Луэлла Стинбоу - Старинная легенда
Мечтательно напевая себе под нос, Джиллиан высыпала в раковину те скудные запасы косметики, что зачем-то прихватила с собой, и принялась за работу. Огрызком черного карандаша она чуть удлинила уголки глаз, придавая им новую глубину и выразительность, добавила несколько неуловимо-легких штрихов к линии бровей, искусно наложила голубовато-жемчужные тени. Осторожно растерла по щекам мазок помады, — при отсутствии румян вполне сгодится! Затем тщательно подкрасила губы, а поверх положила мерцающе-матовый слой любимого бальзама.
Закончив с макияжем, Джиллиан атаковала свою непокорную шевелюру и феном, и щеткой из свиной щетины, без которых не отправлялась ни в одно путешествие. Густая, рассыпавшаяся по плечам волна сохла, казалось, целую вечность, но каждое движение щетки словно придавало рыжим прядям блеска и мягкости. Когда локоны на ощупь показались влажным шелком, Джиллиан зачесала их наверх и сколола на затылке блестящей заколкой. А затем осторожно высвободила и взбила несколько прядей, — так, чтобы обрамляли лицо.
Подбоченившись, молодая женщина внимательно вгляделась в зеркало, оценивая результаты. В общем и целом картину было не сравнить с той, что Джиллиан являла собою после четырех часов, проведенных в одном из эксклюзивных салонов Беверли-Хиллз в день вручения «Оскаров»… Но сойдет. Определенно, сойдет.
Продолжая напевать, молодая женщина босиком прошлепала в спальню. В сером пластиковом ведерке со льдом охлаждалась запотевшая бутылка вина, купленная по дороге от плотины в памятном кафе «Подзаправься!» Тут же, на подносе, дожидались своего часа гигантские бутерброды с сыром и холодной вырезкой, — работа заботливой Пегги.
Решив слегка опередить события, Джиллиан откупорила бутылку с вином и наполнила бокал до половины. А ведь недурно, решила молодая женщина, пригубив глоточек, — совсем недурно, учитывая «смешную» цену в три доллара девяносто девять центов! Так, с бокалом в руке, документалистка извлекла из портативной видеокамеры кассету и вставила ее в видеоплейер, что путешествовал с нею по всей Америке.
Не прошло и минуты, как на экране возникло лицо Катберта. На скоростной кассете изображение получалось не таким живым, как хотелось бы, но даже это досадное обстоятельство нисколечко не уменьшало его обаяния. Блаженно вздохнув, Джиллиан опустилась на кровать, обложилась подушками и беззастенчиво предалась разгульному удовольствию: стала слушать, как Катберт объясняет простейшие законы физики на примере работы турбин.
Молодая женщина только что перемотала кассету и поставила ее сначала, когда за окном хлопнула дверь машины. Джиллиан искоса глянула на будильник. Восемь-двадцать семь. Как похоже на Катберта: пунктуальность и точность вплоть до нескольких секунд!
Замирая от приятного предвкушения, Джиллиан соскочила с кровати. В дверь тихонько постучали, — и она, не раздумывая, отодвинула задвижку и сняла цепочку.
— Я остудила вино и…
Молодая женщина оторопело умолкла на полуслове. Слишком поздно поняла она, что открыла дверь не тому, кого ждала.
15
— Привет, Джилл.
Крепко вцепившись в дверной косяк, Джиллиан настороженно оглядела Чарли Донована с ног до головы.
— Чего тебе надо?
В свете одинокой лампочки над дверью черты лица незваного гостя словно заострились, обрели дагерротипную четкость. В волосах его поблескивали капли дождя, влажные пряди отливали червонным золотом.
— Мне нужно поговорить с тобой. Могу я войти?
— Не думаю, что стоит.
Чарли удрученно сгорбился, засунул руки в карманы. В лице его отражалось неподдельное отчаяние.
— Джилл, это очень важно.
«Шестое чувство» подсказывало Джиллиан, — да что там, требовало вслух! — захлопнуть дверь прямо перед носом незваного гостя. От Чарли Донована ничего доброго ждать не приходится. От таких — одни неприятности!
— Я не задержу тебя надолго. На минуту-другую, не больше. Пожалуйста! — Чарли скрипнул зубами. — Я пришел из-за Натали. Я только что узнал, что это она погубила твои кассеты.
Джиллиан глубоко, прерывисто вздохнула — и посторонилась на шаг. Чарли прошел в комнату. Таким постаревшим и озабоченным Донована-младшего она никогда еще не видела. На всякий случай молодая женщина оставила дверь чуть приоткрытой, — на дюйм-два, не больше. Стоит ей вскрикнуть, — и на шум сбежится половина постояльцев мотеля, не говоря уже о Юфимии с Пегги.
Джиллиан обернулась: Чарли стоял посреди комнаты, глядя на экран телевизора. Второпях молодая женщина забыла выключить видеоплейер. На губах незваного гостя играла циничная, понимающая улыбочка. Вот он оторвался от «фильма» и перевел взгляд на хозяйку номера.
— А я-то полагала, ты приехала в Санто-Беньо, чтобы увековечить легенду о Плакальщице! Но, похоже, ты подыскала сюжет поинтереснее?
Джиллиан демонстративно проигнорировала ядовитое замечание. Меньше всего на свете ей хотелось обсуждать то, что произошло между нею и Катбертом, с этим человеком. Не оборачиваясь, молодая женщина нажала на кнопку пульта управления, — и изображение пропало, словно его и не было. Небрежно швырнув пульт на кровать, документалистка скрестила руки на груди.
— А я полагала, что ты пришел поговорить про Натали.
— Так и есть.
— Тогда говори.
Но Чарли, похоже, понятия не имел, с чего начать. В кои-то веки слова не шли у него с языка.
— Мне очень тяжело, Джилл… Я не думал… Не знал…
— Не знал, сколько боли причинил жене за все эти годы? — докончила за него Джиллиан, скептически изогнув бровь.
— Не знал, как сильно Натали меня любит, — произнес Чарли наконец, глядя в пол. — Не знал всей глубины ее отчаяния.
Донован-младший машинально схватил со стола бокал с вином и поднес его ко рту. Джиллиан закусила губку, но протестовать не стала. Чем скорее Чарли покончит со своим делом, тем скорее она от него избавится. Молодой женщине совершенно не хотелось затягивать нежелательный визит, вступая с гостем в никчемные препирательства и обмениваясь взаимными упреками.
Запрокинув голову, Чарли одним глотком втянул в себя белый зинфандель, точно простую воду. Минуту он разглядывал опустевший бокал, — так, словно видел его впервые. И, наконец, нашел в себе силы продолжить.
— Нынче вечером с Натали случилась истерика. Надо думать сочетание из двух мартини и этих чертовых таблеток для похудения, — она их как конфеты ест, целыми горстями! — доконало-таки бедняжку. — Донован-младший передернулся от ужаса. — Неприятная вышла сцена.
Ах, бедненький мальчик! — цинично подумала про себя Джиллиан. Вот и пришлось ему наконец взглянуть в лицо реальности. А то жил себе, точно под стеклянным колпаком.
