Рут Уокер - Клуб разбитых сердец
– Когда я женился на тебе, ты казалась мне самой сексапильной женщиной на свете. Но скажи по чести, тебе-то разве секс доставлял когда-нибудь настоящее удовольствие?
– Снова здорово. Слушай, а тебе никогда не приходило в голову, что, может, ты просто никудышный любовник?
Стефани заметила, что глаза у Дэвида сузились, губы сжались, но к тому, что он резко вскочит с места и шагнет к ней с поднятой рукой, она готова не была. Впрочем, Дэвид остановился на полпути. Выглядел он, как человек, которому только что явилось привидение.
– О Боже, что это со мной? Впрочем, ясно что. Ты просто пытаешься меня спровоцировать. Есть вещи, которые нельзя говорить мужчине безнаказанно.
– А говорить женщине, что она ни на что не годится в постели, только потому, что не царапается и не впивается в тебя ногтями, можно? Интересно, право. Все тот же двойной стандарт.
Дэвид взъерошил волосы – когда-то ей ужасно нравился этот жест. Внезапно Стефани почувствовала, что не может больше выдерживать самого его вида, и, отвернувшись, опустила взгляд на камин. Каким нетронуто чистым по-прежнему выглядит белый мрамор. Вскоре после переезда они поставили газовую колонку, но пользовались ею редко. Это была ее идея, не хотелось все время выгребать золу. Может, Дэвид и это затаил против нее – что ей не нравится, когда в ковер набивается собачья шерсть да зола?
– Прости, – послышался сзади голос Дэвида. – У меня нет права обвинять тебя.
Стефани обернулась. Дэвид стоял так близко, что можно было разглядеть крошечную царапину у него на носу. Выглядел он сильно постаревшим, словно не дни, а годы прошли.
А ведь Дэвид всего на несколько лет старше ее.
– Ладно, и ты меня извини… за то, что я сказала, – устало произнесла Стефани.
– Хорошо, будем считать, что оба извинились друг перед другом. А теперь, может, вернемся к мальчикам? Помнишь, еще до всей этой истории я обещал, что летом мы пойдем на плотах. Так теперь они не отстают от меня…
– Как это так – не отстают? В прошлое воскресенье об этом и речи не было. – Стефани остановилась на полуслове и пристально посмотрела на Дэвида. – Ты что, тайком с ними встречаешься?
Дэвид и не пытался отрицать.
– Пару раз я провожал их домой из школы. Мальчиков винить не в чем, наверное, они ничего не сказали тебе, просто чтобы не волновать. По-моему, дети у нас более чуткие, чем мы оба.
– А что это еще за путешествие на плоту? Я категорически против.
– Но почему? Я уже обо всем договорился и даже заплатил. Такие путешествия сейчас очень популярны, так что заказывать надо за месяц…
– Нет. Решительно нет.
– Слушай, а тебе не кажется, что это уж слишком? Неужели ты думаешь, что четырех-пяти дней мне хватит, чтобы развратить их?
– Я просто не хочу, чтобы они были с тобой. Пусть привыкают обходиться без тебя.
– Но ведь я обещал им, Стефи, и, если все сорвется, они будут ужасно разочарованы.
– Да? И кого же в этом винить? Ладно, пусть я снова буду злодейкой, но без меня с мальчиками ты никуда не поедешь.
– Ну так поехали вместе.
– Забудь об этом, Дэвид. Своего решения не изменю.
– Но чего ты боишься? Что я соблазню собственных сыновей? Право, для них это будет такой удар…
– Никакого удара не будет. Я сама с ними поеду, – выпалила Стефани. Слова эти вырвались сами собой, но она была слишком самолюбива, чтобы взять их назад.
– Да ты с ума сошла. Просто спятила. Ты же терпеть не можешь всякие там прогулки. А тут на плоту…
Стефани задумчиво посмотрела на Дэвида:
– Удивительно, правда? А ведь я год из года ходила с вами в походы. Считалось само собою разумеющимся, что добрая мамочка займется готовкой и будет поддерживать костер, пока три наших молодца резвятся себе на воздухе. И оказывается, все это время ты знал, что мне такие забавы вовсе не по душе.
– Да, знал. Знал, что такого, как нам, удовольствия эти вылазки тебе не доставляют, и ценил, что ты и виду не подаешь. К тому же мне казалось, что не так уж тебе все это противно. Выходит, я ошибался?
– Да нет, кое-что мне нравилось, – призналась Стефани. – Нравилось петь, рассказывать всякие истории. Нравилось быть вместе. Но вовсе не нравилось сидеть одной в палатке, когда вы отправлялись в лес. Не нравилось готовить и убираться…
– Да ведь не пять же раз в день ты готовила. Разве не говорил я тебе, что ничего такого особенного придумывать не надо, обойдемся гамбургерами? Тебе самой хотелось, чтобы все было, как дома, я думал, тебе нравится готовить на костре.
Стефани промолчала, и Дэвид продолжал, постепенно раздражаясь:
– Послушай, Стефи. Плот – это не такая простая штука Поплывешь – назад уж не повернешь.
– А это уж мое дело. Если мальчикам так уж приспичила эта прогулка, что ж, буду вместо тебя таскать каштаны из огня. Скажи, куда позвонить, и я перепишу заявку на свое имя.
Стефани думала, что Дэвид будет настаивать, но он всего лишь пожал плечами и нацарапал на клочке бумаги номер телефона. Вскоре он ушел. Оказалось, даже сказать ему вежливое «до свидания» трудно, впрочем, похоже, и Дэвид испытывал ту же неловкость.
Однако же, стоило ему выйти за порог, как Стефани почему-то вытащила семейный альбом и принялась рассматривать свадебные фотографии. Свадьба была простая, вполне традиционная. На фотографии Стефани облачена в белое, хотя, конечно, это была чистая формальность. Начать с того, что Дэвид не был у нее первым, а во-вторых, и с ним они были вместе до свадьбы несколько месяцев. На снимке Дэвид стоял рядом и выглядел, как бы это сказать?.. Бодро? Решительно? А у нее на лице застыло выражение прямо-таки блаженное.
В тот день она чувствовала себя великолепно – наконец-то победительница. В школе она никогда не принадлежала к кругу тех девчонок, которым назначают свидания футболисты или классные старосты, вообще заметные ребята. Стефани отличалась такой чудовищной застенчивостью, что в спутники ей доставались только братья подруг, а пару месяцев она встречалась с классным юродивым, который был на несколько дюймов ниже ее. Так что замужеством Стефани гордилась: теперь подруги ей завидуют. Нехорошо, конечно, испытывать такие чувства, но по-человечески понятно. И разве можно было тогда догадаться, почему Дэвид женился на ней?
Теперь-то все понятно – прямо обхохочешься. Так почему же она сидит себе и рыдает в платок, словно жизнь кончилась?
Услышав внизу голоса сыновей, Стефани поспешно вытерла слезы. Вот уж что им меньше всего сейчас нужно, так это мать-плакса. Им и без того трудно. Порой она задавалась вопросом, а что, собственно, происходит в душе у ее ребят, которых, думалось, она так хорошо знает. Еще пару недель назад она считала, что Чак и Ронни способны выдержать все и будут вести себя как надо. Но после того как Дэвид ушел из дома, они постоянно огрызаются и дуются. Впервые в жизни они одинаково реагируют на любую домашнюю свару. И вообще возник союз двух, в котором ей места нет.
