Наш папа - прокурор (СИ) - Тимофеева Ольга Вячеславовна

– У меня дело срочное, Саша. Я позже приеду.

Подожди.

Черт. Я должен был находится рядом с ней. Должен был, мать твою, чтобы она не сделала этой ошибки.

– Юра, я не поняла. Мне смс пришло, что деньги сняли.

Ну, теперь уже нечего скрывать.

– Саш, это не банк тебе звонил.

– А кто?

– Мошенники.

– Мне банк звонил.

– Все это ограбление инсценировано было, чтобы ты клюнула на уловку условного банка. Банки не звонят. Банки сразу блокируют подозрительные платежи.

– Нет, – рыдает в трубку, – ну, нет... Ты же сказал, позвонить.

– Ты должна была позвонить.

– Папа, – плач переходит в вой.

– Саш, успокойся, это всего лишь деньги.

– Это мои деньги, мои и папы. Не ее.

– Сашуль, послушай. Это всего лишь деньги. Ты жива, здорова, наши дети тоже. Да хрен с ними. Пусть подавится, мне главное, что с тобой все в порядке.

– Со мной не все в порядке. Я на что жить буду?

Выдыхаю, успокаиваясь.

– Я когда тебя замуж звал, соизмерял, что мне надо будет содержать тебя и троих детей. На деньги твоего отца я не рассчитывал. Поэтому нам всего хватит. Слышишь меня? Я попытаюсь их вернуть, но не переживай ты так за это.

– Это из-за меня все. Все, что папа мне оставил, все себе забрала. Она когда приходила, аж слюной давилась, так ей нужно было все.

– Дай мне Сару.

– Алло. Сара, у нее сейчас истерика, будь с ней. Следи, не оставляй ни на минуту. Она нервная сейчас, может глупостей наделать. Везде будь с ней, следишь, поглядываешь, подслушиваешь, контролируешь. Если что, звонишь или пишешь мне. Поняла?

– Да.

– Умница. Дай Сашу.

– Саша, я не могу приехать. Если не остановлю одного паразита, твоего папу станет сложнее вытащить. Так что ты будь с Сарой и без глупостей. Не добавляй мне сложностей, пожалуйста, – всхлипывает. – Обещай, – молчит. Уже что-то придумала. – Саша, обещай. У тебя два ребенка. Не смей оставлять их на няню и сбегать. Обещай. Саша, слышишь?.

– Обещаю.

– Я тебя люблю, не вини себя. Я приеду, мы с тобой подумаем. Еще придумаем, как извлечь из этого выгоду. Отдыхай.

Я только теперь до конца догадываюсь, почему ее отец все это провернул с тюрьмой. Он, как и я, не уверен был, что она не начнет куролесить. Я и сейчас не уверен, но у меня хотя бы есть ее обещание и Сара.

– Александр?

– Я уже в аэропорту. Он сейчас будет проходить регистрацию. Если сейчас его упустить, то потом нас не пустят.

– Вы забыли, что я прокурор? Да я могу задержать рейс, если надо. Пусть проходит, так даже лучше.

Встречаю Александра в аэропорту.

– Где он? – жму руку, приветствуя.

– Прошел регистрацию. Ждет вылета.

– Пойдемте со мной. – Достаю корочку и представляюсь. Объясняю охране ситуацию, нас пропускают.

Мы с Александром присаживаемся на свободные места по обеим сторонам от парня.

– Добрый день, прокурор Домбровский Юрий Александрович, я хотел бы вам кое-что показать и задать несколько вопросов.

Парень дергается, но мы синхронно с Александром кладем руки ему на плечи и притормаживаем.

– Что?

Включаю видео на телефоне, где видно, как он шарился по сейфу Елисеева. Парень бледнеет и не шевелится.

– Не подскажете, а что вы там искали?

– Это не я.

Правильно. Все отрицай. Только меня этим не пронять.

– Смотри. Я на всю вашу команду уже собрал улики. За преступление по сговору срок гораздо больше, но у тебя пока есть выбор.

– Не понимаю, о чем вы. Я ничего не сделал. Что вы хотите от меня. Отпустите.

– Я прокурор. Я вел это дело зимой. И сейчас возобновляю. Я буду предлагать судье срок для каждого, кто подставил Елисеева. Да, судья принимает решение. Но, опирается он в первую очередь на то, что предлагает и как обосновывает прокурор. Антонов и все остальные получат гораздо больше. У тебя есть еще шанс отделаться легко.

– А что я сделал? Я не брал ничего. Сейф заедал.

Сученыш. Выкручивается.

– Поэтому на документах о расписке твои отпечатки?

Все его тело напрягается, готовится к бою, только оружия больше никакого нет.

– Я просто переложил документы.

– Ты просто взял их из сейфа и унес. Это я тебе показываю на телефоне, на большом экране все увеличено и хорошо видно.

– Что вы от меня хотите?

– Хочу, чтобы ты понимал, все равно правда вскроется. Тебя никто не пожалеет. Ты будешь крайним, потому что выкрал ты. Триста двадцать пятая статья УК. Кража документов. До трех лет. За преступление по предварительному сговору еще накину. Я в суде уже давно работаю. Выгораживать от тюрьмы, брать на себя вину, могут только родные люди, – кидаю взгляд на Александра, – которые готовы сами срок отсидеть, чтобы прикрыть дорогого от тех ужасов, что творятся в тюрьме. Как думаешь, у тебя есть такой человек, который прикроет тебя? – молчит. – Среди твоих все скидывают с себя вину. И, поверь, найдут самого слабого, без связей, и во всем обвинят.

– Я только помог с документами, – сдается наш инженер.

– Не только, ты уничтожил запись, а это улика. Ты выкрал документы, это кража. Ты давал ложные показания. А все в сумме – ты работал, ты принимал участие в преступлении по предварительному сговору. Это я так, навскидку. Никто тебя не прикроет. Я даю тебе этот шанс сейчас.

– Я могу подумать?

– Можешь, только не на Бали, а в СИЗО.

– За что?

– Подозрение в преступлении.

– И где ваш ордер на арест?

– А он нужен? Хочешь, чтобы тебя арестовали?

Глазами по полу бегает. Я молчу. И Александру показываю, чтобы не вмешивался. Он профессионал. Знаю, что хотел тоже вставить слово. Но он ни разу не перебивает. Дает мне вести линию. И, чувствует, как надо, чтобы дожать его.

– Я прокурор, один звонок и через полчаса мне привезут разрешение на арест, но для тебя это будет уже другая история.

– Что мне надо сделать, чтобы вы меня отпустили и я мог улететь?

Переглядываемся с Александром.

– К сожалению, ничего. Ты не улетишь. Если попытаешься сбежать, то тебя задержат.

Будь он грамотнее, нашел бы выход. Но, благо, грамотнее я.

– Что вы от меня хотите?

– Ты пишешь заявление, рассказываешь все, как было.

– И всех сдать? Меня убьют раньше, как только об этом узнают.

– Мы можем обеспечить тебе защиту и условный срок за помощь следствию. Или арест, следствие, и срок за соучастие. Теперь каждый сам за себя. – Он сомневается, но я не хочу давить. Хочу, чтобы сам решил это сделать. – Ты с чего решил улететь? Давай поднимем твой доход и начнем копать, откуда у тебя такие деньги на отдых? – Паренек сжимает рюкзак, часто дышит. – Я хоть сейчас запрос могу сделать. Только если признаешься сам, последствия будут меньше для тебя, а можем и глаза закрыть. – Достаю телефон. Блефую. Так просто и быстро не получу я такие данные, но он этого не знает.

– Билет пропадет, – рассуждает, сам себя уговаривает, что не надо с нами сотрудничать.

– Жизнь зато сохранишь.

– Со мной поедешь, – включается Александр. – У меня есть место, где тебя никто не найдет.

– Сколько мне там сидеть?

– Пока не арестуют остальных.

– Пойдем, – он сомневается, но я кладу руку ему на плечо. Похлопываю по-дружески. Убираю свой телефон. Он виноват, он знает это. И он еще слишком молод, чтобы играть во взрослые игры.

Поднимается, подхватывает рюкзак.

– Юра, билет сдавать будем? – кидает Александр.

– Нет, пусть все думают, что он улетел, так для него безопасней.

Я освобождаюсь далеко за полночь, парнишка рассказал все. Я знаю, как вести дело так, чтобы он на самом деле отделался условным, а все остальные получили максимум. Если не будет делать глупостей, для него все закончится более менее удачно.

К Саше ехать уже поздно, поэтому пишу сообщение, но она не отвечает. Значит, спит. Ее вопросом займусь утром.

Просыпаюсь от того, что кто-то щекочет шею. Открываю глаза. Кошачий хвост нервно дергается, задевая мое лицо и грудь. Туда-сюда.