели вокруг пальца, использовали. Девочка вырвалась из родного захолустья, жила в Москве как хотела, по дискотекам и клубам ходила, устроила себе за счет моих родителей отдельную квартиру… А потом и вовсе за иностранца вышла ― еще лучший вариант, чем московский муж. Прекрасная карьера для деревенской девчонки без образования и, в общем-то, без большого ума.
– Но она родила от тебя ребенка…
– Может, это прозвучит цинично, но, по-моему, у нее к этому отношение простое, как у крольчихи. Не удивлюсь, если она еще троих родит.
– Она что, плохо к своим детям относится?
– Не сказал бы, но дети явно к папаше больше тянутся. Дик пообещал, что на будущий год они привезут к нам Сашку. Тонька к своим съездить хочет, но американский мальчишка в той деревне и двух дней не выживет, поэтому побудет у меня.
Они помолчали. Володя заказал еще вина.
– Выходит, ты теперь не доверяешь женщинам?
– Нет, я допускаю, что существуют порядочные, немеркантильные женщины, но что-то мне такие давно не попадались… ― Володя усмехнулся и пояснил: ― Вначале вроде все нормально, а потом начинается: хочу это, хочу то, скучно… Сразу Тоньку вспоминаю. Только нынче у женщин претензии покруче, дискотекой их не удивишь! Подавай им шубы, бриллианты, дорогие рестораны, казино, путешествия в экзотические страны… Все, чем они интересуются, имеет денежный эквивалент, и ни у одной никаких устремлений, желания самой чего-то добиться. Я не жадный, но это их желание использовать… Как почувствую, сразу хочется закруглить отношения. С последней не успел, так она буквально накануне отлета в Неаполь открытым текстом выдала, что подцепила долларового миллионера. Я, как ты понимаешь, таковым не являюсь.
– Ну, не все ведь такие! ― горячо возразила Вика. ― Мне Артем очень по жизни помог и подарки дорогие дарил, но лучше бы ничего этого не было ― только бы его не застрелили!
Возникла неловкая пауза.
– Поздно уже, ― заметила она, взглянув на часы. ― Пошли?
На теплоходе Володя предложил еще посидеть в баре или пойти потанцевать, но она отказалась, сославшись на то, что устала.
В коридоре он слегка притормозил около двери в свою каюту, вопросительно глядя на Вику, но она еле заметно покачала головой.
– До завтра.
– Спокойной ночи.
Закрыв за собой дверь, Вика прислонилась к ней и постояла так немного. Может, зря не воспользовалась его приглашением? Хотя оно было неопределенным…
Нет. После откровенных рассказов в баре это выглядело бы не очень… А все-таки симпатичный мужик! Умный, порядочный, самостоятельный. Такой день и ночь работать будет, но не станет на бабьей шее сидеть!
На следующий день завтракали рано, поскольку предстояла экскурсия на Этну. На набережной туристов ожидала целая вереница автобусов.
