Таммара Уэббер - Легко
Когда в среду вечером я ввела в Google имя Лукаса, я не была уверена в том, что найду. Я надеялась на некролог, который дал бы мне то, с чего начать, и я его нашла. Как и все некрологи, этот о Розмари Лукас Максфилд не говорил ни слова о том, как она умерла. Никакой подписи о том, какому обществу, причиной болезни которого стала ее смерть, слать деньги на цветы тоже упомянуто не было. Я вбила в поиск ее имя, не ожидая результатов — но мне показало множество статей, датированных восемь лет назад. Заглавие выбило из меня дух. Я выбрала одну и открыла ее — мое сердце стучало так сильно, что я могла чувствовать отдельные биты — желая, чтобы эти комментарии были о матери кого-то другого. Кого-то, кого я не знала.
Двое погибших в деле об убийстве-самоубийстве
Власти подтвердили ужасающие детали инцидента, произошедшего в ранние часы утра Вторника, которые имели место во время захвата жилого дома. Полиция утверждает, что Даррен В. Смит, местный разнорабочий, забрался в дом к Реймонду и Розмари Максфилд через заднее окно около четыре утра во Вторник. Профессор Максфилд был в отъезде по делам. После того, как тот обезвредил ее сына в его комнате, Смит несколько раз изнасиловал Розмари Максфилд прежде, чем перерезать ей горло. Причиной смерти стала большая потеря крови от многочисленных ран. После этого Смит застрелился. Оружия, найденные на месте преступления, включали 18 мм охотничий нож и 9 мм револьвер.
Смит был одним из рабочих по контракту, которые чинили дом Максфилдов ранее этим летом. Кроме как фотографий наблюдения за семьей, найденных детективами в доме Смита, другой связи между Смитом и Максфилдами обнаружено не было. Полиция считает, что Смит знал об отсутствии профессора Максфилда.
Не в состоянии связаться ни с женой, ни с сыном к вечеру вторника, Реймонд Максфилд попросил своих друзей Чарльза и Синди Хеллер проведать его семью. Примерно в 19.00 пара обнаружила тело Розмари Максфилд в ее спальне, полностью испачканной кровью, и Смита рядом с ней, с самонанесенным огнестрельным ранением в голову. Несовершеннолетнего ребенка отправили в больницу, где его лечили от обезвоживания, шока и незначительных ран, вызванных веревками, которыми он был обезврежен, помимо этого, другого вреда мальчику нанесено не было.
Сегодня вечером Хеллер сделал короткое заявление, в котором попросил прессу и общество оставить в покое и дать возможность Максфилду и его сыну пережить эту шокирующую ситуацию, в которой они потеряли 38-летнюю жену и мать.
"Я был в армии. В спец. подразделении. И никогда не видел такого зверства. Это было самой худшим моментом, который мне удалось пережить и я очень жалею о том, что взял с собой свою жену той ночью", сказал Хеллер. Хеллеры и Максфилды были близкими друзьями в течение шестнадцати лет. "Роза была любящей женой и матерью, отзывчивым и замечательным другом, мы все будем ужасно по ней скучать".
***— Спасибо, что согласились встретиться со мной вне приемных часов. — Я сделала глубокий вдох и скрестила руки на коленях. — Мне нужно поговорить с вами о Лукасе. Мне нужно кое-что знать о нем.
Брови профессор Хеллер сошлись на переносице.
— Не уверен в том, что могу вам раскрыть. Если это что-то личное, вам лучше спросить его самого.
Я боялась, что он это скажет, но мне нужно было знать больше перед тем, как я снова увижу Лукаса. Мне нужно было знать, если та ночь стала причиной шрамов на его руках, или с ним случилось что-то еще.
— Я не могу его спросить. Это о том… что случилось с его матерью. С ним.
Профессор Хеллер выглядел так, как будто я ударила его под дых.
— Он рассказал тебе об этом?
Я покачала головой.
— Нет. Я внесла в Google его имя в поисках некролога. Когда в нем не было сказано, как она умерла, я нашла статьи из газет по ее имени.
Он нахмурился.
— Мисс Уоллис, я не собираюсь разговаривать о том, что случилось с Розой Максфилд с тем, кто пытается утолись собственное любопытство.
Я сделала еще один нервный вздох.
— Это не любопытство. — Я подвинулась на краешек стула. — Его запястья — на обоих есть шрамы. Я никогда не была знакома с тем, кто пытался сделать… это, и я боюсь сказать что-то не то. Вы знаете его всю его жизнь. Я знакома с ним всего несколько недель, но он мне далеко не безразличен.
На мгновение он задумался, глядя на меня из-под густых бровей, и я знала, что он взвешивал то, что мне сказать. Мне было сложно представить, что этот мягко-характерный мужчина когда-то был в спец. подразделении. Сложно представить, что именно он обнаружил одну из своих близких друзей зверски убитой.
Он прочистил горло, и я не пошевелилась.
— Я подружился с Реймондом Максфилдом в университете. Мы оба шли к нашим докторским степеням, но в то время как я собирался следовать типичному пути преподавания и исследования, Рея привлекало более активная деятельность и не академическая карьера. Мы были на вечеринке у одного из профессоров, с которым жила его дочь, учившаяся в университете на бакалавра. Она была красавицей — темные волосы, темные глаза — так что когда она прошла мимо, по пути на кухню, Рей встал, под предлогом принести больше льда, и я последовал за ним. Он был моим лучшим другом, но я не собирался позволить ему увести такую девушку у меня из-под носа. Тут уж каждый был за себя. — Он тихо хохотнул. — Пять минут спустя, я был уверен, что мои шансы с ней были гораздо лучше. Он спросил ее направление, и когда она ответила "Искусство", Рей выдал: "Твой отец — профессор Лукас один из выдающихся профессоров в современной экономике, а ты изучаешь искусство? Что ты собираешься делать с дипломом по искусству?"
Он улыбнулся, вспоминая.
— Она выпрямилась во все свои 160 см, и сказала с горящими глазами: "Я собираюсь сделать этот мир красивее. А что ты собираешься делать? Зарабатывать деньги? Я под таким впечатлением!" Она развернулась и покинула кухню. Несколько дней подряд, Рей был ужасно зол, что не придумал никакого умного ответа, пока она была там. Неделю спустя, я наткнулся на нее в кафе. Она спросила, если я был таким же противником искусств, как и мой друг. Я не идиот, поэтому я воскликнул: "Ну, уж нет — я знаю, как важно искусство в человеческой жизни!" Так что она пригласила меня на выставку своих работ и сказала, что я могу привести с собой Рея. Как только я передал ему приглашение, я сразу же пожалел об этом, потому, что он был настроен выдать ей те умные ответы, которые он формулировал с той ночи, когда они встретились. Галерея была втиснута между вино-водочным магазином и местом аренды мебели. Когда мы зашли внутрь, Рей сделал комментарий о том, что она не делала пока "мир красивее", и я в очередной раз пожалел, что привел его. Роза подошла к нам, одетая в легкое платье, ее волосы были собраны наверх в замысловатый узел — как настоящий студент искусств. С ней была блондинка, одетая в костюм — обычный типаж Рея — которую она представила, как свою лучшую подругу, изучающую финансы. Рей еле глянул на девушку. "Где твои работы?" спросил он Розу. Его вопрос казалось, выбил ее из колеи. Она нервничала, когда подвела нас к стене, на которой висели ее картины, написанные акварелью. Мы все ждали, замерев, того что скажет Рей. Он изучил каждую без комментариев, затем посмотрел на нее и сказал: "Они очень красивы. Тебе не следует заниматься ничем другим, кроме этого". Она выпустилась через три месяца после этого, и тем вечером он надел кольцо на ее палец. Как только он закончил свою докторскую, они поженились, и он начал свою карьеру с той страстью, с которой всегда и планировал это сделать. Как ни странно, я остался с ее лучшей подругой, мы поженились вскоре после них. Мы остались близкими друзьями. Лендон практически как двоюродный брат моим детям.
