Клейтон Мэтьюз - Гонконг
— То, что сегодня произошло на фабрике, было заранее хорошо продумано и организовано, — в размышлении произнес Ван Фусэн.
— Кстати, когда вы вошли, то сказали, что у вас имеются кое-какие соображения на этот счет, — напомнил Илай. — Расскажите нам обо всем, что вам известно.
— Прежде всего я уверен, что сам Йн Чань не собирался никого убивать. Кто-то попросил его об этом. Убийство миссис Вановен было результатом трагической случайности. Она бросилась к мужу и попала под пулю, предназначавшуюся ему. Думаю, Йн Чаню поручили устранить не только хозяина фабрики, но и еще одного человека… — Ван Фусэн обратился к Сильвии:
— Простите, мисс Кэ, что я подслушал ваш разговор с Илаем. Разумеется, это нехорошо, но теперь мне многое стало ясно. Так вот, я думаю, что именно Линь Кэ, и никто другой, приказал молодому революционеру Йн Чаню убить Сандера Вановена и Илая Кейгана. Наверное, он хорошо заплатил ему.
— Я сразу понял, что Линь Кэ хочет убрать меня с дороги, — сказал Илай. — Догадываюсь, по каким причинам… Но зачем ему было нужно убивать Сандера Вановена?
— Мотивы его поступка мне тоже пока неясны, — признался Ван Фусэн.
— Мне не дает покоя мысль о том, что Линь Кэ знал о забастовке заранее, — задумчиво произнес Илай. — Я говорил уже об этом Сильвии. Мне непонятно также, что общего у Линь Кэ с этим Йн Чанем?
— Пока я тоже не могу предположить, какая связь между ними, — сказал Ван Фусэн. — Линь Кэ — влиятельный человек в Гонконге, а Йн Чань…
Илай вдруг заволновался.
— А не кажется ли вам, что сам Линь Кэ спланировал эту забастовку? — воскликнул он. — Чтобы в ходе нее осуществить задуманное?
Ван Фусэн с сомнением покачал головой:
— Вряд ли. Для этого ему потребовалось бы вникать в ситуацию, сложившуюся на фабрике, узнавать о настроении рабочих… Нет, это слишком… Не будет такой человек, как Линь Кэ, этим заниматься. Скорее всего он знал о забастовке и решил использовать ее в своих целях.
— И одна из преследуемых им целей — избавиться от меня, — продолжил Илай. — Но при чем здесь Вановен? А что, если Йн Чань решил убить его из каких-то своих соображений, а не по приказу Линь Кэ? Наверняка он ненавидел хозяина фабрики!
— Такой вариант возможен, Илай, — сказал Ван Фусэн. — Я разговаривал с несколькими близкими друзьями Йн Чаня, и все они в один голос утверждали, что он ненавидел Вановена и не раз высказывал угрозы в его адрес. — Он помолчал, затем добавил:
— Если Йн Чань умрет, эта тайна уйдет вместе с ним.
— А как его самочувствие? — спросила Сильвия.
— Он находится в критическом состоянии. Врачи прооперировали его, но пока он не пришел в сознание. Пуля прошла рядом с сердцем, едва не задев его.
Врачи говорят, что, если к утру он придет в сознание, они разрешат мне поговорить с ним несколько минут. Кстати, мое начальство просило никому не сообщать, что Йн Чань жив. Пусть те, кто спланировал эту акцию, думают, что он умер еще на фабрике. Поэтому я прошу вас соблюдать тайну следствия.
— Конечно! — в один голос воскликнули Сильвия и Илай.
— Надеюсь, вы будете информировать меня и дальше? — спросил Илай Ван Фусэна.
Полицейский улыбнулся.
— Обязательно. Я позвоню вам в отель, как только станет что-нибудь известно, — заверил он.
— Не надо звонить в отель, — вмешалась в разговор Сильвия. — Я собираюсь отвезти Илая к себе домой. Надо, чтобы за ним кто-нибудь ухаживал. А кто это сделает лучше меня? — Сильвия улыбнулась. — Вы не возражаете, инспектор?
— Не возражаю, мисс Кэ, — с улыбкой ответил он.
Илай подмигнул ему и шутливым тоном сказал:
— Вот видите, как меня взяли в оборот?! Вам хорошо, вы сами себе хозяин, а я, похоже, уже нет!
Ван Фусэн попрощался с Илаем и Сильвией и усмехнулся, вспомнив его последние слова. Он совсем не был уверен в том, что быть самому себе хозяином очень хорошо. Он вышел в коридор и решил поговорить с хирургом, который оперировал Йн Чаня.
Хирург в зеленом халате как раз шел ему навстречу.
— Вы тот самый полицейский инспектор, который доставил сюда пациента Йн Чаня? — спросил хирург.
— Да, доктор. Как прошла операция?
— Операция была сложной, пуля прошла близ сердца, едва не задев его. Мы извлекли ее, и пациент жив.
— Каковы его шансы на выздоровление, доктор?
Хирург пожал плечами:
— Пока рано говорить о выздоровлении. Он еще очень плох. Знаете, мы вообще не любим делать прогнозы.
— Для меня это очень важно, поймите!
Хирург задумался.
— Пятьдесят на пятьдесят, — ответил он. — Если к утру ему станет лучше, я разрешу вам поговорить с ним. Но не более пяти минут.
— Спасибо, доктор, — вежливо поблагодарил Ван Фусэн и, на секунду замявшись, попросил:
— Прошу вас не сообщать прессе о состоянии здоровья Йн Чаня.
Преступники уверены, что он мертв. Не разубеждайте их!
— А если он выживет? Что тогда?
— Будем вам очень благодарны, доктор.
Хирург усмехнулся:
— Ладно, я никому ничего не скажу.
Они попрощались, и Ван Фусэн направился к телефону, чтобы позвонить Деборе в отель.
Она взяла трубку почти сразу.
— Ван! Куда ты пропал? Я разыскиваю тебя весь день! — воскликнула она. — Ты так незаметно ускользнул рано утром…
— Я подумал, что так будет лучше, мисс Рей, — тихо ответил Ван Фусэн.
— Ван, почему снова такое сухое обращение ко мне? Я могу обидеться! — Но голос Деборы был радостным и немного взволнованным. — Я думаю, мы достаточно с тобой знакомы!
Ван Фусэн улыбнулся. Хорошее настроение Деборы передалось и ему. Как ему было хорошо с этой женщиной — жизнерадостной, мягкой и нежной. Как ему хотелось продолжать с ней отношения, но он боялся заглядывать в будущее и строить какие-либо планы…
— Я знаю, о чем ты думаешь, — вдруг сказала Дебора. — Выбрось все сомнения и тревоги из головы, Ван. Вспомни, как нам было хорошо вместе! Я… ведь скоро должна улететь обратно в Штаты…
— Дебби, ты прелесть — сказал Ван.
— Вот видишь, совсем нетрудно называть меня по имени!
Ван Фусэн снова улыбнулся.
— Да, это нетрудно, — повторил он. — Прости, что я не позвонил тебе раньше. У меня был очень напряженный день.
— Что-то случилось? — в голосе Деборы прозвучала тревога.
— Давай встретимся, вместе пообедаем, и я тебе все расскажу.
— Прекрасная мысль, Ван! Мы ведь еще никогда не обедали вместе!
Глава 2
Сандер потратил несколько часов, пытаясь убедить полицию не отправлять тело Карен на вскрытие, но ему этого так и не удалось.
— Я понимаю и разделяю твои чувства, Сандер, — говорил хорошо знакомый ему высокопоставленный полицейский чиновник. — Но закон есть закон, и мы не можем его нарушать. В случае смерти, наступившей в результате насилия, вскрытие тела обязательно. — Он помолчал. — Даже если причина смерти не вызывает ни малейших сомнений.
